Когда в салон младшие научные сотрудники затащили очередной научный агрегат, профессор всё проверил и привычно устроился на пассажирском сидении рядом со мной.

— Поехали, — сказал он.

— Вдвоём?

— А нам больше никто не нужен.

— Не могу без чёткого приказа, а то ещё, чего доброго, обвинят меня в том, что я вас похитил.

— Сейчас будет тебе приказ.

Шарил подошёл ко мне и сказал:

— Переходишь временно в его подчинение. Приказываю выполнять все его приказы.

— Приказ мне на нейросеть пришли, чтобы ко мне, в случае чего, не возникло вопросов.

— Вот тебе приказ.

— Вот это другой разговор. Профессор, куда едем?

— Я покажу дорогу, — отозвался профессор.

— Шарил, вот только я не понял: в приказе сказано, что я его должен охранять, а как я это должен делать, если мне запретили брать с собой оружие?

— Так и должен.

— Понял. Всё чётко и предельно лаконично, — и, тяжело вздохнув, закрыл водительскую дверь. — Не везёт мне на начальство. Ладно, профессор, куда едем? Надеюсь, в вашем роду Сусаниных не было?

— А это кто? — удивлённо спросил профессор.

— Да, жил когда-то давно один такой, любил заводить в разные гиблые места.

— А, вот ты о чём. Не переживай, не заблудимся.

— Очень на это надеюсь, а то у мохнатых дорогу спрашивать неудобно будет.

— Давай на выезд, сначала всё как обычно, как в колонию ехать.

— Понял.

Шарил с Олиной проводили нас задумчивыми взглядами, когда мы отъезжали от ангара. Что творится в головах этих двоих, я не понимал. Они ведь отвечают за жизнь профессора, да, собственно, мы все здесь находимся ради охраны его и его помощников. Несмотря ни на что, меня отправили с ним один на один, а ведь эти двое уверены, что именно я прикончил двоих сбш-ников, но нас всё равно отправили. Что за чудеса здесь творятся?

— Ты не злишься на меня за выходку Элины? — неожиданно спросил профессор.

— Нет, профессор, я уже давно понял, что она экстравагантная девушка и от неё можно ожидать всё что угодно.

— Здесь ты прав. Очень часто она даже меня удивляет, но порой её выходки переходят грань дозволенного.

— Понимаю, давайте поговорим о другом. Меня сейчас совсем другое интересует.

— Что же?

— Цель нашей поездки. Что вам, точнее нам, понадобилось в поселении у мохнатых. Только не говорите мне, что мы туда едем изучать быт и сексуальную жизнь мохнатых — не поверю.

— Боюсь, я не могу это тебе рассказать. К сожалению, меня заставили подписать документ. Секретность, сам понимаешь.

— Понимаю, меня тоже заставили подписать. Ладно, попробуем зайти с другой стороны. Согласно полученному приказу, я вас должен вернуть обратно, живым или мёртвым.

— Вы зря переживаете, поверьте, я уже встречался с ними. У них поселение — это вроде территории, где нельзя ни на кого нападать. Это у них местное табу или запрет.

— И нас он тоже распространяется?

— Конечно, он на всех разумных распространяется.

— Очень хочется верить, что вы правы, вот только мохнатые нас встретят ещё на подъезде к их поселению, если ещё не раньше.

— Не переживай, я решу эту проблему. Здесь сворачивай с дороги. Вот тебе схема движения, — на искин бронетранспортёра пришла схема движения. Судя по всему, скопированная с искина другого бронетранспортёра, потому что искин бронетранспортёра сам стал мне показывать дорогу.

— Это другой разговор. Теперь хотя бы понятно, куда нужно ехать, — думал, нам придётся долго ехать, но оказалось, что поселение мохнатых не так и далеко находится.

— Профессор, а мы взяли что-нибудь поесть? Или нам предстоит попробовать мясо мохнатых?

— Ваша ирония неуместна. Конечно, мы взяли запас сухих пайков из расчёта на семь дней.

— На двоих я надеюсь?

— Разумеется, — ответил профессор с явным недовольством в голосе.

— Не знаю, как вы, а не позавтракал и жрать хочу, — и, остановив бронетранспортёр, поинтересовался: — Где, говорите, у нас сухие пайки?

— Вон в том мешке, — ответил профессор.

— Отлично, значит, этот мешок нужно спасать в первую очередь. Буду знать, — ответил ему, заглядывая в мешок.

— Вам бы только желудок набить, — ответил профессор с недовольством.

— «Нам бы»? Вы о ком сейчас, профессор?

— У меня младшие научные сотрудники такие же, вечно голодные. Да и старшие недалеко от них ушли, — ответил он ворчливо.

— И я их прекрасно понимаю. Знаете, профессор, мой опыт, а поверьте, он у меня весьма большой, так вот, весь мой опыт мне говорит, что воевать на голодный желудок неправильно. Я бы даже сказал, грешно.

— Не придётся нам ни с кем воевать.

— Вам достать сухой паёк, профессор? Больше съедим, меньше дальше вести.

— Избавьте меня от ваших флотских шуточек. Давайте один, составлю вам компанию.

— Разумное решение, профессор. Почему вы так в этом уверены?

— В чём?

— В том, что нам не придётся ни с кем воевать?

— Я вам уже объяснял это.

— Профессор, вы мне не объяснили, почему нам мохнатые позволят подъехать беспрепятственно к ним в поселение, это ведь их дом, как никак.

— Просто поверьте на слово.

— Профессор, я уже давно никому не верю на слово, и потом давайте сразу расставим все акценты. Не стоит питать иллюзий на мой счёт, хотя я и безоружен, но я сам по себе оружие, и шансов против меня даже с бластером у вас немного, поэтому не советую даже пробовать.

— Я это прекрасно понимаю, не так ли, Зверский красавчик?

— Не думал, что профессоры смотрят смертельные поединки.

— Думаете, что профессоры какие-то особенные? Поверьте, у профессоров такие же страсти и увлечения, как у других. И потом не каждый день встречаешься с одним из бойцов лиги.

— Это хорошо, что понимаем друг друга. Понимаете, у меня перед каждым поединком есть план действий. Вот и сейчас мне нужно знать, как мне действовать, когда мы приедем к мохнатым в поселение.

— Никак. Это не ваша проблема, — ответил профессор, жуя сухой паёк. — Ваша задача — нас просто доставить до места, а дальше я сам всё решу.

— Хорошо, а как мне действовать, если что-то пойдёт не по вашему плану?

— Всё пойдёт по плану, проверено уже.

— Вы хотите сказать, что там уже были?

— Э-э-э, боюсь, не могу ответить на этот вопрос.

— Понятно.

— Ладно, давайте поговорим о мохнатых. Надеюсь, вы можете говорить на эту тему?

— А ты подписку о неразглашении подписал? — спросил профессор, запихивая в рот очередную галету.

— Разумеется.

— Тогда можем поговорить. Что тебя интересует?

— По большому счёту всё, — но, увидев сразу напрягшееся лицо профессора, добавил: — Разумеется, что мне можно знать.

— Боюсь, вас, юноша, интересует, как правильно разбирать на части мохнатых, а это совсем не по моей части.

— Поверьте, профессор, как их разбирать я отлично знаю. Меня интересует, к примеру, зачем они весьма настойчиво лезут под наши орудия. Что их привлекает в нас?

— Боюсь, я не смогу достоверно ответить на ваш вопрос. Существует несколько точек зрения, но так как данный вид разумных существ практически не изучен, определить, какая из них верная, не представляется возможным. Лично я придерживаюсь версии, что у них здесь место их поклонения, их богу или богам, не могу сказать точнее, вот они и осуществляют паломничество сюда. Впрочем, это всего лишь одна из версий. Нужно провести много различных исследований, чтобы понять, как мыслят эти существа. Впрочем, космобиология — совсем не мой профиль. У нас космобиолог — старший научный сотрудник Валой. Думаю, он тебе лучше меня о них расскажет.

— Сильно сомневаюсь, что он мне что-то расскажет.

— Скажешь ему, что у тебя подписка, и я разрешил, тогда без проблем расскажет.

— А что вы вообще о них знаете? Так сказать, в упрощённом варианте.

— Просто я сейчас многое не помню. Помню, что их открыли вместе с планетой, лет двадцать назад. Когда обнаружили первых мохнатых на планете, сразу не поняли, что они разумны. Это выяснилось, только когда провели первые эксперименты на добровольцах.