– Спасибо. Очень любезно с вашей стороны.

– Это не просто любезность. Это чистая, незамутненная правда. – Он взял стакан, который пододвинул к нему бармен. – Не могу поверить, что не видел вас раньше. О таком голосе должны легенды слагать.

Вивиан одарила его едва заметным намеком на улыбку:

– Не хотелось бы вас расстроить, но я не в первый раз слышу эту фразу.

Скривив губы в усмешке, он повел рукой со стаканом. Кубики льда глухо звякнули.

– Простите. Очевидно, я недостаточно хорош в поиске нужных слов.

Неожиданно она почувствовала себя заинтригованной: он выглядел и говорил как мужчина, который может заполучить любую женщину, какую захочет. Как человек из высших эшелонов общества, уверенный в себе, утонченный, но вместе с тем очаровательно непосредственный. Он казался очень привлекательным – ей понадобилось немало усилий, чтобы не покраснеть от его улыбки.

– А в чем же вы хороши? Если не секрет?

Он немного расслабился и устремил задумчивый взгляд на сцену:

– Не знаю. В работе, наверное. Вся моя жизнь крутится вокруг нее – поэтому у меня и нет привычки знакомиться с красивыми женщинами в бальных залах отелей.

Она украдкой взглянула на его левую руку – обручального кольца не было.

– Работа работой – но вы ведь и развлекаетесь?

– Боюсь, не так уж часто.

– Какая жалость. Особенно теперь, когда все готовятся к войне. Знаете, как говорят: сейчас – или никогда.

Он кивнул:

– Вы совершенно правы. В последнее время стараюсь почаще напоминать себе об этом. – Он задумчиво поднес к губам стакан.

Вивиан указала на смеющиеся пары, которые кружились в танце:

– Посмотрите на них. Кажется, они берут от жизни все.

– Да, судя по всему, умеют насладиться моментом.

Она скользнула по нему взглядом:

– И вам тоже стоит. Почему вы не танцуете?

– Это приглашение?

Она усмехнулась:

– Ну, вот я и попалась. А вы говорите, будто не хороши в этом. Трудно поверить.

От взгляда его неотразимых карих глаз ее сердце затрепетало. Это очень удивило Вивиан: она не имела привычки влюбляться в мужчин, которые пытались флиртовать с ней между выступлениями. Ей всегда хватало ума не связываться с ними. Особенно с теми, кто принадлежал к высшим слоям общества. Такие отношения не могли привести ни к чему, кроме катастрофы.

– Итак, чем же вы занимаетесь? – спросила она. – Должно быть, сделали головокружительную карьеру, раз так одержимы своей работой.

– Я заместитель министра снабжения. – Он протянул ей ладонь, чтобы скрепить знакомство рукопожатием. – Теодор Гиббонс. Рад нашей встрече.

– Звучит впечатляюще. А я просто Вивиан Хьюз.

– Ваше имя мне известно. – Он, словно нехотя, отпустил ее руку, но взгляда не отвел.

– Министерство снабжения, – протянула она. – Его учредили совсем недавно, так ведь? Оно связано с производством оружия?

– Да.

Она завороженно наблюдала, как он подносит стакан к губам и медленно отпивает виски.

– Тревожная, наверное, работа, – предположила она.

– Тревожная?

– Быть в курсе дел правительства и знать, что война неизбежна.

Он облокотился на барную стойку:

– Ну… Этого пока никто наверняка не знает. Лучше подойдет слово «облегчение» – ведь мы делаем все от нас зависящее, чтобы вооружиться против вероятной угрозы.

Она заглянула ему в глаза:

– Думаете, поможет? А если Чемберлен договорится с Гитлером о мире? Кажется, он этого хочет. Прикладывает столько усилий.

– Увы, мы не всегда получаем то, чего хотим. Да и какой смысл вести переговоры с сумасшедшим?

От этих слов по коже Вивиан пробежал холодок.

– По-вашему, мы все же вступим в войну, мистер Гиббонс? Я правильно понимаю? Что это наш долг?

Он снова погремел кубиками льда:

– Не хочу этого всем сердцем. Однако считаю, что мы должны действовать решительно, если Гитлер продолжит свою нынешнюю политику. Доверять ему нельзя, это точно. Он не уважает договоры, не сдерживает обещания. Просто делает то, что хочет.

– Полагаю, в этом вы правы, – кивнула Вивиан. – Тогда я благословляю вас, сэр, погружаться в работу с головой. Ведь вы будете у руля, когда мы окажемся на линии огня.

Их взгляды встретились, но мистер Гиббонс даже не улыбнулся, и она поняла, что все у них будет очень непросто.

Он будто прочитал ее мысли и решил сменить тему:

– Вы еще споете сегодня?

– Да, через несколько минут вернусь на сцену.

– Тогда я останусь и послушаю вас. Как вы правильно заметили, сейчас – или никогда.

Она подняла свой бокал:

– За то, чтобы брать от жизни все.

– До последнего.

Допив коктейль, Вивиан оставила мистера Гиббонса у бара, а сама пошла освежиться перед следующей песней.

Когда она вернулась к микрофону, он сидел за столиком на краю танцпола и разговаривал с каким-то джентльменом. Судя по всему, беседа мало его увлекала, потому что он то и дело поднимал глаза, чтобы встретиться взглядом с Вивиан. В эти моменты у нее земля уходила из-под ног. Она так остро ощущала его присутствие, что едва могла сосредоточиться на текстах песен. Иногда ей и вовсе приходилось закрывать глаза.

В конце вечера, после выступления, она отправилась в гримерную, чтобы снять макияж и переодеться. Затем, проходя по коридору, не смогла удержаться и заглянула в бальный зал, выискивая глазами мистера Гиббонса. Его столик успели убрать, персонал отеля расставлял стулья и подметал пол.

Вивиан поспешила к выходу – до отправления последнего вечернего поезда у нее оставалось не так много времени – и лоб в лоб столкнулась в вестибюле с мистером Гиббонсом.

– Ой. – В животе запорхали бабочки.

– Прошу прощения. Не хотел вас напугать. – Он взял ее под локоть, чтобы поддержать. – Вы в порядке?

– Конечно. Извините.

Она откинула с глаз волосы и попыталась взять себя в руки, гадая, узнал ли он ее вообще в повседневной одежде. Без макияжа и гламура она чувствовала себя другим человеком.

Медленная улыбка расплылась по его лицу, и в это мгновение она поняла, что он видит ее насквозь.

– Я надеялся застать вас до того, как вы уйдете. Могу я предложить подвезти вас домой? Мой водитель ждет на улице.

Она пристально на него посмотрела. Неужели он посчитал ее легкодоступной? Раз она поет на сцене?

– Очень великодушно с вашей стороны, но я поеду на метро.

Он нахмурился:

– Уже поздно. Вы уверены, что это безопасно?

– Раньше проблем не возникало. Метро близко. В двух минутах ходьбы отсюда.

Несколько секунд он молча буравил ее взглядом:

– Вы выглядите иначе.

– Разочарованы?

– Вовсе нет. Вы… вы милая.

Нервно сглотнув, она отступила назад.

– Мне пора. Приятно было с вами познакомиться.

И почему ей вдруг захотелось сбежать, будто мелкой воровке? Совсем недавно она наслаждалась их беседой – а он был очарован пленительной женщиной на сцене. Но теперь она была просто Вивиан – продавщица в отцовском винном магазине. Девушка в поношенном пальто и рваных туфлях.

Она направилась к выходу, но мистер Гиббонс последовал за ней:

– Позвольте мне хотя бы проводить вас. Это совсем не трудно.

– В этом нет необходимости. – Она спустилась вниз и толкнула двери, выходящие на набережную, темную, мглистую, равнодушную к тусклому свету уличных фонарей. На улице не было ни души.

Он надел шляпу и молча зашагал рядом с ней. Воцарившаяся тишина казалась Вивиан мучительно неловкой. Она ускорила шаг, стук ее каблуков гулко отлетал от каменной мостовой.

– Когда я снова вас услышу? – наконец спросил он.

– Не раньше чем через несколько недель. Я буду петь в «Савое» на свадебном приеме.

– И я смогу прийти и повидаться с вами?

– Нет, если только вы не знакомы с женихом или невестой.

Он тихо рассмеялся:

– Вот же невезение – не припомню в своем расписании ни одной свадьбы.

Вивиан остро почувствовала, как они соприкоснулись рукавами, сворачивая на Вильерс-стрит – к станции. Она остановилась у входа: