Он ударил прямо в цель, Хитоми даже пискнуть не успела, когда камень снёс её с ног и припечатал к дереву. Кислород просто вышибло из лёгких, а тело пронзила такая сильная боль, что перед глазами всё потемнело. Ударившись об ствол и упав на землю, она услышала: «Рыжая!». Хотелось просто потерять сознание, превратиться в тысячу листьев, чтобы ветер принёс долгожданное облегчение. Вот только импульсы магии и энергетика проходили сквозь каждого на этой поляне, заставляя сердце биться чаще.

«Я обязательно отдохну, но не сейчас. Я просто не имею права!» — с этой мыслью лисица поднялась на лапы, но левый бок обожгло острой болью. — «Чёрт! Как же больно!»

Наблюдая за своей новоиспечённой напарницей, мужчина отметил про себя, с какой злобой и безрассудностью она бросалась на шиноби. Что может обычная лисица против опытного бойца, который, помимо тайдзюцу, владеет серьёзными техниками? Ничего. Но, несмотря на полученный удар, она встаёт на лапы; даже находясь на расстоянии пятнадцати метров, он видит, как сильно трясутся её лапы. «Беги, глупая», — пронеслась мысль в голове, но в реальности с его губ сорвались лишь ругательства. Жизнь шиноби — это череда трудностей, которые ты или преодолеваешь, или умираешь. Вот и сейчас как раз тот момент, когда можно положиться только на собственный опыт и чутьё.

Хитоми тем временем старалась отдышаться. В боку неистово кололо, но она старалась не обращать внимание, как и на бурую шерсть, слипшуюся от крови. Бросаться в бой сейчас было бессмысленно, ведь в ушах до сих пор звенело. Поэтому было принято решение просто наблюдать и набираться сил. Впервые в жизни она видела не драку соседских мальчишек, а самый настоящий бой шиноби. Неравный бой. Её спутнику приходилось сражаться сразу с четырьмя противниками, которые с помощью магических символов скрывают своё присутствие. Ему приходилось постоянно крутиться, отбивая удары кунаем. Чем дольше она оценивала своего союзника, тем больше поражалась, насколько хорошо он ощущал себя в этой накалённой обстановке, несмотря на все трудности и невозможность использовать чакру.

«Как же они скрыли своё присутствие?» — рассуждала лисица. — «Возможно, у них под одеждой спрятаны талисманы с нужными символами. Если мне удастся достать их, то у нас будет преимущество. Или всё дело в тех символах на масках?»

Пока Хитоми размышляла над дальнейшими действиями, её спутник расправился с тремя шиноби, которые, не шевелясь, лежали на земле. У первого не было видно каких-либо ран; у второго была неестественно повёрнута голова и кровоточащий укус на ноге; а вот у третьего находилась огромная рана вдоль туловища, позволяющая увидеть магические символы, что были всё это время спрятаны под одеждой. Хитоми хотела подойти и рассмотреть эти символы, но краем глаза увидела ещё одного вражеского шиноби. Он выскочил именно в тот момент, когда её спутник смог подавить своего противника, стремительно атакуя и заставляя того отпустить.

«Он… убьёт его!»

Испугавшись, что мысли вот-вот станут реальностью, Хитоми бросилась вперёд. Она не может предупредить об опасности, а её спутник не может почувствовать противника, будучи увлечённым стремительным сражением. В этот момент весь мир будто замер. Не было слышно ни звона стали, ни тяжёлого дыхания мужчин. Ветер больше не трепал пропитанную кровью шерсть, в воздухе больше не витал отвратительный металлический запах, а солнце совершенно не грело.

Были лишь она и стремительно приближающийся враг.

Одно мгновение. Одно решение. Одна жизнь.

Руководствуясь чувствами и эмоциями, Хитоми бросилась вперёд. Отталкиваясь лапами от земли, она ощутила лишь радость. В голове сильным импульсом билась мысль: «Успела. Спасла».

Лисица не чувствовала боли, словно боги наконец-то сжалились над несчастной, наблюдая столько лет за её страданиями. Лёгкость окутала тело, принося с собой такое долгожданное спокойствие. А тем временем небольшой клинок, предназначенный не для Хитоми, вошёл прямо в её плоть в области груди.

Убив своего противника, спутник лисицы обернулся. Увиденное настолько удивило его, что он не знал, как реагировать. Она погибла… защищая его? Странные чувства, не веданные ранее, одолевали его в данный момент. Отчего-то сердце болезненно сжалось, а потом забилось с новой силой. Пока шиноби бежал в его сторону, мужчина наблюдал за Рыжей, которая за такой короткий промежуток времени уже три раза спасла ему жизнь.

Вся шерсть животного в области груди пропиталась кровью; из горла были слышны хрипы, но, несмотря на это, в глазах лисицы не было сожаления, не было страха. Мужчина понимал, что эта рана смертельная. И именно эта мысль заставила вспыхнуть его словно факел. Он ощутил, как энергия внутри него бурлит с такой силой, что мышцы начали неистово гореть. Глаза обожгло знакомой болью, вызывая злобную ухмылку, которая не сулила ничего хорошего.

— Я бы с удовольствием переломал каждую твою кость, но у меня слишком мало времени.

Противник, одетый во всё чёрное, лишь засмеялся. Но мужчина не шутил. Вскинув руку, он резким движением вонзил кунай в грудь с такой силой, что услышал треск костей.

— Встретимся в аду, — ответил он, толкая парня и заставляя тем самым с глухим стуком упасть на землю.

Мужчина подошёл к лисице, желая помочь, но та лишь клацнула зубами, не позволяя осмотреть рану. Хитоми хотелось выть от боли, но не физической, а душевной. Она была так близка к своей цели… Жалела ли она, что всё произошло именно так? Нет. За последнюю неделю с ней произошло столько событий, сколько не происходило за всю жизнь. Этот незнакомец позволил ей познать, что такое быть товарищем не только по жизни, но и в бою. Он принёс в её сердце отвагу и веру в себя, веру в завтрашний день.

Он напомнил ей, кем она является, подарил надежду, которая для неё много значила. Ради этого и умереть не жалко.

— Я хочу помочь! — в его голосе слышалось недовольство вперемешку с переживанием.

Но Хитоми смотрела лишь на свиток, который выпал во время боя, тот самый, который был для неё спасением. Он находился всего в метре от неё — так близко и так далеко одновременно.

— Этот свиток важен для тебя? Когда я очнулся, все свитки лежали возле меня, кроме этого.

Лисица слабо кивнула. Мужчина взял его, поднёс к ней и открыл. Пергамент был пустой. Хитоми помнила тот момент, когда отец провел рукой, и на листе появились незнакомые символы. Сейчас она сделала то же самое. Её спутник не понимал, что происходило, хотя у него была догадка.

— Что мне сделать? Начертить их вокруг тебя? — Мадара вспомнил, когда таким способом ему лечили сложнейший перелом. Обычно так не делают, давая возможность организму самому регенерировать. Ведь если делать это исключительно с помощью чакры, то организм привыкает и перестаёт самостоятельно залечивать всевозможные ранение и травмы. Но тогда был особенный день, пришлось сделать исключение.

Когда на листе начали появляться незнакомые ему символы, у него перехватило дыхание. Взглянув мельком на рядом лежавший труп врага, он внезапно осознал, что надо делать. Лисица спасла его, необходимо отплатить тем же.

Появилась надежда.

Хитоми попыталась встать, но организм был слишком слаб, а боль чересчур сильной. Она лишь несколько раз коснулась лапой лица, ощущая, что, кажется, силы вскоре окончательно покинут тело. Последнее, что увидела Хитоми перед тем, как потерять сознание — это испуганное выражение лица.

В комнате повисла гнетущая тишина, которая впервые приносила не спокойствие, а тревогу. После тяжëлых миссий Мадара предпочитал провести целый день в собственной комнате, лёжа на футоне и пребывая в своих мыслях. Побыть одному — настоящая роскошь, особенно в такое опасное время, когда три клана находятся на пороге войны. Как старший сын Учиха Таджимы, он был обязан посещать все собрания, где обсуждались дальнейшие шаги в предстоящей битве. Сохраняя серьёзное выражение лица, Мадара внимательно слушал своего отца и старейшин клана, которые сулили быструю победу.