«Если только он позвал меня, чтобы получить компанию для чашечки чая, — подумала обозлённая взглядами Турады девушка, — я ему весь чай в помои превращу»!

Но она ошиблась. Видохэд Окку, младший сын Дубового клана даже не думал пить чай. Он с озабоченным видом сидел за своим столом, держа в руках бумагу, по краю которой проблёскивали золотым тиснением кленовые листья. Рика догадалась: коррехидор получил депешу из Кленового дворца.

— Добрый день, — поприветствовал он и положил бумагу, — нас с вами вызывают в Кленовый дворец. Именно вызывают, а не приглашают, если уж быть совершенно точным, — Вил поднял письмо и прочитал: — верховному коррехидору Кленфилда сэру Вилохэду Окку и коронеру его величества мистрис Эрике Таками надлежит без промедления прибыть в королевскую резиденцию.

— И всё? — не поняла Рика, — у них что-то случилось?

— Не знаю. Кроме тех строчек, что я вам прочёл послание содержит личную подпись и печать короля Элиаса. Так что собираемся и в путь.

Кленовый дворец, располагавшийся на самом высоком из кленфилдских холмов, в это время года был особенно красив. Королевские клёны ещё не начали разворачивать свои молодые алые листики, зато ранние сакуры уже расцветали вовсю. Рика пожалела, что надела свой обычный наряд (как посвящённая богу смерти, она придумала его ещё на младших курсах Академии магии), и наряд сей состоял из чёрного платья в материковом стиле с корсетом и шнуровкой, полосатые чулки и башмаки на толстой подошве. Рост чародейки казался ей недостаточно величественным для некромантки, и поэтому каблуки и платформа на обуви были её спасением. Король же предпочитал традиционное артанское платье, по крайней мере для дам, и чародейка вздохнула, предвидя недовольные взгляды и замечания его величества в свой адрес.

Однако ж, опасения потомственной некромантки оказались напрасными, у короля нашлись более важные заботы, нежели внешний вид подчинённых. Король Элиас был мрачнее тучи.

Вил и Рика подошли к столу (его величество принимал коррехидора и чародейку в своём кабинете), соблюдя все необходимые правила дворцового этикета.

— Господа, — проговорил король, попыхивая трубкой (видимо, его невеста — леди Камирэ, ещё не распространила свой запрет на курение на ВЕСЬ дворец), — огорчён и одновременно с этим страшно недоволен твоей работой, дорогой мой кузен Вилли.

Вилохэд опешил. После блистательно проведённого расследования убийства королевского дайнагона количество претензий короля в его адрес значительно сократилось. Напротив, в последнее время, казалось, венценосный родственник изменил своё мнение, и коррехидор перестал всякий раз слышать по своему адресу замечания о собственной никчёмности и напрасно выплачиваемом, отнюдь не копеечном, жаловании из Кленовой казны.

— У нас произошло из ряда вон выходящее происшествие, — продолжал король, — один из моих пажей, И́рвин То́ха — Еловый клан, погиб.

— Несчастный случай? — насторожилась чародейка.

— Если бы! — воскликнул его величество, — Тоха умер, передознувшить наркотиками. Представляете весь ужас моего осознания? Наркотики! И где, в моём дворце! И кто? Мой личный паж!

Повисла неловкая пауза. Вил прекрасно знал, что в такие моменты к королю лучше не соваться, никаких вопросов не задавать и уж точно не лезть со своим собственным мнением. Он бросил предостерегающий взгляд на Рику, но та, хвала богам, припомнила его наставления и скромно опустила глаза, ожидая, когда король соизволить продолжить. И он продолжил:

— Ирвин был таким хорошим мальчиком, я помню его ещё до поступления в Школу Серого камня, — монарх вздохнул, — более того, его отец числится среди моих друзей, и вдруг такое! Куда только смотрит моя служба дневной безопасности и ночного покоя!? — риторически воскликнул он, — вы вообще, чем в данный момент занимаетесь?

— В данный момент у нас на руках труп женщины, убитой с особой жестокостью и цинизмом на улице Белых тополей, — Вил решил доложить о проститутке, чтобы переключить внимание короля.

— Убийца нанёс привязанной жертве десять ранений острым колюще-режущим оружием, девять из которых оказались несмертельными, — поддержала коррехидора Рика, — я предполагаю, что убийца воспользовался небольшим кухонным ножом для разделки мелкой рыбы. Хотя труп я получила уже в достаточно сильной стадии разложения, порезы весьма характерны. Да и длины аджикири как раз хватит, чтобы нанести удар в сердце.

— Что за женщина? — спросил, нахмурившись, король.

— Мы пока не выяснили личности убитой, — проговорил Вил, — предположительно она оказывала услуги интимного характера.

— Проститутка?

— Весьма похоже, — подтвердила чародейка, — её одежда, волосы, выкрашенные в неестественный цвет, а также яркая губная помада и маникюр недвусмысленно говорят о профессиональной принадлежности жертвы.

— Прелестно! — воскликнул король с таким видом, что не оставалось никаких сомнений, что он чертовски недоволен, — значит, ум и время коррехидора занимает убийство публичной девки?

— Ну, это тоже противоправное деяние, — уклончиво ответил Вил, — в Артании все граждане имеют равные права на защиту государства.

— Надеюсь, ты, Вилли, не собираешься таскать невесту Дубового клана по борделям и иным злачным местам столицы?

— Если на то будет служебная необходимость…

— Так вот, дорогой кузен, — проговорил король обманчиво-спокойным голосом, — я повелеваю передать расследование убийства проститутки кому-нибудь, кто пониже в чинах. Хотя бы этому, как его, Меллоуну. А вы займётесь выяснением всех обстоятельств трагической смерти Ирвина Тохо. Необходимо выяснить, какими путями наркотики попадают в Кленовый дворец, пресечь это безобразие и по всей строгости закона покарать виновных.

— Для начала, ваше величество, — чародейка подумала, что самое время выяснить все привходящие обстоятельства, — мне нужно осмотреть труп, произвести вскрытие и доподлинно установить причину смерти.

— Чей труп, позвольте полюбопытствовать, именно труп вы горите желанием осмотреть? — прищурился монарх, — вы недостаточно насмотрелись на вашу проститутку?

— Труп пажа вашего величества Ирвина Тохи, если я, конечно, правильно запомнила его имя, — скромно заявила чародейка. Ей уже довелось испытать на себе тяжёлый характер его величества, не терпевшего иронии от подданных.

— Отказано, — последовал ответ.

— Как отказано? Почему? Ведь умер человек молодой, который, насколько я понимаю, ничем не болел, — принялась перечислять Рика, — смерть его была внезапной. В таких случаях регламент предписывает обязательное вскрытие в целях выяснения причины данной смерти.

— В таких случаях — возможно, — кривая улыбка чуть тронула губы короля, — для того, чтобы произвести вскрытие древесно-рождённого лорда требуется согласие клана. А Еловый клан в лице лорда Тохи уже недвусмысленно выразил свой категорический отказ. Так что, мой дорогой коронер, вам придётся обходиться свидетельскими показаниями.

Сказать, что чародейка не была шокирована последним заявлением артанского монарха — было не сказать ничего. Она даже не подозревала, что родственники просто так, по собственному желанию могут взять и запретить производить вскрытие умершего при весьма подозрительных обстоятельствах человека.

— Позвольте мне спросить, ваше величество, — вежливо проговорила Рика, когда у неё в голове уложилась перспектива, если можно так выразиться, заочного расследования, — кто констатировал саму смерть и установил её причину?

— Мой лейб-медик — доктор Нода, — ответил король, — надеюсь, он сможет удовлетворить ваше любопытство и ответить на все интересующие вас вопросы.

— Я понял, сир, — Вилохэд глазами незаметно показал чародейке, что пора уходить, — позвольте нам незамедлительно приступить к проведению расследования?

— Давай, Вилли, не подведи меня, — его величество сделал отпускающий жест рукой, — выясни, какая сволочь распространяет дурь среди моих пажей, и пресеки сии безобразия на корню. В плане свободы действий можешь ни о чём не беспокоиться. Право непреднамеренного убийства для древесно-рождённых никто не отменял. Ты меня понял? — со значением проговорил он, и взгляд больших выразительных глаз короля остановился на коррехидоре.