И эта очень тонкая грань – когда ты выполнил все задачи и дал себе право на отдых. Или ты испытываешь глубочайшую ненависть к себе, своей «тяжелой жизни», к родителям, которые просто бесят, и к школе, в которой неинтересно. Вот это результат, который получит каждый. То есть какие мыслительные процессы протекают в сознании отдельного индивида? Что им движет? Какая направленность сформирована у личности? Способен ли мой ребенок разрешать внутренний конфликт между внутренними инстинктивными влечениями и требованиями социального окружения?

И все это становится очевидным именно в переходный возраст, где собственное «Я» в результате «чувства взрослости» проявляется в реальных словах и поступках, в том числе в некоторых случаях – полном нежелании проявляться, активно действовать в реальном мире.

И, к сожалению, на этом этапе лишь контролем ситуацию не изменить. Нужна работа на уровне сознания личности. Проще говоря, надо сделать так, чтобы в иерархии ценностей обучение было хотя бы не ниже, чем беззаботная тусовка в сети. Всю жизнь вы толкать вперед не сможете. Как только не будет внешнего контроля, человек станет делать то, что считает правильным. То есть поведением управляют установки и мысли. И, конечно, влияние окружения, в том числе инфополе. И если раньше это был близкий круг лучших друзей, с которыми вместе росли, знали все секреты, делились самым сокровенным и проходили этот сложный этап взросления, где-то поддерживая друг друга, когда родители уже отошли на второй план, то сейчас ситуация немного изменилась. Выраженное стремление к эмансипации от взрослых толкает в интернет.

Таким образом, в прошлом веке мы обращались за поддержкой и вниманием к близким друзьям, а сейчас «цифровой ребенок» бежит в сеть. Всегда по привычке. Поэтому, по моему мнению, в этих условиях именно семье нужно взять часть этих функций – контейнирование эмоций. Потому что детям часто просто не с кем поделиться, открыться и просто быть собой. Часто именно этого элемента не хватает, чтобы подросток переключился на реальные задачи.

Если ребенок имеет привычку проводить время за компьютером, то это не значит, что у него зависимость. Конечно, объективных способов установить ее наличие не существует. Но любой психолог скажет точно – чем больше у школьника психологических проблем, тем выше риск развития аддиктивных паттернов. Проще говоря, если мне здесь и сейчас плохо, если моя жизнь под вечным гнетом нерешенных проблем напоминает болото, то единственный приемлемый способ справиться и забыть обо всем – погрузиться с головой в цифровой мир.

Самое главное – цифровое поведение, да и любое другое, является просто следствием процессов, происходящих в сознании.

Системная работа с проблемой начинается с понимания взрослым механизма развития зависимости. Ребенку плохо, его психическая система не может справиться с грузом проблем и объемом переживаний, связанных с этим. И чтобы стало легче, ты просто погружаешь сознание в бесконечный поток мусорной информации. Тем самым создается ощущение, что стало легче. Дети активно этим пользуются, чтобы справиться со стрессом. Это факт.

Основной причиной возникновения психологической привязки является недостаток личных связей – ослабление близких дружественных контактов. И это реальность нового века – дворовые компании трансформировались в чаты, где много людей, объединенных схожими интересами. Связи более поверхностные и часто ограничиваются предметом этих интересов.

Но самый важный фактор – компьютер и интернет компенсируют близкое, доверительное общение с родителями.

Тот самый процесс, когда цифровые иммигранты (наше поколение) просто не понимают «туземцев» – детей, которые уже родились и сформировались в другом мире с доступом к большому объему разного качества информации, где старшие воспринимаются как враги, которые вечно являются преградой к удовольствию и развлечениям. И как только родительский авторитет слабеет, все внимание подростка сосредотачивается на активном освоении запрещенного, но такого яркого и привлекательного пространства.

Так, родители, которые активно борются с цифровыми увлечениями, становятся для современного подростка не главными и не важными. По правде говоря, часто нас воспринимают как чужих людей, которые не могут справиться со своими паническими состояниями. И как вирус еще награждают им и так неустойчивого тинейджера. Поэтому, помимо выхода из слитно-конфликтных отношений, бесконечных угроз и попыток авторитарно заставить или морально наказать, нужно стремиться сохранить привязанность. А это просто – перестроиться с бесконечного властного осуждения пороков и гневных попыток как-то повлиять на другой подход.

Нам нужно учиться разъяснению и убеждению.

И тут уже целое пространство для того, чтобы найти подход именно к своему ребенку. Но иногда достаточно просто сказать: «Я тебя понимаю. Да, учиться сложнее, чем просто играть. Да, двигаться в реальном мире сложнее, чем в цифровом». И еще очень много всего, что можно со своими детьми просто спокойно обсуждать. От вас уже не нужно убегать и защищаться, вы не награждаете ежедневным состоянием паники и безнадеги, от которой уже «конкретно тошнит». Вы не страшный зверь, от которого не знаешь, что завтра ждать. Вы просто обсуждаете текущую реальность по факту так, как ситуация обстоит именно сейчас. И для представителя нового поколения очень важным является понимание и признание того, что он уже попал под влияние инфополя, что то и дело хочется туда нырнуть с головой.

Так родитель из врага, который вечно стоит стеной, ограничивающим от удовольствия, становится если не другом (в зависимости от стиля коммуникации в детстве), то хотя бы попутчиком, собеседником, с которым просто можно поболтать и что-то обсудить, поговорить по душам, проанализировать события и возможные варианты дальнейших действий. Вместе со своим подростком посмотреть на то, чему он уже научился, с чем уже успешно сам справляется, порадоваться этому. И над чем нужно дальше работать.

Недостаток общения компенсируется в интернете, в том числе в общении с малознакомыми людьми, когда сыну или дочери легче открыть душу чужому человеку из чата, чем своим родственникам, которые «все равно ничего не понимают». Но цель у них: далеко не оказание помощи, а личные, чаще собственные интересы, где ребенок – просто средство, а его боль – крючок, чтобы завладеть вниманием или повлиять.

Если взять любую компьютерную игру, то это целый мир, есть свои правила. Но их можно менять, перестраивать под себя и свои текущие потребности. Поэтому там очень быстро можно адаптироваться, выбрать желанную роль и самое важное – действовать самостоятельно. Примерно тот же механизм при общении в социальных сетях, что ближе девочкам. Там они строят свой образ, который может не соответствовать реальности. И так же входить в новый для себя образ.

Виртуальная реальность дает власть. Ни за что не надо отвечать. Можно легко поменять персонажа и не париться. При этом в игре время течет быстрее. За малый промежуток времени ты можешь сделать то, на что в реальной жизни потребуются годы. Это просто и безопасно. Так мы привязываемся к иллюзорным мирам, а уж подростки там, как говорят военные, окапываются и закрепляют позиции. И будут биться до последнего, лишь бы их не сдавать.

А что обычного среднестатистического ребенка ждет в реальной жизни?

Бесконечные правила, требования, куча условий, которые нужно выполнять, а в случае условного принятия – даже родительскую любовь. Мы обычно об этом не задумываемся, но обучение – это серьезная нагрузка. И требует часто предельной концентрации, собранности. Конечно, не для всех. Есть школьники, которым скучна и не интересна программа, потому что они все успевают, не напрягаясь.

Очень важно, какую картину мира с детства наблюдают дети. У многих жизнь – это бесконечная боль и отчаяние. И ничего другого ребенок не видел.