— Должна признаться, Итан, тебя не будет рядом, чтобы увидеть, что станет с этим Ковеном, — сказала я, постукивая пальцем по лианам своего трона.

Они медленно двигались вперед, а Итан в панике боролся за контроль над растительной жизнью, которая должна была принадлежать ему так же, как и мне.

Но он не укреплял свои отношения с землей, а, наоборот, действовал против нее в своих корыстных интересах. Я лишь брала то, что мне давали, поддерживая равновесие в меру своих возможностей и отдавая столько же любви, сколько получала.

Лианы проигнорировали его призыв.

— Уиллоу, прекрати это! — воззвал Ибан, его голос пробился сквозь тишину наблюдающих.

Лозы обвились вокруг лодыжек Итана, удерживая его на месте, когда он повернулся, чтобы бежать.

Он ударил своей магией, поймав одну лозу с трона Брея. Она ударила меня в грудь, разорвав тонкую органзу платья и впившись в кожу. Я на мгновение застыла, глядя на расчленение своей плоти.

Боль была терпимой, когда ее не должно было быть, тупой пульсацией, когда она должна была быть лишь ослепительным жаром. Золото растекалось по ране, словно расплавленное, точно такого же цвета были глаза Грэя, когда он смотрел на меня, стиснув зубы.

Его ноздри раздувались, когда я подняла руку, с ужасом наблюдая, как золото исчезает и рана затягивается на глазах у всех.

— Это невозможно. Только Ковенант вечен, — сказал Итан, борясь с лианами, которые оплели его грудь и плечи.

Они поставили его на колени, и удар о камень эхом разнесся по комнате.

— Так ли это на самом деле? — спросила я, сморщив нос при воспоминании о том, как они разрывались на куски плоти и крови.

— Ты, предательская сука! Она была твоей бабушкой, — сказал Итан, сплюнув мне под ноги.

— Она была мерзостью для этого Ковена, — сказала я, поднимаясь на ноги.

Я спустилась по ступеням и остановилась прямо перед Итаном, оглядывая комнату.

— И ты расскажешь им, что именно она сговорилась с членами Трибунала.

Итан побледнел и уставился на меня, нахмурив брови. В его глазах читался вопрос, искреннее непонимание того, как я могла узнать правду.

— Как…

— Именно так, Итан. Я знаю, что ты сделал с этим Ковеном, и я знаю, что ты сделал с их дочерьми, — сказала я, жестом указывая на членов Ковена, уставившихся на меня. — И ты собираешься во всем признаться.

Лианы плотнее сжались вокруг него, заставив его застонать, когда скрип раздался в комнате.

— Отправляйся в ад.

— Скажи им, почему ведьмы похоронены в ящиках, когда они должны быть со своими стихиями. Расскажи им, почему вы лишили Источник нашей магии, когда мы возвращаем его в равновесие. Расскажи им, как вы морили их голодом и ослабляли, намереваясь принести каждую из них в жертву, чтобы вы могли жить свободно от Сосудов, когда они все умрут.

Я подняла руку и провела пальцем по его горлу. Одна из лоз последовала за мной, обвилась вокруг его шеи и сжалась, пока он смотрел на меня. Он задыхался, борясь с путами, которые крепко держали его.

— Уиллоу! — запротестовал Ибан, встав рядом со мной.

Грэй преградил ему путь, заставив держаться на расстоянии, пока его дядя задыхался. Я наклонилась так близко, что мое лицо оказалось в поле его зрения, и он увидел только его, так как все вокруг стало расплывчатым и он боролся за дыхание.

— Расскажи своему племяннику, что ты с ней сделал, — усмехнулась я.

Я не назвала ее имени, но шокированный вздох привлек мое внимание к центру толпы. Глубокие глаза Марго цвета красного дерева встретились с моими, она в шоке смотрела на меня, прикрыв рот руками. Ибан проследил за моим взглядом, его брови нахмурились, когда он посмотрел между нами и своим дядей.

Я подняла руку, указывая на то, что лианы обвивают ноги Итана и давят на ту его часть, которую он использовал для насилия над девушкой, которая этого не хотела.

— Дядя, — сказал Ибан, но прозвучавшая в его голосе осторожность сломала что-то внутри меня.

Ибан был очень привязан к семье и ее узам, отдав все ради возможности создать свою собственную. Осознание того, что тот, кого он любил и ценил за такие узы, способен на такие ужасные вещи, погубило бы его.

Марго потрясла меня, шагнув вперед, чтобы пробиться сквозь толпу. Не говоря ни слова, она подошла ко мне и вложила свою руку в мою. Ее хватка дрожала, когда она заняла свое место и уставилась на своего обидчика, лицо которого стало багровым.

— Хватит, — пробормотала она.

Я тут же разжала лозу вокруг его горла, наблюдая, как он рухнул грудью на плитку. Я позволила ему упасть, ударив лицом об пол, так как его губа треснула от удара.

— Марго, спасибо тебе, — прохрипел он, и хриплый звук его голоса едва донесся до нас, хотя мы стояли перед ним.

Марго сделала шаг вперед и надавила носком каблука на руку Итана. Она впечатала его в землю, вырвав из его горла крик, а ее глаза цвета красного дерева раскалились до жидкого огня.

— Я остановила ее не из-за тебя, — сказала она, осторожно опускаясь перед ним на корточки.

В ее движениях была такая грация, такая плавность, которой я никогда не надеялась бы обладать, когда она аккуратно заправляла платье за колени.

— Я хочу услышать, как ты это скажешь.

— Что скажу?

— Скажи им, что ты со мной сделал, — сказала она, ее голос был ровным, даже когда ее ноздри раздувались.

Слезы наполнили ее глаза, но она не позволила им упасть. Краем глаза я видела, как Грэй, шагнув вперед, покачал головой в сторону Вельзевула. На его лице была написана ярость, тело напряглось, и он превратился в едва контролируемую машину для убийства. Он застыл на месте, уставившись на Люцифера так, словно мог оторвать ему голову. Марго сильнее надавила на ногу, чтобы шпилька ее каблука оказалась в центре его руки.

Он застонал, когда я вывернула руку, позволяя своим лианам пробраться под подол его рубашки и коснуться пояса брюк. От одной этой угрозы он вздрогнул и подскочил на месте, словно мог остановить ее.

— Я пробрался в твою комнату ночью, — сказал он, держа слова в неопределенности.

— И что сделал? — спросила Марго, шокируя меня, когда встала и отодвинулась от него.

С помощью лиан я заставила его оторваться от пола, поставив на колени, чтобы Марго, если захочет, могла прикоснуться к самой интимной его части.

— Прикасался к тебе.

— Нет, — прошипела она, наклоняясь к его лицу. — Ты не трогал меня. Ты меня изнасиловал. Скажи это слово.

— Ты маленькая сучка…

— Скажи это гребаное слово. Признай, что ты сделал с ней и что ты и остальные члены Трибунала сговорились сделать с этим Ковеном, и я дам тебе быструю смерть. Но не заблуждайся, Итан, ты умрешь в любом случае. Я позабочусь о том, чтобы ты страдал за каждый день, когда ты заставлял ее смотреть на твое отвратительное лицо, опасаясь, что это будет день твоего возвращения, — сказала я, выжидая, пока он раздумывает.

Он взглянул на других членов Трибунала, и ужас на их лицах принес мне нездоровое удовлетворение. Достаточно одного признания, чтобы жертвы их плана сплотились. Чтобы они поняли, что их собственная семья намеревалась сделать с ними, чтобы получить больше власти.

— Я изнасиловал тебя, — сказал он, сделав единственно правильный выбор.

Марго с облегчением опустилась на землю, ее дыхание стало прерывистым от того, что слова наконец-то были произнесены. Вельзевул тут же оказался рядом, прижав ее к своей груди, чтобы она могла скрыть эмоции. Я уставилась на него, но не сказала ни слова, зная, что ей не нужно, чтобы я привлекала к ней внимание.

— А остальные? — спросила я, чувствуя, как Грэй занимает свое место позади меня.

— Ковенант и Трибунал сговорились раз и навсегда избавить Кристальную Лощину от Сосудов, — сказал он, и я улыбнулась его попытке сказать так, словно они были героями.

— Расскажи им, как ты планировал это сделать.

Он застонал, стиснув зубы.

— Не говори больше ни слова! — закричала член Трибунала Петра.