Малыша, Клевца и Полушку отправляли на охрану тыла, вернулись в Новинск они только на прошлой неделе. Матвей Пахота в штурмовой роте при горуправлении милиции тоже не скучал, его даже произвели в старшины и назначили замкомвзвода.

— Растёшь! — похлопал я громилу по плечу.

— Куда нам до вас! — усмехнулся тот в ответ и тяжко вздохнул. — Опять на курсы отправляют. Уже шарики за ролики с этой учёбой заходят!

— Варька дома сидит?

— За детьми присматривает. Квартиру дали, как второй родился. Третьего заводить она наотрез отказывается, но уломаю ещё. Семья должна быть большая!

Появился Малыш, скомандовал:

— Стройся!

Ну и пошло-поехало, погонял он нас на славу. Под конец тренировки даже Матвей едва шевелился.

— Расслабились! — с осуждением произнёс Малыш. — Пока в форму не вернётесь, заниматься будем каждый день!

Я откашлялся.

— Меня на две недели в командировку отправляют.

— В курсе, — кивнул Малыш. — Не проблема. На Кордоне тоже есть, где заниматься.

Улыбнулся он при этом на редкость многозначительно, поэтому я ничуть не удивился, когда Матвей хлопнул меня по спине.

— Мастер сейчас на Кордоне. Просись к нему.

Просись? Надо понимать, всё решено уже. Тут бы от этой чести отвертеться как-нибудь…

— Петя! — окликнул меня Митя Жёлудь и указал на тяжело отдувавшегося Сергея Брака. — Дело есть. Давай «Под пальмой» посидим, обсудим.

Мне и самому хотелось вызнать последние новости, поэтому отказываться я не стал, только предупредил:

— Через полчаса подойду. — И сразу прикрикнул: — Карл! Стой ать-два!

Тот обернулся.

— Чего ещё? Я с Маринкой в кино собрался!

Я подошёл к нему и ухмыльнулся.

— Сильно проштрафился, да?

Тот неуверенно пожал мощными плечами.

— Есть немного. Но мы уже помирились. Давайте сегодня без меня.

— Так я тебя пиво пить и не зову. Пошли, на сверхйогу устрою.

— Да прям! Нормально со мной всё!

— Идём-идём! Внутреннее равновесие само себя не обретёт!

Не тут-то было. Карл наотрез отказался тратить время на эту ерунду, и я бы его точно не переспорил, но мы так и так направлялись в спорткомплекс, а там от нашей раздевалки до зала было рукой подать. Затащил как-то.

Приглядывавший за неофитами Яков Беляк поприветствовал нас коротким кивком, я ответил ему тем же и подвёл товарища к Федоре Васильевне, поздоровался и вкратце объяснил ситуацию. Та смерила Карла пристальным взглядом и вздохнула.

— Господи, как запущено-то всё! — произнесла она скрипучим голосом и объявила: — Жду завтра в час в первом корпусе горбольницы. Двести пятый кабинет.

— Да всё со мной в порядке! — запротестовал здоровяк.

— Не придёшь, через ректорат вызову, а медкомиссию при распределении даже не надейся пройти! — отрезала Федора Васильевна и хмуро глянула на меня: — Тебя, Линь, это тоже касается!

— Я в командировке до мая!

— Я тебя предупредила!

Мы покинули зал, и Карл пихнул меня локтем в бок.

— Получил, да?

Только и осталось, что обречённо вздохнуть.

В кафе «Под пальмой» оказалось не протолкнуться — пока выискивал Митю и Сергея, перездоровался едва ли не с десятком знакомых по учёбе на военной кафедре или работе в дисциплинарном комитете студсовета. Кто-то интересовался моими делами, а у Кости-боксёра я и сам спросил:

— Ты где сейчас?

— В ОББ стажёром взяли, — пояснил жилистый и подвижный будто капля ртути приятель Карла.

— Ого! Серьёзно!

Отдел по борьбе с бандитизмом создали только в конце прошлого года, но даже за это короткое время сыщики из него успели заработать репутацию настоящих волкодавов, мало в чём уступающим столичным ищейкам из секции-пятнадцать. Оно и немудрено — костяк там подобрался из оперчасти комендатуры.

— Ну так! — Костя сдвинул кепку на затылок и предложил: — Мы в кино собираемся — давай с нами?

— Дела, — отказался я, заметил Митю и помахал ему рукой. — Иду!

Мы разошлись с Костей, и я едва не наткнулся на Северянина. Тот скривился так, будто я ему в пиво плюнул, а у самого ведь даже пива не было: нёс два бокала белого вина.

Завернув к буфету, я заказал чайничек и порцию медовика, после чего присоединился к занявшим столик в дальнем углу зала парням, но те сразу из-за него поднялись.

— Идём, в кабинете поговорим, — сказал Митя. — Здесь спокойно не посидеть.

Они с Сергеем взяли себе ещё по пиву, а я попросил принести заказанный чай и десерт наверх. Пусть после злоупотребления коньяком уже и отошёл, но алкоголя категорически не хотелось. На кружки с пивом даже смотреть противно было.

— Трезвенник-язвенник? — немедленно подколол меня Жёлудь.

— Что-то вроде того, — подтвердил я, не поддавшись на провокацию.

Кабинет оказался тем самым, где мы общались с Юлией Сергеевной, и я невольно задумался, как она. Прикончить её лошадиная доза успокоительного вкупе с блокиратором сверхспособностей никак не могла, да и Карпинский не тот человек, чтобы ситуацию на самотёк пускать. На случай передозировки точно кто-то с антидотом наготове был. При этом я почти не сомневался, что племянницу он разыграл втёмную, ни о чём таком заранее не предупредив. Впрочем…

Я выкинул Юленьку из головы и спросил:

— Чего хотели-то?

Сергей Брак хлебнул пива и, проигнорировав мой вопрос, в свою очередь поинтересовался:

— Куда запропал?

— Три пули, два месяца реабилитации, — коротко ответил я. — Ну чего мнётесь? Случилось что?

— Да так, — неопределённо махнул рукой ассистент Альберта Павловича.

— Что — так? — зло глянул на него Митя и обратился ко мне: — В курсе, что у нас новый проректор по кадрам?

— Ну.

— Та ещё стерва! — ругнулся Жёлудь. — Настропалила дружинников, чтобы они студенток с юбками выше колена за аморальное поведение задерживали. Нас протоколами уже завалили просто!

— Угу, — кивнул Сергей и вновь приложился к запотевшей кружке.

Я посмотрел на одного, перевёл взгляд на другого.

— Вы двое нормальные вообще, нет? Девчонки с длинными ногами и короткими юбками — и вам их даже искать не нужно, они сами приходят. Достаточно просто симпатичных отобрать…

— Иди ты в жопу, Петя! — в сердцах послал меня Митя. — Завал у нас! Завал! Работа парализована! Мне по ночам нормальные дела разбирать приходится, потому что на эту ерунду всё время уходит. А за сроки как и раньше спрашивают!

— Я со своей законной невестой не помню, когда последний раз в кино ходил, — поддержал его Брак, — а ты о каком-то отборе говоришь! И вообще — что за аморальная позиция?

— Позиция моя соответствует курсу партии по увеличению рождаемости в среде операторов! — срезал я оппонента. — Стыдно такие вещи главе дискома не знать!

— Ты ещё и на повышение рождаемости нас кинуть собрался? — опешил Митя. — Без меня!

— Это к Матвею! — хохотнул ассистент Альберта Павловича.

Принесли чай и медовик, я занялся ими и сказал:

— Ближе к делу! Чего позвали?

— Помнишь, мы киноплёнку изъяли? — уточнил Сергей. — Ещё перед самым твоим отъездом разговор был?

— Ну.

— Мы вроде вычислили фотомастерскую, где её сварганили. Куда следует, — парень указал на Митю, — сообщали. А дальше — тишина. Самопальные гипнокоды продолжаем изымать потихоньку, но столь профессиональных больше не попадалось.

— Засветились, думаете?

Митя поморщился.

— Вряд ли, но примелькались — это точно. Хорошо бы тебе там покрутиться.

Я покачал головой.

— Вы же слышали — до мая меня в Новинске не будет!

— Ну и нормально. Приедешь и сходишь. Нам просто твоё мнение интересно.

— Нашли специалиста! — Я развёл руками. — Нет, мне не сложно — схожу. Но вам-то что насчёт фотомастерской ответили?

— Подозрительной активности не зафиксировано, — явно по памяти процитировал Митя. — Так мы на тебя рассчитываем?

— Должны будете.

Жёлудь надулся, а Брак легкомысленно махнул рукой.

— Сочтёмся!