— Это снова он, — болезненно сморщился Стас. — Слишком далеко, я не могу определить точное место. Где-то на стене или даже скорее перед ней. — Он снова собирается атаковать. Я это чувствую совершенно отчетливо.

— Мы сейчас далеко, но почему его не видят Шкворин и остальные наши?

Ответить Стас не успел. Перед глазами Олега вновь одна за другой мелькнуло три едва заметных бледно-голубых росчерка, и на позициях трех пар морфов в воздух поднялись фонтаны огня и выброшенного вверх грунта.

На мгновение виконту показалось, что всё кончено, и он потерял доверенных ему отцом людей, но почти сразу несколько раз неярко вспыхнул желтый камень на кольце связи, надетом на указательный палец Стаса, и через несколько секунд на его лице отразилось облегчение.

— Щиты выдержали, хоть и посажены практически в ноль. У троих наших небольшие ожоги и легкие контузии. Все три пары отходят на тыловые позиции. На восстановление им понадобится не меньше пятнадцати минут. Поврежден жезл мага земли.

— Стас, мы за два дня потеряли уже три дорогущих конструкта. Вместе они тянут не меньше, чем на полтора миллиона. Отец будет в ярости.

— Зато все наши живы, ваша милость, — оптимистично ответил Стас. — А артефакты мы ещё возьмем в качестве трофеев. Говорят, в городе барона Самарова у многих богатых аристократов есть неплохие коллекции.

Отвечать Виконт не стал. Его внимание вновь полностью поглотило происходящее на подступах к сильно разрушенной внешней стене Динино. По расчищенному участку местности, на котором старались слиться с землей солдаты барона Шваба, продолжали бить два пулемета. Еще минуту назад их оставалось три, но один всё-таки удалось уничтожить из автоматической пушки броневика.

Минометчики вновь получили приказ перенести огонь на стену, чтобы подавить оставшиеся пулеметные точки, однако успеха они пока не добились, а вот пехотинцы Шваба продолжали умирать один за другим. Посылать в эту мясорубку подкрепления генерал Хартман не захотел, но у командира броневика, сумевшего заткнуть один из пулеметов, похоже, не выдержали нервы, и он повел свою машину в атаку, продолжая на ходу вести огонь из пушки.

Броневик набрал очень приличную скорость и быстро проскочил боевые порядки залегшей пехоты. Почти одновременно с этим наконец повезло и минометчикам. Одну из пулеметных точек буквально смело прямым попаданием. Плотность огня защитников Динино резко упала, и залегшие штурмовики барона Шваба, почувствовав слабость противника, вновь поднялись в атаку. А в двух сотнях метров за ними в движение пришла вторая волна атакующих, которую генерал Хратман планировал ввести в бой уже после прорыва внешней линии обороны.

Последний пулемет бил длинными очередями, почему-то совершенно не давая осечек. О чем-то таком Олег уже слышал от Шкворина. Впрочем, вскоре пулемет смолк. Судя по всему, у расчета просто закончились патроны. Броневик, покрытый многочисленными оспинами от попаданий пуль и осколков, ворвался в один из проломов, развернулся почти на месте и начал вести огонь вдоль стены, сбивая с неё последних защитников, а с востока по тракту к выбитым воротам уже подъезжала вторая бронемашина, поливая расположенный за ними блокпост из крупнокалиберного пулемета. Виконт уже решил, что внешний обвод обороны Динино окончательно прорван, но, как выяснилось, с этим выводом он несколько поторопился.

Что именно произошло, Олег понял далеко не сразу. Броневик, ворвавшийся в пролом в стене, неожиданно дернулся и замер. Ствол автоматической пушки безвольно опустился. Машина несколько раз вздрогнула. Судя по всему, у неё внутри начал взрываться боезапас. Оставалось его явно немного, поэтому башня не улетела в небо, но в относительно тонкой бортовой броне появились пробоины, из которых вырвалось чадное пламя и повалил густой дым.

Видя, что случилось с первым броневиком, командир второй бронемашины решил не испытывать судьбу и, свернув с тракта, начал быстро отходить к ближайшей балке между двумя холмами в надежде укрыться от невидимого и непонятного противника, вооруженного чем-то очень опасным. Олег смотрел на пытающийся спастись броневик практически с полной уверенностью, что ему не уйти, но он снова ошибся. Боевой машине удалось беспрепятственно отступить, а вот пехотинцам Шваба, уже почти добежавшим до проломов в стене, опять не повезло.

Вновь на мгновение вспыхнули бледно голубые росчерки, чем-то напоминающие светящиеся следы трассирующих пуль, и двое бойцов армии вторжения исчезли в ярких вспышках ревущего пламени. Смотреть на такое было откровенно страшно, и для первой волны атакующих это стало последней каплей. Уцелевшие солдаты генерала Хартмана начали беспорядочно отступать, хотя со стены по ним уже почти никто не стрелял, если не считать вновь ожившего пулемета. Правда, теперь он бил скупыми короткими очередями, иногда захлебываясь в самые неожиданные моменты из-за осечек.

Несмотря на явный провал первой попытки штурма и просто чудовищные потери среди атакующих, Олег прекрасно понимал, что внешний обвод обороны Динино уже практически перестал существовать, и генерал Хартман не станет упускать уже столь близкую победу. Так и произошло. Минометы вновь открыли огонь, забрасывая мины за остатки стены, и по приказу Хартмана в атаку пошла вторая волна пехоты.

Одинокий пулемет выпустил ещё несколько очередей и смолк. То ли пулеметчик погиб под шквальным огнем атакующих, то ли у него опять закончились патроны. Единственный миномет защитников Динино тоже молчал, причем уже давно, а редкие выстрелы со стены не могли ни на что повлиять. Последним неприятным и одновременно каким-то жалким сюрпризом, который смогли преподнести солдатам Шваба обороняющиеся, стали четыре зажигательные бомбы, вылетевшие откуда-то из-за ближайших к окраине домов и упавшие в боевых порядках атакующих, когда они уже были метрах в пятидесяти от стены. Кого-то сильно обожгло, кто-то больше испугался, чем пострадал, но в целом это уже ничего не меняло. Организованное сопротивление защитников Динино со всей очевидностью доживало свои последние минуты.

— Ваша милость, Шкворин докладывает, что пострадавшим оказана помощь и все три пары наших людей готовы вновь присоединиться к штурму, — сообщил Стас после очередного сеанса связи.

— В этом уже нет необходимости, — устало ответил Олег, которого постепенно начало отпускать нервное напряжение. — Люди Хартмана теперь сами справятся, а наши пусть возвращаются сюда. Единственный сильный морф противника, похоже, на данный момент исчерпал свои возможности. Он даже не смог сжечь второй броневик, который глупо подставился и какое-то время был отличной мишенью. Но кто его знает, на что он ещё способен. Мне будет спокойнее, если Шкворин и остальные будут рядом.

— Мудрое решение, ваша мил… — начал отвечать Стас и вдруг умолк, напрягшись и резко повернув голову куда-то вправо, где, на взгляд Олега, не было ничего стоящего внимания.

Сказать морф ничего не успел — ему под ноги с тихим стуком упала граната.

Ещё одна такая же, ударилась о броню и упала по другую сторону броневика с гербами графа Волжского, туда, где находилась основная часть солдат, выделенных генералом Хартманом для охраны виконта.

Два взрыва практически слились в один. Щит сработал штатно, но Олега отбросило в сторону и швырнуло на землю. Сквозь гул в ушах он почти ничего не слышал, но успел заметить небольшой красный шарик, ударившийся о землю между ним и лежащими вповалку друг на друге Стасом и Русланом. Последнее, что он успел заметить — это вспыхнувшие серебром тонкие линии, меридианами опоясывающие артефакт тайкунов. А потом наступила тьма.

Очнулся Олег в собственном броневике, неподвижно стоящем уже где-то совсем не там, где он находился до внезапного нападения. Через открытые двери десантного отделения виднелся совершенно незнакомый виконту пейзаж. Справа и слева от него в креслах сидели надежно связанные Стас и Руслан. Судя по их состоянию, взрыв гранаты они пережили не так легко, как он. Ну, так и амулеты щита у них были всё же попроще. Впрочем, необходимую медицинскую помощь им явно кто-то оказал, так что в данный момент их жизням ничто не угрожало, хотя в сознание они ещё не пришли.