– Значит, он всё равно есть. Посмотри, Воздушный, его даже можно нагреть ладошкой. Вот тебя нельзя, а его можно.

«Ну, вот и договорилась, – подумал я обиженно. – Разве можно представить, чтобы меня заменил какой-то камень…»

– Перестань дуться, – попросила прочитавшая мои мысли Ася. – Я очень тебя люблю, но ведь камень тоже мечтает о нежности. Его пинают ногами, швыряют руками. И никто не пробовал просто пожалеть. Мне нужно срочно собирать листья. Теперь за тобой присмотрит камень, подержит за поводок.

Она ушла. А камень крепко держал меня за ниточку. Всего-навсего камень, а такой преданный оказался. От обиды я, конечно, дёргался изо всех сил, но он тоже был сине-жёлтый, как я, и настоящий. А потом вернулась Ася с охапкой листьев. Она ещё раз сто погладила камень, а забрала с собой меня. Потом каждую ночь я вспоминал камень и жалел его, отдавая ему через расстояние свою нежность.

С утра Ася решила заняться садоводством.

– Пошли! – говорит. – Я взяла семечки, лопату и две лейки.

Я, конечно, очень удивился, потому что на улице была зима, но решил не показывать своего беспокойства.

– А снег нам не помешает? Январь на дворе!

– Ничего, мы будем копать глубокие ямки. Ты сам увидишь, как красиво расцветут подсолнухи прямо на снегу.

И я вздохнул.

– Никогда ничего подобного не видел.

– Значит, увидишь!

– Подсолнухи на снегу – это красиво! Сразу теплее станет.

И мы пошли на улицу, а там, как назло, были огромные сугробы. А Мишка из второго подъезда хитрый такой. Самому сажать лень, а важность показать хочется.

– Что это вы сажать собрались?

– Подсолнухи! – вздохнула Ася.

Тут прибежали ещё ребята, и началось. Но Мишка, он ещё и вредный оказался, кричал громче всех.

– Мы первые пришли на площадку, так что сначала в снежки сыграем, а потом можете и подсолнухи сажать.

И мы ждали, ждали… А вокруг летали снежные пули и доносились радостные возгласы: «Ура!» Мишка сражался лучше всех. Только к вечеру ребята стали расходиться – сугробы были полностью снесены. И то, что осталось, мы быстро вскопали, закинули семечки. Чуть-чуть полили, припорошили: «Красота!» Мы так заработались, что не заметили, как наступил тёмный вечер, почти ночь.

– Пойдём, – говорит Ася, – домой пора!

И вот, только мы в тепле очутились, мамочку увидели, как сразу спать захотелось. А утром, чуть свет, Ася стала на улицу снова собираться.

– Вставай, – говорит, – пора цветы поливать.

А мне идти неохота, потому что цветы так быстро всё равно не выросли. Смотрю, а она уже лейку и тяпку взяла, шубку напялила, меня ждёт. Ну, что тут поделаешь…

И только мы во двор вышли, так и замерли. Я даже окаменел от восторга и двигаться перестал. Такого я раньше не видел – жёлтые цветы, зелёные листья, прямо на снегу нарисованные. И до чего замечательно глаз не отвести!

Конечно, Ася в тот же миг в Василису Прекрасную превратилась, шапочку поправила, молнию на правом сапоге застегнула, чтобы красоту не испортить. А Мишка сразу тут как тут.

– Это, – говорит, – я нарисовал жёлтой и зелёной краской. А семечки синие получились, потому что я краски смешал.

И засмущался так, что Ася даже улыбнулась.

– Красивые подсолнухи получились. А чёрной краской, наверно, скоростные машины раскрашивал? Краска и закончилась.

И Мишка подтвердил. На то он и мальчишка, чтобы разную технику рисовать. Потом он пообещал Асе летом снова солнечные цветы нарисовать – на асфальте. Пока они разговаривали про подсолнухи, я вертелся, как мог, заглядывая в глаза то Асе, то Мишке, и думал: «Хорошо бы и мне научиться рисовать или выращивать цветы. Только и умею – рассказки рассказывать».

Сегодня Ася решила поиграть с Мишкой. А тот, как всегда, на улице торчал, причём в любую погоду. Конечно, мы его не сразу нашли, так как у него на этот раз было плохое настроение, и он сидел один на скамейке в заснеженном детском городке.

– Миш, а давай поиграем, – застенчиво позвала Ася, – вдвоём веселее…

А он посмотрел как-то не по-доброму и говорит:

– Как я с тобой играть буду, если у тебя нет игрушечной машинки?

А Ася, она предприимчивая, всегда найдёт ответ:

– Зато у меня шар есть воздушный.

Но Мишка, он тёртый калач оказался, сразу сказал, как отвесил:

– Я сегодня дружу с теми, у кого есть мальчишечьи игрушки.

И он уже хотел встать и уйти, но то ли к скамейке примёрз, то ли просто зацепился курткой, в общем, пришлось ещё Асю послушать.

– А пойдём на большой машине кататься, я тебе разрешу за руль сесть, – предложила моя почти волшебница.

Тут Мишка быстро от скамейки оторвался, дело-то важное намечалось.

– А где же, – говорит, – мы машину такую найдём, на папиной, что ли поедем?

– Зачем на папиной? – удивилась Ася. – Можно и на моей. Смотри, какая красивая, голубая, с жёлтыми фарами. Вот, прямо перед тобой стоит, бери ключи и поехали.

А Мишка, он ведь обычный, совсем не волшебник оказался. Глаза трёт, ничего увидеть не может.

– Это шар у тебя голубой, с жёлтыми глазами, а машины нет никакой, хоть тресни.

Отвернулся от нас и поплёлся опять примерзать к скамейке. А Ася как замашет руками да закричит:

– Поехали быстрей, а то машина замёрзнет, потом мотор придётся разогревать…

Мишка остановился, видимо, сообразил, что нужно быстрее в путь отправляться.

– Ладно, – говорит, – поехали, только твою машину снегом замело, потому что я её разглядеть не могу. Разгребать придётся.

Лопату он быстро нашёл, для такого важного дела можно хоть десять раз домой сбегать. А Мишка один только раз и сгонял. Да так принялся за дело, что чуть и взаправду машину не откопал, а не понарошку.

– Слушай, а давай на нашей машине всех ребят покатаем, кабина-то, посмотри, какая большая, видимо, грузовик. А ещё у моего папы возьмём прицеп, почти поезд получится. Здорово, правда?

Ася согласилась, и малышня целый день носилась по двору, как угорелая, и все гудели: «Ду-ду». А Мишка громче всех, он был настоящим машинистом. И больше никогда не примерзал к скамейке.

У Аси всегда был день рожденья тридцать первого декабря. Хорошая дата, новогодняя. Все ёлку украшают мишурой и блестящими шарами, а моя волшебница конфеты жуёт, свой праздник отмечает. Конечно, без подарков в такой день точно не останешься, но гости вряд ли именно к тебе придут, потому что Новый год уже за дверью стоит.

Первую половину дня Ася ещё как-то держалась на сладостях, а потом ей взгрустнулось. Хорошо хоть Мишка появился, весёлый такой, в костюме скомороха. Сначала он носился у ёлки и всякие фокусы показывал, а потом решил стихи сочинить.

– Вот ещё, – заносчиво отклонила предложение Ася, – стихи поэты сочиняют или хотя бы воздушные шары.

Но Мишка знал, что день рожденья нужно спасать, пока он плавно в Новый год не превратился. Конечно, он и ручку нашёл, и открытку новогоднюю. Её не успели ещё никому подписать, и Мишка принялся за дело.

Тут Мишка усиленно стал ёрзать на стуле.

– Тот, тот….

Асе стало жалко сочинителя, она забоялась, что он упадёт со стула, поэтому сказала:

– Увидит теплоход.

Мишке очень понравилось. А дальше пришлось самому голову ломать.

– Будет он на нём кататься…

– И кикимору бояться.

Тут Мишка призадумался, потому что он с мамой и папой летом на теплоходе катался, но ни одной кикиморы не видел. И даже лешего на реке не было, и бабы-яги тоже.

– Будет трескать он конфеты…

– Продавать гостям билеты, – уже со смехом дополнила Ася.