— Не отыгрыш. И не за шпионство извиняюсь. Мне пришлось здесь кое-что забрать. Нужно было объяснить вам почему, но было уже некогда. Сражение могло и иначе закончиться.

— Так ты еще и воришка, а не только шпион? — усмехнулся Энди.

— Ну, шпион. А ты сам-то кто? Кто явился к нам без приглашения? То, что ты стал болотным, понятно. Здесь все меняются. Но должны мы были убедиться или нет что ты не враг? Короче, какого шмондюка я должен оправдываться за логичный проверочный розыгрыш? Вот брать у вас без спроса — иное дело. Не хотелось. Но вещь чужая, опасная, а вы про нее ничего не знаете. Ухвати Мартышка ненароком…

— Ух-ух-ух! Опять я виновата⁈ Фигасенхвж! — возмутилась обезьянка.

— Я не про то, — отперся бывший юнга. — Ты просто любознательная. Да и у Дока могли руки до той загадки дойти. Исследовать такие штуковины наугад, это чистый кикс выйдет.

— Что ты оправдываешься? — буркнули с дирижабля. — Для начала вспомним, что именно англы загребли в Глоре чужое, причем без всяких там джентльменских ужимок.

— Про что вообще речь? Я, ух, вообще уже не соображать, — задрав голову, вопросила Манки у обшарпанного и исцарапанного дна гондолы.

— Разговор о налете на банк. Тебя еще с нами не было, — пробормотал Энди и вновь взглянул на бывшего юнгу: — Мне на банк и нужные вам «штуковины» — наплевать. Берите что хотите. Но стопор на пулемете — это иное дело. Так джентльмены не поступают. Я тебе доверял.

— Пулемет остался вполне исправен, — напомнил Гру. — Здесь керы в небесах не парят, палить вверх и дырявить союзные дирижабли абсолютно незачем.

— Логос свидетель — мальчишка верно говорит, — подтвердили (и подгавкнули) из гондолы. — Оболочку заклеивать — это вам не фильтры на насосах менять. Гру этих латок уж сотню поставил, можно понять что ему крепко надоело.

— Сочувствую, — холодно заверил Энди. — Но сути дела это не меняет. Вы можете нас утопить или отравить газовыми бомбами. Но портить катер без ведома шкипера и экипажа — НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО и БЕСЧЕСТНО!

Гру пожал плечами:

— Что сделано, то сделано. Мне жаль. Ну, все равно я отбываю.

— Верно! — поддержала маманя, уже окончившая воспитания блудной княгини и грызуна. — Воителям следует отдохнуть, перевести дух, пораскинуть мозгами. А нам пора ужинать. Солнце уж на закате, а мы еще и варить ничего не поставили! Опять жрать консервы и лапшу я отказываюсь, так и знаете! Короче, отбываем! Всем попрощаться, обменять магнитиками, поцелуями и прочей сентиментальщиной.

— Ыы! Ых! — возопила несостоявшаяся княгиня.

— Шмондец! Про Светлое Солнце Сарканда забыли! — спохватилась леди Лоуд. — Вот он — склероз! А все из-за неупорядоченного приема пищи. С князем нужно что-то решать. Достал монарх убогий. В угнетении трудящихся и дешевых оправданиях ранним средневековьем тоже нужно иметь меру ответственности. Я уж не говорю про фокусы с погодниками. Это вообще не по понятиям!

— Так уплыл мерзавец, — осторожно напомнил минотавр. — Разве теперь догонишь?

— От нас, мой юный копытастый друг, не так-то просто уплыть, — заверила маманя Лоуд. — Не будем откладывать в долгий ящик справедливое отмщения. Тем более, у особо униженных и оскорбленных есть предложения по технической стороне ведения заседания. Но нужна помощь товарища Хатидже и сэра Энди. Как, готовы? Или представители принципиально обиженного английско-морского пролетариата предпочтут саботировать окончательную ликвидацию прогнившего саркандского самодержавия?

— Э… нет, принимать сторону князя я не собираюсь, — заверил рулевой, не совсем уверенный, что полностью осознал глубины витиеватых формулировок хитроумной мадам-мамани. — Нужен Сторож?

— Обидчив, но соображает быстро, — удовлетворенно кивнула Лоуд…

Особо обсуждать было нечего: детали рискованной операции исполнители собирались уточнить в полете, а остающиеся на озере все равно ничем не могли им помочь. Энди передал артефакт — «Хранитель» был надежно упакован в кожаный мешочек. Вдова опасливо взяла магический предмет, сосредоточенную шуршуллу, и взлетела в гондолу дирижабля. Маманя заверила что «все вернут в полной целости» и, мелодично бренча штанами, взобралась на борт воздушного судна. Тут же высунулась:

— Эй, приматка, прокатишься? Место есть, а тебе будет полезно для общего развития.

— Уууу-х! — задохнулась от восторга мартышка и почему-то взглянула на Энди.

— Если очень хочешь… — без особого восторга кивнул рулевой.

Обезьянка мгновенно взметнулась по веревке, только мелькнули над бортом гондолы вдрызг растоптанные туфли.

Остающиеся смотрели вслед набирающему ход дирижаблю.

— Не волнуйся, старина, наша Хатидже, без сомнения будет осторожна, — заверил доктор мрачного шкипера. — А не заняться ли нам пока неотложными делами?

Занялись делами. Желания возиться в машинном вместе с юнгой, который, конечно же, не упустил шанса последний раз поковыряться с механизмами «Ноль-Двенадцатого», у Энди не имелось — вместе с минотавром отправились отлавливать саркандский «ялик». Сами побежденные мореплаватели приводили в порядок суда и себя на восточном берегу пролива и на брошенное имущество претендовать не собирались — не до того было саркандцам. Отравленная бомбой флюга медленно дрейфовала к середине озера. После шквалов и прочих ужасов, и на море, и на озере царил полный штиль.

— Леди-мадам говорит, что подниматься на борт ядовитого судна пока нечего и думать, — сообщил Авр. — Только после трех-четырех «солидных» дождей можно будет рискнуть. А сейчас даже с дарковским обонянием там не сдюжишь.

— Понятно. Странно, что с такими бомбами дирижабль не подумал разогнать всю саркандскую флотилию.

— Так у них был только один горшок с ядом. Или, как ты выражаешься, «одна бомба». Возят с собой на крайний случай.

«горшок-бомба» был единственным, догадаться было

Энди кивнул. Про то что несложно. И почему заряд израсходовали на боевой корабль, а не на уничтожение Его Сиятельства, тоже понятно. Пилоты дирижабля своего «сынулю» все же ценили и спасали в первую очередь. Остальные загадки Энди планировал решить попозже, когда голова окончательно перестанет болеть. Впрочем, уточнить мелочи по свежим следам не помешает.

— Послушай, а она не упоминала что за невыносимая химия в этом самом снаряде?

— Не знаю, точно ли это именуют химией, но в горшке был кал некого дарка веги-дича и стабилизаторы вкуса Е-455. Не знаешь что это такое?

— Увы, не приходилось слышать.

— Жутко редкая и опасная субстанция. На дирижабле ее и сами опасаются. Как говориться: «полдня упаковываешь, полдня распаковываешь, а ведь частенько и мимо усвистит».

Лодку с трудом высмотрели среди камней, Энди, наконец, снял утомительную кольчугу, доплыл до примитивного «ялика». Спину, дырки от вынутых дробин соленая вода приятно прижгла. Да и шишке на лбу полегчало.

При ближайшем рассмотрении лодка оказалась не так плоха, да и весла в ней уцелели. Обратно к «Ноль-Двенадцатому» направились водой и с удобством.

— Может, сразу к княжескому кораблю пойдем? — предложил минотавр, которому явно нравилось грести. — А то ты волнуешься за обезьянку, шкипер за вдову, девушка за шмыка. Чего ждать?

— Нужна наводка. Корабли могли уйти от берега в море. Князь способен схитрить.

— Обхитрить леди-мадам и шкипера дирижабля? — засмеялся Авр. — Догонят.

— Скорее всего. Послушай, а почему ты ее леди-мадам именуешь?

— Титулы эти мне незнакомые. Но, по-моему, ей как раз сдвоенный очень подходит.

Энди кивнул. Как всегда минотавр проявлял изрядную проницательность и чувство вкуса. Бесспорно, «маманя» — ничуть ни леди, и не мадам. Черт его знает, что она такое и как надлежит вежливо обращаться к нечеловеческим шпионам-оборотням. Но определенно с ними лучше быть поучтивее.

Дирйжабль вернулся удивительно быстро — что значит иной уровень прогресса, чтоб ему вжнпоуши.

Первой на катер спикировала усталая вдова, потом по веревке соскользнула мартышка. А из гондолы уже орали: