– А ну-ка, мелюзга, кыш! – насупившись, рычал страж.

Нарочито строго он взирал на ораву юных безобразников и силился добавить предательски теплому взгляду рассерженного огонька.

– Ишь, голопузые. Прекратить атаку! Трубить отступление! Не положено, говорю.

– Н-у-у, дедушка Таргата, – громче всех верещал низкорослый худощавый паренек, дергая блюстителя порядка за край толстенного ремня, – ну, пожалуйста, покажи. Кто там?

– Нельзя, – раскатисто бубнил часовой. – Обычаи для того и придуманы, чтобы их соблюдать. Да как вам еще объяснить, бестолковые? – броктар утомленно охнул. – Вам забавы ради, а мне потом старший стражи рога накрутит, если прознает. От срока до срока всем душам, даже таким черным, как эти, отведен свой удел. И нарушать его – затея дурная.

– Почему, почему, дедушка Таргата? – клянчила детвора. – Нам бы одним только глазком. Невмоготу как интересно первыми поглядеть. Будет чем перед Размэ похвастаться. Старшие мальчишки пока спят, а мы уже все разведали. Ну дай посмотреть, а.

Сорванцы, словно сговорившись, выстроились в ряд и как один, умоляюще округлив глаза, уставились на броктара.

– Пожалуйста, – хором затянули они. – Мы же все равно увидим, когда ты закончишь.

– Вот тогда поглазеете, – мягко пророкотал Таргата. – А пока умерьте пыл. Таковы правила. Нельзя. Мы же не варвары какие. И, стало быть, брысь отсюда, а то сам с вас три шкуры сдеру, да так, что родные не признают. Кыш!

Часовой устало прикрыл веки и повел затекшим плечом. Словно дожидаясь именно этого момента, один из ребятишек стрелой подскочил в упор, пружинисто подпрыгнул и повис в воздухе, вцепившись в борт загадочного ящика.

– Я достал! Достал! – радостно завопил он, беспорядочно суча ногами в разные стороны.

Прочая детвора взорвалась ликующим криком и принялась тянуть товарища книзу. Брови пожилого воителя изогнулись. Он резко отступил и умелым движением стряхнул озорника на землю. Затем отставил короб за спину, необычайно резво развернулся к ребятне и, угрожающе раскинув громадные лапы, зашелся в оглушительном боевом броктарском реве. Громовой крик прокатился над крышами. Таргата подался вперед. Его мускулы вздулись, и рокот повторился с новой силой – ни дать ни взять могучий берсерк перед решающей битвой. Мальцы оторопело дрогнули, испуганно запищали и бросились в рассыпную кто куда.

Ненадолго задержавшись в образе кровожадного чудовища, страж подождал, пока донималы скроются из виду. Как только черные пятки последнего сорванца исчезли в проулке, Таргата добродушно улыбнулся, выпрямился и спокойно вернулся к делам. Присев возле короба, он запустил руку внутрь и достал оттуда отрубленную голову разумного. Череп был изувечен так, что определить, к какому народу относился несчастный прежде того, как встретил свою смерть на плахе, не представлялось возможным.

– Вот теперь все правильно, приятель, – проговорил пожилой воин, заглядывая в застывшие глазницы казненного незнакомца. – Осталось не много. Отслужишь путь позора, и твоя душа сможет отправиться на покой.

Он обхватил голову двумя руками и, крякнув, с хрустом насадил ее на ближайшую пику.

– Вот так. Отдыхай, – буркнул Таргата и вновь потянулся к ящику с останками.

– Эй, родич! Приветствую тебя, – подойдя ближе и с интересом наблюдая за необычным занятием стража, окликнул я. – Славный день для добрых начинаний?

– Кто говорит? – грубо прорычал часовой, оборачиваясь на голос.

Щурясь, он смерил нас оценивающим взглядом, на мгновение задержал глаз на лицах, выискивая знакомые черты, и его тон постепенно смягчился.

– А, недавние пришлые, – дружелюбно пробасил Таргата. – Припоминаю. Только, кажется, вас было трое?

Броктар состроил задумчивую гримасу, картинно погрузился по локти внутрь невзрачного короба и с интересом принялся перебирать содержимое.

– Вижу, удача все-таки осталась на вашей стороне, – заявил он, завершая ревизию.

– Какая удача? – непонимающе переспросил я.

– Ваших рож в моей корзине нет, – задорно отозвался часовой и громко хохотнул.

После шуточной схватки с дворовой малышней пожилой броктар явно пребывал в добром расположении духа.

– Что ж, – кивнул приветственно он, – тогда, выходит, и вам крепкого здоровья да броню попрочней.

– Благодарю за напутствие, родич, – отозвался я.

Воитель хмыкнул и, решив продолжать беседу не отрываясь от весьма впечатляющей для понимания чужаков работы, встал к нам боком и потер ладонями друг об дружку. Затем заботливо поднял голову следующего осужденного и надел ее на свободный кол.

– Стряслось что? – уже не глядя в нашу сторону, сухо буркнул стражник. – Рановато для прогулок. Зной только набирает силу. В эту пору Тари-Сахин напоминает скорее пустые руины, чем сияющую жемчужину.

Еще одна голова заняла место на ограде позора.

– Пока жара не уймется, ни одного торговца из дома не выманишь, – продолжал рассуждать Таргата. – Разве что вот, ребятня. Им, похоже, все нипочем, – пожилой броктар переставил короб на шаг дальше, достал останки последнего злоумышленника и брезгливо скривился. – Дигалак, и ты тут? – процедил он, вглядываясь в застывшее в приступе предсмертного ужаса лицо несчастного. – Попался все-таки. Ну, туда тебе и дорога. Давно пора.

Когда ящик наконец опустел, воитель поднялся, легонько подтолкнул тару в сторону и, гордо скрестив руки на груди, застыл перед нами словно огромная статуя, вырезанная из горного монолита.

– Вот и вам, гляжу, не сидится в уюте, – хмыкнул он. – Отвлекаете старого дракона от долга почем зря.

– Новый день – новое приключение, – ошалело посматривая на частокол и глупо улыбаясь, прозвенел Давинти. – Совета пришли спросить. Уверен, что такому древнему… – тил резко осекся, – вернее сказать, умудренному опытом стражу, как вы, более чем наверняка известен каждый закоулок Жемчужной пустоши.

– Совета? Х-м-м, – Таргата поскреб когтистыми пальцами по массивному животу, придирчиво и медленно осмотрел едва ли не обнаженную фигуру эльфа, цокнул языком и, вздохнув, продолжил: – Ну так я слушаю. Говорите, чего хотели.

– Надеюсь, здесь не казнят за отсутствие штанов на ногах? – полушепотом пробормотал поэт и поспешно скрылся за мою спину.

– Не казнят, эльф, – хохотнул страж. – По крайней мере, пока кто-нибудь не умрет от смеха, глядя на твое щуплое бледное тельце.

– Что? – возмутился Давинти, выскочил вперед и шумно вобрал ноздрями воздух, точно готовясь к гневной отповеди.

– Нам нужно добраться до Гнилой Сопки, – вмешался я, с силой задвигая разгневанного рифмача обратно. – Может, ты знаешь, как туда поскорее попасть?

– Гнилая Сопка? – нахмурился родич. – Х-м-м… Добра там не отыскать. Зачем вам понадобилась старая каменоломня?

– При всем уважении, почтенный, подробности похода касаются только нас и никого более. Но в качестве исключения, я готов пояснить мотивы, – язвительно вставил поэт. – Нас там ожидает крайне важная встреча.

– С кем? С праматерью огне-троллей? – броктар огласил окрестности гоготом и умиленно подмигнул тилу. – Ну-ну… Ты, длинноухий, никак собрался возглавить дикие племена? В таком-то наряде впору разве что тролльчих очаровывать.

– А хоть бы и так, – обиженно отрезал Дави.

– Ишь ты, какой важный, – старый стражник покачал головой.

– Наш друг оказался в беде, – решил я прервать спор. – Мы идем его выручать.

– Вот оно что.

Часовой сделал несколько неспешных шагов к городским стенам и оперся плечом о разогретый солнцем камень.

– Так и надо было говорить сразу, – он укоризненно погрозил пальцем рифмачу и прогудел: – Значит, Гнилая Сопка? Надежное место выбрал ваш приятель, чтобы в беду попасть, ничего не скажешь, гиблое… темное.

Страж нахмурился и замолчал о чем-то своем. На его лице проступили глубокие морщины печали.

– Ты упомянул каменоломню, – отвлек сородича от тяжелых дум я. – Значит, нам нужно искать горы?

– Хребет. Череда невысоких скал на севере отсюда, – поднял взгляд Таргата. – Когда-то те земли нарекались иначе и исправно кормили породой всю округу. Много с тех пор утекло воды. Артель рудокопов называла свою вотчину Гласом Ветра. Говаривали, что сквозь вой вихрей, заплутавших в коридорах штолен, можно услышать голоса, будто кто-то незримый ведет бесконечную беседу, рассказывая о прошлом мира и о грядущих свершениях. Вот тебе и название… Также судачили, что шепот призраков всегда неразборчив и понять смысл речей сложно. Но, как бы то ни было, плодородность каменоломни не оспаривал никто. Металлом и камнем, добытыми в недрах Гласа Ветра, снабжалась вся округа. Вот он, – броктар хлопнул ладонью по монолиту ограды, – еще один дар Иллийской пустоши. Исправно держит каждый дом Тари-Сахина. Да что тут говорить, весь внешний круг самой Нилматы выложен из тех валунов.