Он выцеловывал каждый сантиметр ее бархатной кожи, которая мерцала огнем от отблесков свечей и плавилась под его руками, словно горячий воск, и особенно уделял внимание бледным полоскам шрамов. Она распускалась перед ним как цветок, с чуткой благодарностью принимая ласки умелых мужских пальцев, и Роланд подумал, что не чувствовал ничего подобного никогда в своей жалкой жизни.
— Роланд, — неосторожно сорвалось с ее губ, пока он целовал ее грудь, а она прижималась к нему теснее, и возбуждение в брюках стало почти невыносимым.
Как сладостно звучало его имя из ее уст, и как страстно она рвалась снять с него треклятую рубашку, чтобы наконец прижаться к его коже своей. Он поднял на нее взгляд, полный желания и любви, и встретился с ее не менее говорящим взглядом, и их губы вновь слились в поцелуе.
Почему она досталась именно ему, Роланд до сих пор не понимал, и, жадно исследуя ее тело, не мог насытиться ею. Его мечты о Кассандре даже близко не стояли с тем, что он чувствовал с Реей, и мужчина тянулся к ней, как с собственному спасению и искуплению, а она отчаянно хваталась за его плечи, комкая руками ткань рубашки и не желая расставаться с ним никогда. Это не он помог ей победить болезнь. Это она излечила его.
— Хочу вас, — выдохнула Рея, краснея и опуская руки на ремень Роланда, которые он моментально перехватил.
Она непонимающе и с явным протестом заглянула в темные глаза, но он не дал ей возможности прочитать, что плещется внутри его души, и одним резким движением подхватил ее на руки и довольно зарычал, когда она обвила его талию ногами и обняла за шею, прижимаясь обнаженной грудью к жесткой ткани рубашки. Роланд преодолел расстояние до кровати в несколько быстрых шагов, подгоняемый возбуждением и страстью, пульсирующей в висках, и ногой захлопнул дверь. Он без нежности бросил девушку на простыни, сразу нависая над ней и стаскивая платье через ноги. Остатки благоразумия и сдержанности не позволили просто порвать его на ней, хотя очень хотелось. И он вновь накинулся на нее, словно зверь на свою добычу, снимая последний элемент ее одежды, а она извивалась и стонала что-то неразборчивое, получая чистое наслаждение от того, что в первый раз все происходило с ее любимым мужчиной. В долгие мучительные дни без него Рея и не предполагала, что вернется в постель Роланда снова, но явно не для того, чтобы спать.
— Это так странно, что я сначала думаю о тебе, как об идеальной девушке, как о наивном и невинном существе, а затем следующей же мыслью идут мои представления о том, как ты стонешь подо мной, — прошептал Ротмант низким хриплым голосом в ее маленькое ушко, посасывая мочку и ощущая дрожь девушки.
Он отстранился от нее, вставая у изножья кровати и буквально сдирая с себя рубашку, и сразу заметил заинтересованный взгляд девушки. Рея смущенно приподнялась на локтях, с остервенением осматривая объект своей любви, и, судя по ее одобрительной реакции, вид ей понравился, хотя Роланд и не понимал, чем именно. Его жилистое, пусть и подтянутое тело никогда ему не нравилось, а уродливые шрамы и выступающие вены, как он считал, не добавляли привлекательности. Ротмант отбросил сомнительные мысли, стягивая брюки вместе с бельем и возвращаясь к Рее, и ненасытно припал к ее пухлым губам, словно не он ласкал девушку несколько минут назад. Она громко застонала, ощущая его каждой клеточкой своего тела и стискивая в объятиях так, словно желала стать с ним одним целым. Роланд не возражал, позволяя делать с собой все, что ей вздумается, потому что получал взамен нечто большее, чем просто физическое удовольствие. Он знал, что исцелялся рядом с ней.
Его напряженная плоть упиралась ей в живот, настырно показывая, как сильно желает девушку ее хозяин, и Рея потянулась к эрекции, неуверенно проводя рукой вверх-вниз и смакуя новые ощущения. Ротмант рыкнул, прекращая движения и хватая ее за руки, чтобы завести их за голову и крепко держать у основания кровати. Она не сопротивлялась, тяжело дыша и изнывая от возбуждения, и Роланд, будто прочитав мысли Реи, медленно провел пальцами второй ладони по внутренней стороне ее бедра, дразня и кружа по коже, пока не прикоснулся к ее истекающему лону. Она тихо вскрикнула, зажмурившись, когда он начал ласкать ее там, и совершенно потеряла контроль над разумом и чувствами. Ее собственные пальцы не шли ни в какое сравнение, когда она предавалась фантазиям о нем и доводила себя до пика самостоятельно, потому что сейчас все ее тело превратилось в один оголенный нерв, на котором мастерски играл Роланд. Она блаженно принимала его тяжесть и вес на себе, чувствуя горячую влажную кожу и шрамы, бороздками пересекающие грудь мужчины, и ей не понадобилось много времени, чтобы взорваться на миллион осколков и броситься с обрыва в пучину наслаждения. Ч и т а й н а К н и г о е д . н е т
Она приходила в себя несколько секунд, проморгавшись и с трудом выровняв дыхание, и стыдливо отвела глаза. Роланд не дал ей опомниться, погружая ее в новый поцелуй, и Рея с охотой ответила, благодаря за подаренную негу, чем он и решил воспользоваться, размазывая влагу и проникая в нее пальцами внутрь. Она заерзала от необычных ощущений, и Роланд благосклонно выпустил ее руки из плена, которые тут же оказались на его спине. Он устроился между разведенных ног девушки, продолжая тягуче целовать ее и растягивать, и его выдержка уже трещала по швам, потому что Рея сама нетерпеливо насаживалась на пальцы. Роланд прикусил ее губу, заглядывая в глаза девушки, чтобы убедиться в ее готовности, и понял, что она была полностью распалена для него.
Он с силой сжал ее бедро влажными пальцами так, что наверняка останется след, и одним резким движением погрузился в нее, сипло втягивая воздух и пытаясь удержаться от новых толчков, чтобы дать ей время привыкнуть и не причинить новую боль. Рея тихо вскрикнула, впиваясь ногтями в украшенную шрамами спину мужчины, и сжалась сильнее, вызывая у Роланда отрывистый вздох. Она была такая тугая и узкая, что кружилась голова, и мужчина позволил себе качнуть бедрами навстречу жаждущему его прикосновений телу, и по коже словно пробежал ток. Он зарылся носом в ее блестящие длинные волосы, вдыхая их аромат и дурея от полноты спектра эмоций, и начал медленно двигаться, не встретив сопротивления с ее стороны.
Всепоглощающее чувство единения с ней охватило его, и он испытывал неповторимое удовольствие, когда Рея сладко стонала, стоило ему оказаться в ней особенно глубоко, и Роланд сгорал вместе с девушкой, шепча ласковые слова и проникая в нее снова и снова. Его толчки становились резче и отрывистее, и Рея жадно глотала воздух, бесстыдно подстраиваясь под его бешеный ритм и ощущая раздиравшие ее и смешавшиеся в клубок боль и наслаждение. Он уже не сдерживал себя, вбивая ее в кровать и сжимая тонкую талию, пока она с безумством цеплялась за него и с жаром припадала к соленой коже его шеи. Ее мир сузился до размеров его покоев, и Рея отдала бы все на свете, чтобы никогда не покидать их и остаться с Роландом навсегда. Внезапно мысль рассказать ему правду показалась невероятно заманчивой, но она попыталась отогнать ее, когда увидела перед собой черные омуты его глаз, подернутые дымкой вожделения и похоти, и в следующее мгновение ее губы начали терзать в поцелуе. Она не ответила, когда его язык сплелся с ее языком в страстном танце, и это насторожило мужчину и заставило оторваться от нее в немом недоумении. Дорожки слез на ее щеках несколько отрезвили его, и Роланд озабоченно осмотрел лицо девушки, ослабив хватку и прекращая движения.
— Я сделал тебе больно? — ругая себя, тихо спросил мужчина.
— Нет, — она отрицательно покачала головой, улыбаясь и убирая с его лба прилипшие пряди. — Я счастлива. Люби меня.
Он недоверчиво вздохнул, но Рея не позволила ему засомневаться, притягивая его голову к себе и погружая тонкие шершавые губы Роланда в нежный и чувственный поцелуй. Она поклялась себе, что он никогда не узнает причину ее слез, и поэтому заглушила печаль и рвущиеся всхлипы от того, что ей придется пожертвовать им, и одним рывком заставила мужчину перевернуться на спину, оседлав его бедра.
