Не хотел я более доступного! Я хотел ее! Снять это платье, пройтись языком по тонкой и сладкой коже шейки, лизнуть мочку уха… А потом выпустить клыки и попробовать ее на вкус. Везде. Даже в местах, не предназначенных для укуса.

Стоп! Он сказал Шульца?!

Я скользнул взглядом в том направлении, куда кивнул Авель. Вот она! Золотистая аура манила меня, как солнце, пронизывая зал, полный алых пятен, лучами. Неспешно поднималась по ступеням наверх, но не одна. Я сжал кулаки, наблюдая, как руки Гарольда Шульца, финансового воротилы компании моего отца, уютно устроилась на ее попке, довольно красноречиво намекая всем о том, зачем они хотят уединиться. Вот же сукин сын! Он всегда раздражал меня самомнением и непоколебимой уверенностью в своем превосходстве.

Ярость затопила меня быстрее, чем я успел сосчитать до двух. Где там хваленое спокойствие от капсулы эверина? Оно бы мне не помешало. Хотелось вырвать к чертям собачьим эту козлячью бородку и стереть надменность с лица Шульца. Переломать ему пальцы за то, что посмели коснуться Аманды.

Руки тряслись. Я вновь сжимал и разжимал кулаки чтобы хоть как-то укротить этот бешеный тремор. Но меня так и подбивало выпустить на волю зверя и перестать себя контролировать.

Что, черт возьми, она делает?! Решила завлечь богатого вампира? А я чем ей не подошел?!

И что самое главное: почему одна единственная встреча с этой странной девушкой оказала не меня такой эффект? Ярость была похожа на огненный водоворот, засасывающий в себя все остальные эмоции. Ничего подобного я прежде не испытывал. Ее подпитывала ревность, стоило мне представить, как этот извращенец (а слухи и правда ходили, но кто из вампиров не без греха), зажимает ее в одной из гостевых спален. Целует губы, которые должен целовать я. Впивается клыками в шею, которая меня манила. Перебирает золотистые волосы…

Ну уж нет! Я так легко не сдамся. После ухода Аманды остались лишь вопросы и ни одного ответа.

Что ж, я добуду их сам, а заодно и ее тоже.

С этими мыслями, навязчиво кружившими в голове, я преодолевал ступени одну за одной.

Полутемное помещение приветливо приняло меня и Шульца в свои объятия. Светильники, стилизованные под старинные канделябры со свечами, источали мягкий свет, который падал на дорогую мебель из цельного дерева и широкую кровать, застеленную черным бархатным покрывалом. Тут же на столике стояла бутылка Сандрима и несколько бокалов, рассчитанных, судя по всему, на гостей. Хорошо подготовилась семья Рид, трах и ужин со всеми удобствами…

Выглянув в окно, я отметила, что со второго этажа вполне можно спуститься по шпалере, увитой плющом. Оставлю этот вариант бегства на случай, если что-то пойдет не так.

Звуки музыки и голоса с первого этажа не проникали свозь закрытую дверь, создавая интимную обстановку. Невольно в воспоминаниях всплыли голубые глаза Амадея, но я тут же отогнала от себя его образ. Нельзя отвлекаться!

Вампир не спешил. Он налил себе напиток, пригубил, изучающе глядя на меня. Этот взгляд казался почти осязаемым, мне хотелось подернуть плечами, чтобы сбросить его с себя. Магический медальон холодил кожу под платьем, будто ему не терпелось отнять еще одну жизнь. Скоро…

Вот только это промедление не играло мне на руку. Подойдя вплотную к Шульцу и ощутив его дыхание, я аккуратно забрала бокал из его рук и поставила на столик.

– И что ты хочешь за повышение дивидендов по моему вкладу?

Нужно было отыгрывать свою роль до конца, хоть меня от нее тошнило. Мерзкие ощущения от прикосновений Шульца никуда не делись.

– Сущую мелочь, крошка, – вампир сомкнул руки за моей спиной и сжал ягодицы. – Поработаешь своим розовым язычком, потом подставишь шейку. А завтра придешь ко мне и закончим начатое. Заодно бумаги подпишем.

Закончим начатое? То есть он предлагает мне еще раз ублажить этого похотливого козла. К счастью, даже первого раза он не переживет.

– Звучит заманчиво, – я выдавила из себя томную полуулыбку. Нельзя его спугнуть и дать понять, что я далеко не из тех девушек, которые жаждут укуса вампира и последующего кайфа от него.

Довольный моим ответом и покорностью, Шульц принялся поднимать подол платья вверх. Нет уж, так мы не договаривались.

– Погоди, – прошептала я ему на ухо. – Хочешь получить незабываемые ощущения?

Его глаза загорелись искрами плотоядного азарта, пока я медленно развязывала темно-серый галстук.

– Я играл в такие игры раз сто, крошка. Не впечатляет.

– Ты не играл в эти игры со мной, – для большей убедительности я выделила последнее слово, а чтобы вообще развеять все сомнения козлобородого урода, скользнула рукой по уже прилично выпирающему члену.

Вот так. Не думай, Ари, а просто действуй. И добавь побольше страсти.

Звякнула металлическая пряжка на дорогих брюках, и ладонь с легкостью проскользнула внутрь. Твердая плоть приветливо пульсировала, а вампир прикрыл глаза, доверившись моим рукам. Отлично, клиент созрел.

Отпустив разгоряченный член, медленно обошла Шульца. Галстук мягко соскользнул с его шеи, и, не делая резких движений, я повязала его на глаза вампира, отсекая их от окружающей обстановки.

– Сейчас туфли сниму, – пообещала я напряженному кровососу, а сама тихо вынула из прически гребень с целебро. Мгновенная парализация на минуту. Этого хватит.

Блеснуло золото, пять острых игл оставили на шее вампира тонкие алые дорожки, а сам он рухнул на колени, как подкошенный. Не дожидаясь, пока он сообразит хоть что-то, я отточенным до автоматизма движением накинула ему на шею плотную цепочку, дополнительно усиленную моим магом. Спасибо, Данте.

– Ты знаешь Коула Аллена? – список моих вопросов не менялся от жертвы к жертве. Голос дрожал от возбуждения, но не сексуального, а кровожадного. Хищник стал жертвой, что может быть лучше? А жертва перехитрила его, сыграв на слабостях. – Где он? В каком клане?

Едва ощутимый кристалл, впаянный в медальон, активировал огненную магию. Там, где цепь соприкасалась с телом вампира, стало чертовски горячо!

Обычно кровососы хрипели что-то вроде: “о ком ты” и “понятия не имею”, поливая меня при этом отборными ругательствами. Этого я и ожидала, вот только…

– Зачем он тебе, сучка? – простонал Шульц, корчась от боли. Цепь впилась уже глубоко, прожгла кожу и уверенно прокладывала себе путь огнем еще глубже, а спальня наполнилась тошнотворным запахом паленой плоти.

Во рту пересохло. Я жаждала этого, что кто-то из вампиров наконец узнает имя моего отца, но всё же не ожидала этого.

– Отвечай, где он! – я усилила натиск и с удовлетворением наблюдала, как из рта Шульца потекла тонкая струйка крови.

– Иди на хрен, дрянь! – он захлебывался собственной кровью, в глазах застыл дикий ужас. Что испытывают бессмертные перед смертью? Надеюсь, ничего хорошего. – Ты меня всё равно убьешь…

– В твоих силах решить будет это быстро или медленно!

Еще немного потянула огненную, раскаленную до красна цепь на себя. Данте постарался на славу – там, где я касалась медальона, магия не ранила мои руки. А вот вампиру приходилось всё хуже. Таймер парализации безбожно тикал…

Это было тяжело! Чертовски. Я чувствовала, как против моей воли цепь еще глубже вязнет в теле вампира. Старалась контролировать процесс, чтобы Шульц наконец сломался, но проблема была в том, что раньше я не действовала подобным образом. Я убивала быстро, потому что мои жертвы даже не понимали, о чем я их спрашивала. И, кажется, я облажалась.

Огонь прекрасно знает свое дело.

– Говори! – отчаянно зашипела я. Хоть бы не было поздно!

Из рта вампира вырывались лишь тошнотворные булькающие звуки. Его тело тряслось в предсмертных судорогах. И когда я подумала, что хуже быть не может, поняла, что ошибалась!

Дверь в спальню резко распахнулась, впуская свет и музыку, льющиеся из коридора. Кто-то стремительно вошел, и тут же захлопнул дверь, вновь отрезая нас от всего мира. Не удержав раскаленную цепь, я с ужасом поняла, что голова Шульца отделилась от тела и с глухим ударом упала на дорогой ковер. Крови почти не было, огненная цепь прижгла рану.