Одетая в простой гвардейский костюм и кирасу, она мало походила на будущую императрицу.
- Вперед, друзья, сейчас все решится, - она быстро, почти бегом, спустилась по ступеням и крикнула: - Эй, конюхи, где сани?
Из полутьмы выскочил растерянный слуга: - Одни забрал Граф Салтыков, а на других уехали Шуваловы.
Елизавета Петровна обернулась на следующих по пятам спутников: - И что?
- Простите, ваше императорское величество, - польстил Лис. - Могу предложить свои сани, - он махнул рукой, подзывая скрытый в темноте экипаж.
- Послушайте, князь. Я все больше и больше начинаю думать, что вас послало провидение, - произнесла будущая императрица с некоторой опаской.
- Видимо, мое удачное появление она связала со своей молитвой, - сообразил Александр и посчитал за лучшее промолчать.
Она уселась в сани, а оба спутника встали на запятки.
- Ну, с богом, господа, - перекрестилась сиятельная пассажирка. - С нами бог.
Поездка по безлюдным ночным улицам завершилась возле казарм.
Сани замерли возле съезжей избы.
Судя по тому, как азартно забил тревогу часовой, никто не удосужился его предупредить о заговоре.
Однако короткая дробь барабанщика быстро прервалась.
Узнав принцессу, часовой вытянулся.
Замысел заговорщиков строился на том, что офицеры жили отдельно. А в казармах ночевал всего один дежурный офицер.
Впрочем, судя по тому, как выбегали на улицу заспанные гвардейцы, можно было понять, что они вовсе ничего не знают.
Участники заговора из числа гвардейцев едва сумели навести порядок. Солдаты, которых набралось около трех сотен, стояли большой гомонящей толпой. Елизавета шагнула вперед и встала так, чтобы свет костра осветил ее лицо:
- Солдаты, узнаете ли вы меня? Я дочь великого Петра, враги хотят заточить меня в монастырь, готовы ли вы меня защитить?
И тут в дело вступили уже знакомые Александру солдаты. Они и еще несколько восторженно вскинули вверх ружья и с неподдельной радостью заорали: - Всех побьем за тебя, матушка царица, никому не отдадим.
Их энтузиазм, понемногу, передался и остальным солдатам. Минута, и уже вся толпа дружно кричала славицу новой царице.
- Вот крест, коим я клянусь умереть за вас, - с истинным артистизмом вскинула руку принцесса. - Поклянитесь же и вы в своей преданности мне.
- Клянемся, - разнеслось над окрестными холмами.
"Шайбу, шайбу", - почудилось в громогласном скандировании Лису. Он покачал головой и оглянулся по сторонам.
Солдаты уже построились в походную колонну.
Елизавета шагнула в сани и крикнула, указывая рукой куда-то в сторону Ладоги: - Вперед, друзья!
- Матушка, - склонился к Елизавете Лесток, рискуя свалиться с запяток, мчащихся во весь дух саней, - прикажи послать солдат арестовать Миниха Головкина и Остермана. Они самые опасные из всех и могут организовать сопротивление.
Повинуясь указанию великой княгини, гренадер с красочной фамилией Грюнштейн отрядил с десяток солдат и отдал нужные приказания.
Сани рискованно неслись по Невскому проспекту. И вот впереди показались темные силуэты Зимнего дворца. Заговор вступил в решающую стадию.
Глава 5
Сани вылетели на Дворцовую площадь и встали. - Утопнем, барин, - прокричал возница, опасливо кося на сидящую в санях Елизавету.
Пока Лесток совещался с претенденткой на престол, появились еще одни сани.
Молоденький, резкий, словно чеченский боевик, офицер в хрустящих на морозце высоких сапогах, пробрался через глубокий сугроб к царственной особе.
- Матушка, Елизавета Петровна, так не пройти, дозволь, на руках пронесем? - кивнул он на стоящих позади дюжих гвардейцев.
- Ишь, каков, - оскалился царский лекарь. - Как гренадеров поднимать, их днем с огнем не сыщешь, а тут враз объявились, - он недобро покосился на Шуваловские санки.
- Полно, лаяться опосля будете, - осадила Елизавета простодушного Лестока и скомандовала, глядя на темнеющий впереди дворец: - Несите, чего уж там.
Лекарь повернулся к гвардейскому унтеру: - Пяток, самых сноровистых, сюда зови. Кто ранее в палатах вахту нес, - дождался, когда из полутьмы вынырнут гренадеры, и коротко распорядился: - В карауле, солдат, ежели сумеете, в плен, а не выйдет, тогда коли насмерть, чтобы шум не подняли.
Елизавета, уже сидящая на руках гвардейцев, вскинула руку: - Не сметь колоть, пусть все бескровно пройдет.
Шувалов едва приметно усмехнулся, но, понимая, что с венценосной советчицей лучше не спорить, добавил: - Коли их бескровно, но чтоб ни один не вякнул.
Солдаты дисциплинированно выстроились в небольшой отряд и точь-в-точь, словно производящий обход караул, двинулись к дворцовым дверям.
Арест прошел без сучка и задоринки. И то сказать, когда в живот уперт штык, особо не поспоришь.
Дождавшись Елизаветы и следующих по пятам заговорщиков, группа захвата прошла в кордегардию. И тут умудрились обойтись без кровопролития. Пять минут, и вся охрана была нейтрализована. Дальше все покатилось словно снежный ком. Одна группа солдат двинулась по ступеням дворца арестовывать правительницу и ее фрейлину, другая в детскую, где тихо спал малолетний император Иван Четвертый Антонович.
"И это все?" - обалдев от простоты и обыденности происходящего, Александр дернул за рукав возбужденно сопящего Лестока: - Я думаю, здесь и без меня хватит, кому разделить с императрицей радость победы? Ничего, если подожду возле дворца?
Придворный глянул на спутника сумасшедшими от возбуждения глазами. Он, похоже, вообще с трудом вспомнил, кто с ним говорит. Махнул рукой и, цокая по паркету каблуками, побежал следом за спешащей к выходу на балкон Елизаветой.
"У вас свои игры, у нас свои", - решив так, Александр оглянулся, прикидывая направление, в котором следует двигаться.
Полутемные узкие коридоры, скрипящие лестницы, плотно закрытые двери. Спящий дворец вызвал чувство робости. Однако желание отыскать заветный артефакт заставило идти вперед. Наугад, почти на ощупь, миновав несколько помещений, спустился по вовсе непрезентабельной лестнице вниз.
Распахнул маленькую дверку и замер на пороге. В глубине низенькой кельи увидел сидящего за столом человека. Мужчина перебирал какие-то бумажки.
Услыхав скрип, тот вздрогнул и обернулся, подслеповато щуря глаза. - Кто тут? - хрипло спросил он, пряча бумаги в стопку других документов.
"Не похож на прислугу"... - озабоченно всмотрелся Александр и хотел было ретироваться, пользуясь тем, что лица его сидящий у свечи разглядеть не мог, но передумал.
- Князь Александр Лисьев. Из свиты Ее Императорского Величества Елизаветы Петровны, - Александр справедливо решил, что это не станет большим преувеличением.
- К-какой императрицы? - медленно, роняя на пол жесткие листы бумаги, поднялся вельможа. Его камзол, с закатанными до локтей рукавами, придавал ему вид собравшегося замешивать тесто пекаря. - Ты что несешь? Ты кому?.. Самому Ушакову? - однако тут его простоватое лицо свела гримаса. - Постой, как сказал, Лисьев? Не упомню, да и ладно...
- Императрице, говоришь? - вельможа прислушался к чему-то и порывисто шагнул к стоящему на пороге Александру.
- Тем не менее, весьма рад знакомству. А я Андрей Иванович Ушаков, слыхал, поди? Да ты не тушуйся... - Хозяин маленького, похожего на чулан помещения, заставленного многочисленными шкафами, дружески приобнял гостя.
"В ночь, по царским покоям, в святая святых, чужие не ходят, а ежели появился, знать, что-то случилось. Важное и выбивающееся из общего течения событий", - сообразил опытный царедворец.
- Расскажи, голубчик, что случилось? - впился глазами в лицо Александра глава самого жуткого ведомства империи. - Чую - от того много зависит...
Лис, который уже и сам сообразил, что человек, с которым он столкнулся, куда как не прост, замер.
"Может, стоит крикнуть гвардейцев? А зачем? Кто его знает, что это за гусь такой, Андрей свет Иванович. Фамилия-то на слуху... - он помялся, однако, решив, что изменить его рассказ ничего уже не сможет, попросту отозвался: - Переворот, батюшка, гвардейцы дворец заняли, император под конвоем, а Императрица их уже с балкона к присяге привела. Так что, вот...
