Том 10. Часть 2

Корабль долго мотало в разные стороны, и порой казалось, что корабль совсем не управляется. Хотя я был пристёгнут, но меня мотало никак не меньше. Порой я, совершивший не одну посадку на планету, был совсем не уверен в удачном завершении полёта. Тем удивительнее, когда всё в один момент закончилось — это произошло как-то резко и одномоментно для меня. Раздался скребущий звук и всё стихло. Когда это произошло, я посмотрел в наружные камеры наблюдения и ничего там не увидел. Потоки воды или какой-то жидкости заливали всё снаружи, и камеры практически ничего не показывали. Кроме того, мы приземлились на темной стороне планеты, и здесь уже наступила ночь. Внутренние камеры корабля показывали, что на борту все замерло после такой посадки, даже вечно снующие дроиды плохо перенесли такую посадку и замерли на одном месте, не говоря уже про пассажиров.

Первыми ожили дроиды. Они стали развозить воду тем, кто её заказал. После них появился в коридоре старший сержант и стал проверять капсулы. Видимо, посадка прошла не совсем гладко — решил я для себя. Старший сержант прогулялся по палубам и вернулся к себе. После этого всё стихло. Остались только дроиды, которые по-прежнему сновали по коридорам.

Мы прождали больше часа, когда мне поступил приказ искина явиться в трюм корабля. Честно говоря, не понял приказ и перечитал его ещё раз. Всё оказалось верно. За исключением того, что всем пассажирам был запрещен доступ в трюм. Мы ведь не входили в состав экипажа корабля. Впрочем, приказ есть приказ. Отстегнувшись, попробовал открыть дверь ячейки. Она без проблем открылась. Не выполнить прямой приказ я не мог, пришлось направиться в трюм. Хотя мне это показалось странным. Что мне там делать? Кто знает, может, это такой прощальный «подарок» от адмирала? Впрочем, в коридоре выяснилось, что не я один получил такой приказ. Меня узнали и ко мне подошли сразу несколько разумных.

— Ты не знаешь, что произошло? — спросил Глис.

— Не знаю. Звук был нехороший при посадке.

— Я тоже слышал.

— А ты чего здесь? Я думал, ты на станции останешься. Тебя вроде в техсекцию станции отправили работать?

— Тоже так думал. Мы пришли на работу, а нас вместо заявок отправили за вещами и сюда.

— Что, никто на станции не остался?

— Мы поначалу думали, что только ты, но вышло, что и ты с нами.

Мы подошли к двери, ведущей в трюм, но она оказалась закрыта, и около неё уже находилось несколько разумных. Практически со всеми я уже встречался раньше. Все они были техниками и вместе с ними я подтверждал сертификацию в учебном центре флота.

— Не пускают? — спросил Глис у одного из них.

— Нет, искин говорит, что только в присутствии капитана, — ответил ему один из тех, кто уже находился у двери.

— Неудачно мы сели, похоже. Скрежет был при посадке неспроста.

— Все слышали, но никто не понял, что это.

Когда все подтянулись, появился капитан вместе с пилотом. Пилотом корабля оказалась молодая девушка, её я видел в первый раз и не я один. Все с интересом рассматривали её.

— Значит так! — начал капитан. — Вы все техники. Мне нужны только четверо из вас для проверки состояния корабля.

— Боюсь, никто из нас не знаком с таким типом кораблей, — ответил капитану кто-то за моей спиной.

— Что, вообще никто из вас не разбирается?

— Нет, — ответил ему Глис.

— Ладно, тогда поднимите руки те, кто из вас служил на больших кораблях?

Лес рук среди нас не наблюдался. Сам я решил, что точно не стану поднимать руку сразу по нескольким причинам. Во-первых, я опасался подставы со стороны адмирала. Во-вторых, все прохлаждались на станции, когда я там вкалывал с риском для жизни. В-третьих, нам раньше платили одинаково, а здесь они получат прибавку к зарплате, а я дырку от бублика. Впрочем, на зарплату мне наплевать, но рисковать бесплатно тоже не хотелось.

— Что же, придётся пойти по другому пути, — сказал капитан, посмотрев на то, что только двое из всех подняли руки.

Он стал называть фамилии и четвёртым назвал меня. Вот не везет, так не везёт. Хотел сказать, чтобы он шёл подальше, но решил не нарываться. Мне в карцер, а потом обратно на станцию однозначно не стоило возвращаться.

— Кого назвал — остаются, остальные возвращаются в капсулы, — продолжил капитан.

Он подождал, когда остальные направились обратно, после чего открыл дверь, ведущую в трюм. Вначале они с пилотом зашли туда, за ними пошли техники, самым последним зашёл я.

— Вот почему из всех он выбрал меня? — спросил сам себя и посмотрел на затылок капитана, протискивающемуся вперед по совсем узкому проходу между коробками и тюками, которыми был забит трюм под самый потолок. Даже над нашими головами всё оказалось забито коробками. Все были в скафандрах и с трудом боком протискивались по узкому проходу.

Вскоре проход закончился, и мы вышли к задним воротам трюма. Они стали раздвигаться наружу. Нижняя часть стала опускаться вниз, а верхняя часть подниматься наверх. В лицо сразу ударил порыв влажного и холодного ветра. Снаружи лил дождь. Скафандр показал, что местная атмосфера пригодна для дыхания. Атмосфера сильно насыщена кислородом, и совсем немного в ней присутствуют примеси других газов. После вентилируемого воздуха корабля мне было даже приятно сделать глоток местного воздуха. Это значило, что я удачно покинул станцию и до сих пор жив. Впрочем, что-то мне говорило, что это наша не последняя встреча.

Ворота открылись и стало понятно, что на улице льёт дождь стеной. Всё вокруг залито водой и казалось, что корабль стоит среди большого озера. Фонари подсветки корабля совсем плохо освещали местность рядом с кораблём. Посмотрел на пилота. Удивительно, как она смогла обнаружить среди этой воды посадочную площадку. Скорей всего, она сажала корабль здесь не в первый раз, и у искина сохранились точные координаты посадочной площадки.

— Ну и погодка, ужас, — сказал капитан.

— А тебе говорила, надо было подождать, — ответила ему пилот.

— Нас сроки жмут. Нас уже ждут сама знаешь где.

— Подождут, ничего с ними не случится.

— Вот сама потом будешь это начальству объяснять. Где эти дроиды застряли?

Вскоре к нам подъехало четыре технических дроида.

— Разобрали дроидов и идём осматривать корабль, — скомандовал капитан.

— А здесь нет местных дикарей? — спросил один из техников у капитана.

— Откуда они здесь? Мы на космодроме.

— Так непонятно, где мы совершили посадку. Вода одна вокруг.

— Нет здесь никого, и местные дикари не водоплавающие, — после чего уверенно направился на выход.

Все остальные потянулись за ним. Закрыл забрало скафандра и, прихватив последнего дроида, отправился наружу.

Местная планета встретила нас сильным порывом ветра и проливным дождём. Впрочем, мы быстро переместились под корабль. Там дождя не было, только сильные порывы ветра. Обшивка корабля быстро остывала, но попавшая на неё вода почти сразу испарялась.

— Вы втроём осматриваете правую сторону на предмет любых повреждений. Мы левую, — разделил нас капитан.

Мне досталась правая сторона вместе с ещё одним техником и пилотом. Впрочем, далеко идти не пришлось. Повреждения стали видны сразу, как только дроиды осветили днище корабля под трюмом.

— Что скажете? — спросила пилот нас с техником.

— Скажу, что ты хорошо приложилась кормой, — ответил ей.

— Это я и без тебя вижу. Что с маневровыми двигателями?

— Скорей всего, этому хана, а тому не знаю, — и мы посмотрели на техника, осматривающего соседний маневровый двигатель.

— Этому, похоже, тоже, — ответил он задумчиво.

— Что и ничего нельзя сделать? — спросила пилот.

— Вскрытие покажет, но вряд ли.

— Какое вскрытие? — ответил ему. — Здесь запчастями к нему и не пахнет.