– Не опасно ли разделяться? Все фильмы ужасов говорят, что это плохая идея. А у нас тут путники на одиноком острове с агрессивной живностью и согласно закону жанру племенем каннибалов, что этими случайными путниками с удовольствием закусят. – Резонно спросил я. Ответом мне стал такой сильный удар ладони о лицо, что я уже думал, как сюда сейчас набежит всё племя и соседи в придачу.
– А до этого момента они святым духом питались, чтобы продержать между путниками пребывающими в лучшем случае раз в год? Так что заканчивай дурить. – Артём отпустил от своего лица ладонь.
– А если ловушки вокруг поселения?
– Сомневаюсь… – Задумчиво проговорил Артём. – На кого им ловушки ставить? Крупных хищников по типу пантер тут быть не может, жрать нечего. А какой-нибудь змее будет пофиг, есть ловушка или нет. Сигналки… Тоже вряд ли, на себя их что ли ставить? Остров не настолько большой чтобы на нём поселились племена способные враждовать друг с другом.
– Звучит логично. – Был вынужден признать я подобное изъяснение.
– В крайнем случае, я тебя выручу. Главное сам целенаправленно не наступай в подозрительные места и следи за округой. – Заверил он меня. – Всё пошли, хватит терять время! – И в подтверждения своим словам скрылся из виду, так что я его вы этих зарослях не видел, а из-за комаров не слышал. Комары кстати так и держались от меня на расстоянии, но всё ещё не отступали окончательно, словно выжидая, когда моя защита спадёт и развеется.
Вздохнув, я пошёл в противоположную от Артёма сторону, попутно сетуя на свои несуществующие навыки скрытности. В итоге оставалось лишь надеясь, что аборигены не особо внимательно следят за окружающей обстановкой и ловушек рассчитанных на людей действительно нет. Надеяться, что я их замечу в подобной растительности, не зная на что обращать внимание, не приходилось.
Периодически я отрывал свой взгляд от ног и мест, куда я вступал, поглядывая в сторону деревни. Должен признать, что первое впечатление оказалось не совсем верным. Если одеть аборигенов в льняную одёжку, заменить глиняно-соломенные домики на бревенчатые, получиться ничем не примечательная деревушка средней полосы. А так ничего интересного и необычного я не заметил. Дети играют и снуют между домов, женщины занимаются делами по хозяйству. Примечательными, пожалуй, были разве что установленные тотемы, обтёсанные брёвна на которых вырезали стилизованные морды. Именно морды, лицами это было невозможно назвать даже спьяну и после похмелья.
Примерно в таком ключе проходил мой неторопливый путь. Ровно до того момента как я услышал шорох и увидел как колышется высокая трава. Рядом почти бесшумно выплыл Артём. Именно такое ощущение у меня возникло, когда он появился из тени деревьев и зарослей папоротника. Если бы он подкрался ко мне со спины незаметно, велика вероятность, что я бы пальнул в его сторону из пистоля… ну или заорал как баба с испугу. Очень уж сильно я был напряжён ожидая, подлянки из каждого куста и от каждого неподвижного камня.
– Мои выводы насчёт лагеря и нехватки населения можно считать подтверждёнными. – Сразу же начал доносить до меня свои мысли Артём.
– И наших, разумеется, не видно. – Вздохнул я, прогоняя нервное напряжение. – Где будем искать?
– Ну, – Артём задумался. – Группой они ушли многочисленной, к тому же с пленными. Не уверен насколько много здесь вытоптано различных тропинок, однако нам нужна с максимально свежими следами.
– У них в деревне видны различные тотемы посвящённые своим языческим Духам. Наверняка у них есть и особые места поклонения, по типу святилищ, капищ или тому подобному. Если я прав и наши друзья попали по полной программе. То это означает, что их могли увести в это самое место. Для чего сам понимаешь. Но я думаю, у нас ещё есть время, и мы успеем их спасти.
– Во что же они умудрились вляпаться? – Сокрушительно покачал головой Артём. – Надеюсь, с ними ещё ничего не случилось…
В тоже время Дмитрий Юрьевич
Голова просто раскалывалась. Было ли причиной оному похмелье или удар по голове обухом каменного топора мне было особо без разницы. Постоянная тряска и ощущение от пребывания вверх ногами ситуацию не улучшали. Голова от этого мало того что болела, так ещё и кружилась. Мой вестибулярный аппарат помахал мне на прощание белым платочком...
Как мы оказались в такой постыдной ситуации? Это я про положение вверх ногами, будучи связанными по рукам и ногам. И привязанными к длинной тоской палке, от чего кисти ужасно затекли. Я в первый раз, когда очнулся, подумал, что нас привязывают к большому вертелу, и мы из матросов переквалифицируемся в обед для туземцев. Это оказалось не так и нас потащили куда-то в джунгли. Самое главное всё случилось по сущему недоразумению! Ничего этакого мы даже не сделали, и сделать не успели. Дикари эти туземцы, одним словом.
Семёна тоже привязали к палке только короче. Да и связали… в общем верёвку попросту обмотали вокруг него так, что только макушку и было видно с моего ракурса. Если мы переживём этот день, я буду ему ещё очень долго напоминать его комичное положение и намёки на рост. Только как выпутаться из этой ситуации я представлял очень смутно, точнее совсем не представляя. Со связанными и затёкшими кистями кулаками не помашешь, придётся ожидать более удачного момента для побега или дожидаться момента, когда нас донесут до пункта назначения.
Несли нас, как оказалось в некую сырую тёмную пещеру. Не настолько тёмную, путь себе аборигены подсвечивали факелами. Попетляли по подземному пути, спускаясь всё глубже, мы вышли в большой светлый грот. И когда я говорю большой, я имею в виду просто огромный каменный зал! Точнее не зал, так как образовался он естественным образом, однако тут вполне были выбиты ступеньки, колоны поддерживающие своды были украшены некими иероглифами и рисунками. Освещалось всё это дело за счёт прямых солнечных лучей проникающих в грот через большой круглый провал.
Вели... Точнее несли нас к некоему постаменту, имеющему вероятно ритуальное значение или типа того. На противоположной от нас стенке пещеры была высечена ни то фреска, ни то целая картина. Я в этом не разбираюсь. Изображения уже покрылись различной растительностью, местами потрескались и рассыпались целые куски. Однако это не отменяет титанический труд неизвестных мастеров. Если бы обстоятельства нашего здесь нахождения, за прогулку по туристическим местам я бы даже заплатил. А так местным гидам просто очень хочется заехать парой ударов по голове. Чтобы неповадно было.
Оказаться наконец-то на твёрдой поверхности не вверх тормашками оказалось очень приятно. Жаль, конечно, что поверхность – это сырой камень в пещере, а не приятная мягкая перина кровати. С другой стороны удалось увидеть, что между барельефной стеной и постаментом нас разделяло озеро прозрачно-зелёного цвета. Это очень напоминало сенот, такая карстовая воронка заполненная водой. До воды было метра два или три. И всё бы хорошо, водичка то прозрачная, чистенькая. Только вот в ней была целая куча плавающих змей. Не знал, что есть змеи, живущие в воде. Так… что-то я сейчас не о том думаю.
Меж тем аборигены принялись шушукаться, шебуршать и водить вокруг нас хороводы. Больше всего в этом действии преуспевал самый разукрашенный абориген, командующий этим оркестром, его я окрестил шаманом, хотя дирижёр ему тоже подойдёт. Он был даже круче простого дирижёра ибо «палочкой», которая была у него в руках, по незнанию можно было спутать с дубиной или булавой из-за каменного круглого набалдашника. И с хором я их сравнил не просто так. Они реально начали что-то напевать, пританцовывая и размахивая какими-то непонятными большими листьями. У них даже барабанщик имелся! Пускай только один. При условии, что мы находились в пещере со специфичным эхо и распространением звука, выглядело это максимально зловеще и странно. Последнее даже в большей степени.
Пусть я оказался на твёрдой поверхности, однако ощущения будто бы я выступал в качестве мешка картошки, меня не покинуло. Всё ещё спутанные хитрым узлом запястья оставались такими же затёкшими, и силой разорвать мои путы у меня не получилось. Радовало одно… Семёну было ещё хуже, ибо он был смотан по самую бороду и у него кажется, затекло даже то, что затечь не может в принципе.
