У моей наставницы были один из самых шикарных покоев. Целый этаж в южной башне и все уставлено драгоценностями, редкими тканями и прочим барахлом. Красиво, если ты – ворона, которая любит все блестящее. Мне такая безвкусица не нравилась.

– Ты тоже будешь получать подарки и отдавать их мне для продажи. Деньги с реализации будут уходить на погашение долга. Пока не погасишь долг, не сможешь повысить ранг.

Какие любопытные новости! Ого! Судя по кабинету ничего она реализовывать не будет.

– Какие у вас жестокие законы, Агния, – вмешался мужчина. Он взял из сундука что-то мелкое и зажал пальцами. – Ранги, долги… Если бы вы брали за вход символическую сумму, то имели бы бюджет на текущие расходы, – он картинно покрутил головой. – Хотя… Если продать одно кресло из вашего кабинета, то уже получится приличная сумма.

Незнакомец лукаво заулыбался, а я подумала: «Он на моей стороне?»

Госпожа Агния посмотрела на него так, будто собиралась придушить.

Мужчины выудил из сундука перстень. Украшение выглядело простым, но дорогим. Черный металл переливался в солнечном свете золотом.

– Ох, ониксовое золото, – Первая жрица картинно положила ладонь на грудь. Будто бы никогда такого украшения не видела. Фу, аж смотреть противно. Я, конечно, тоже не видела ониксового золота. Оно слишком редкое и слишком дорогое для простой девчушки из деревни на болотах. Но тем не менее могла удержаться от бульварного театра.

Остальные тоже разволновались.

– Примите это в качестве благодарности за уход за мной, – мужчина положил перстень на стол, вызвав еще один стон удовольствия у госпожи Агнии. Она любила деньги и все, что с ними связано. – За дивную беседу с представлением, – он изогнул бровь и, повернувшись в мою сторону, улыбнулся. Еще бы, с таким удовольствием наблюдал за нашим разговором. – И за ликбез о том, как живут в храме. Думаю, этого достаточно, чтобы покрыть долг послушницы.

Я не сомневалась, что незнакомец прав. Говорили, что за тоненькое колечко из ониксового золота можно купить дом, а тут перстень. Это же целое состояние. Трудно представить, чтобы мужчина таскал его с собой.

– Вы очень щедры, милорд, – госпожа Агния с горящими глазами потянула руку к перстню.

– Не забывайте об этом, – эту фразу мужчина произнес, смотря мне в лицо. В его словах таился посыл, который легко угадывался. Он хотел, чтобы это я не забывала о его щедрости.

Незнакомец поднялся с места, а я опять потупила взгляд в пол. Нельзя на него смотреть, нельзя им дышать. Иначе магия опять пробудится. Но моему дару многого и не надо. Солий вновь заворочался, как только мужчина приблизился ко мне. Магия будто чувствовала его на расстоянии и желала.

Жрицы расступились, и мужчина прошел мимо меня походкой победителя. Странно, он только что отдал очень дорогую вещь, а выглядел так, словно выиграл войну.

Царившее в кабинете веселое настроение вмиг улетучилось. Мужчина унес его с собой. Страсть во взглядах жриц сменилась на гнев и зависть. Они смотрели на меня так, словно собирались заклевать.

– Элеонора, – обратилась ко мне жрица. – Ты хоть знаешь, кто сейчас за тебя вступился?

Ричард

Посещать храмы я начал, когда стал археем. К восемнадцати годам мой магический резерв полностью созрел. Солий превращался в наичистейшую темную энергию, благодаря чему я мог творить любые заклинания. Моя сила росла, мои навыки оттачивались. Через два года я стал темным магом, которому не было равных.

Несчетное количество раз я побывал среди вивьен. Их запах дурманил. Пьянил, как крепкий алкоголь, и возбуждал. В этом не было вины девушек, так действовал солий. И я боролся с ним. Каким сильным, терпким или заманчивым он не был, я не поддавался желанию.

По первой мне казалось, что у каждой девушки свой аромат. Но сквозь годы солий стал пахнуть одинаково. Я не различал оттенков, хотя знал, что они существуют. Не придавал значения насыщенности и не обращал внимание на вкус, что оставался на языке.

Солий оставался просто солием. Друзья шутили, что так не будет продолжаться вечно. Что обязательно найдется та самая вивьена, ради которой я пойду против собственных принципов. Так они считали, и я с ними не спорил. Я попросту не верил, что такое возможно. И так было до тех пор, пока в моей жизни не появилась она. Эта девчонка по имени Элеонора Барнс.

Мне не нужно было поворачиваться ко входу, чтобы узнать, кто вошел в позолоченный кабинет. Её аромат отличался от всех остальных. Утонченный, как первые розы по весне, и нежный, словно дорогой шелк. Он аккуратно совершенно ненавязчиво проникал в сознание и оставался там… Навсегда?

Я не мог оторвать взгляда от Элеоноры. Все смотрел и смотрел на нее. Любовался плавными изгибами ее гибкого тела. Ведь я знал насколько она вертлявая. Восхищался длинными толстыми косами и миловидным лицом. Представлял какая она под одеждой. Воображал, что мы одни в кабинете, и она стоит передо мной голая. Фантазия зашла так далеко, что пришлось закинуть ногу на ногу. Надо было остановиться, но я не мог…

А жрицы любовались мной. Ловили каждое движение. Я чувствовал их внимание, ощущал жаркие взгляды, но не отвечал взаимностью.

Я смотрел только на Элеонору.

Ранги, подарки, долг… Сколько же бреда несла жрица! Как будто у нее не было средств починить атриум. Небось одного золотого платья хватило бы для оплаты.

Я погасил долг Элеоноры перед храмом ониксовым золотом. Не мог поступить иначе. Мысли о том, чего от нее хотят, будоражили. Злость захватила меня, когда я представил ее в постели с другим. Мощный всплеск ярости обжег сознание. Убью!

Да, это нелепо. Но я был готов убить даже воображаемого мужчину в моих фантазиях.

Но, быть может, это всего лишь влияние ее солия. Нельзя отрицать то, что девчонка воздействовала на меня. Пусть неосознанно, но она влияла.

Покинув кабинет жрицы, я направился к себе в комнату. Попутно взглянул на разрушения в атриуме. Впечатляюще. Трудно представить, что могла сделать девчонка, чтобы мраморные колонны сложились, как домино.

По дороге мне встретился тот, кого меньше всего хотелось видеть. Его звали Конор Блэкборн – черный инквизитор империи, архей и мой личный враг в жизни и на службе. Он был большим любителем женского общества и успешно торговался за каждую девственницу на ритуале инициации.

Ричард

Мы с Конором вместе учились в военной академии. Были однокурсниками. Тень залегла между нами еще в первую неделю обучения.

Я терпеть не мог, когда сильный задирает слабого. А вот Конор, наоборот, любил и делал. Поступив на курс, он сразу же начал хвалиться силой. И не только. Ему нравилось унижать других.

Через пару дней, когда Конор начал глумиться над другими, я ему вмазал по смазливой физиономии. Подошел и ударил со всей силы. Завязалась драка, из которой никто не вышел победителем. Нас разняли магистры.

Одно радовало. С тех пор его прекрасное лицо украшала горбинка на носу. Изъян не смогли исправить даже лучшие целители империи. Хотя Конора это не остановило, он продолжал хвастаться и силой, и привлекательной внешностью.

Инквизитор был чуть ниже меня ростом и худее. Но это, скорее потому, что я постоянно воевал и раздался в мышцах. А он занимался бумагами. Следил за порядком внутри страны, выискивал предателей и увлекался придворными интригами.

Конор давно мог потерять форму. Но собственное тело было предметом для гордости, так что запускать себя он не собирался. Регулярно занимался физическими упражнениями и практиковал магию. Правда, я допускал мысль, что за любованием собственной персоной скрывался страх.

Инквизитор боялся, что, потеряв силу, станет легкой добычей для тех, кому он изгадил жизнь. А таких собралось немало.

Три вивьены вились вокруг Конора, когда я подошел к ним.

– Ричард, рад встречи, – он поприветствовал гнилой улыбкой. – Что иногда все-таки приходится посещать храмы, да?