Принцы замерли как вкопанные у границы ковра, сделав в комнату от силы три шага. Дверь за ними захлопнулась с резанувшим слух грохотом, но остановило близнецов не это.
Отец, их отец-император, был бос. Его голые ступни так контрастировали с идеальным тёмным церемониальным одеянием, с его безукоризненным следованием всем протоколам, что дар речи не нашёл бы даже распорядитель, а тот был весьма словоохотлив, не то, что и без того нервные молодые люди.
Император пребывал в своих мыслях и внимания на замерших практически на пороге детей, казалось, совершенно не обращал. Те и не думали подавать вида, потому что были так выбиты из колеи абсолютно не привычным и таким уставшим видом отца, что нарушить царившую в гостиной атмосферу не смели.
За дверями послышались какие-то голоса, и император отмер. Принцы же, пытавшиеся расслышать достаточно громкие восклицания, вздрогнули, когда Августиар резко обернулся в их сторону. Шелест его одежд был слишком громким для тишины комнаты.
– Забавно, как над некоторыми привычками не властно время. – с какой-то непонятной печальной улыбкой император качнул головой, глядя сквозь детей на дверь, явно комментируя то, что происходило снаружи. Однако эта пауза не была долговечной, поэтому вскоре его взгляд сосредоточился на младшем близнеце.
Патирион взгляд отца встретил спокойно. Младший принц, в отличие от эмоционального старшего, прекрасно представлял перспективы. Их разлучат. Это практически наверняка. Диларион боится этого больше, чем смерти, а отец уже давно грозился сослать кого-то из них, из дворца. Вопрос только в том, кого вышлют. Император, словно читая мысли сына, едва заметно кивнул и даже слегка приподнял уголок губ. Патирион знал, что пару раз в громких скандалах император едва удерживался от того, чтобы сказать Дилариону, что уж лучше бы первым родился Патирион. Понятное дело, что в их семье все отлично знали, что это неправда. И младший принц был бы отвратительным императором. По крайней мере, пока. А вот Диларион…
Когда император перевёл взгляд на старшего принца, Патирион буквально ощутил, как брат напрягся каждой клеточкой своего тела. Младший принц мог поклясться, что на лице будущего императора застыла нечитаемая маска, не хуже, чем у их дяди Жарги пару минут назад. Только вот Дилариона, как и их отца, всё ещё могли выдать глаза. И если император подобным пользовался намеренно, старший принц пока просто не научился контролировать себя должным образом. Патирион в этом плане пошёл в мать.
Немногие знали, что эта чудесная женщина, подтверждая своё происхождение, в критических ситуациях становилась холодна как обратная сторона их ближайшего спутника Аленука. Ещё меньшее количество душ знало, что император на самом деле не обладал терпением и спокойствием. Его характер был взрывным и опасным. Только огромные усилия и невероятный контроль помогали ему сдерживаться. И вот Диларион пошёл именно в него. Пока, к сожалению, совсем не контролем.
Резкий, порывистый, импульсивный – молодой наследник обычно приносил с собой переполох и, чаще всего, разрушения.
Так, стихийная вспышка гнева, приведшая принцев в эту малую гостиную, была совершенно в рамках его характера. Просто никто не ожидал, что молодому принцу очередная делегация подарит вполне себе рабочий лук. А отец решит заключить с ними не очень выгодное для жителей Альянса, с точки зрения максималиста-наследника, соглашение.
Патирион всё ещё где-то внутри продолжал себе твердить, что это просто недоразумение, дурной сон или кошмар. Но страшный, импульсивный, необдуманный и такой детский поступок старшего брата был реальностью. Как и то, что сейчас их отец снова стал императором и огласит их приговор.
Августиар действительно как-то неуловимо из отца превратился в главу. Хоть и номинального, огромного Альянса, простирающегося на сотни световых лет. Это было очень сложно объяснить, но парни, как никто другой, научились ощущать эти едва заметные перемены.
– Ваше Императорское Высочество. – принцы синхронно произнесли приветствие и склонили головы в церемониальном поклоне. Ощущение тяжёлого взгляда практически сразу пропало, сопровождаясь звуком шелестящих одежд. Император отвернулся и проследовал через арку в соседнюю комнату. Близнецы, переглянувшись, двинулись следом.
– Наш Межгалактический Альянс крупнейший союз в исследованной Вселенной. Подданные, колонии, республики, княжества и планетные системы – они все вверяют мне свои жизни, позволяя направлять, помогать, подсказывать пути для их лучших дней. – голос императора был непреклонен. – Но может ли император быть отличным правителем, если не в силах уследить за собственным сыном? Собственным наследником!
– Отец! – попытка Дилариона могла бы быть засчитана, если бы отец смотрел на них, но тот даже не обернулся. Он всего лишь взмахнул рукой, и оба принца упали на пол, прижатые гравитационным излучением.
Весь дворец, каждая комната и коридор, любой угол и закуток были настолько технически модифицированы, что пожелай Августиар, чтобы один из наследников начал гореть, а второй тонуть, невидимые барьеры, электромагниты, излучатели и трубы тотчас бы перестроились и исполнили его желание. Такие преграды могли бы защитить императора и во время приёма, однако эта система требует особой концентрации. Если ты не готов к выстрелу, то и барьер поставить не успеешь.
– Ты ещё смеешь перебивать меня? – тихий, вкрадчивый голос Императора пронял даже Патириона. – Ты, так и не научившийся держать себя в руках, не способный обуздать свои порывы и увидеть дальше легкомысленных желаний, смеешь меня перебивать? – подобное понижение голоса могло закончиться очень плохо. Гнетущая тишина, воцарившаяся в комнате, позволяла различить сдавленное дыхание обоих братьев. А ещё был различим гневный свист вдыхаемого воздуха самим Августиаром. Патирион был абсолютно прав – отец сильно сдерживался, все эти три дня. И то, что сегодня он принял мамину любимую настойку, для них ситуацию только усугубляло. Травы могли как успокоить его нервную систему, так и перевозбудить. И в последнем случае они могут и несдобровать.
Однако из соседней комнаты, той первой в малой гостиной, где они оказались, едва вошли, а точнее из-за двери в ней расположенной, снова донёсся шум, и это разом успокоило императора. Нет, конечно, не успокоило полностью – тот всё ещё выглядел не на шутку рассерженным и готовым к кровавой расправе, но отвлекло – точно. Переключило достаточно для того, чтобы он снова вернул контроль над собой и отключил гравитационный экран, позволяя обоим отпрыскам выдохнуть – до того, сила, приживавшая их к полу, словно повиновалась гневу императора и усиливалась с каждой секундой.
– Через несколько часов со взлётной полосы отбудет два корабля. – голос императора прозвучал нейтрально, будто тот за чашкой чая зачитывал скучную новость из последних свобод. – Один увезёт вас, наследный принц Патирион, вместе с нашей дипломатической миссией и представителями делегации Вак-Гариуолуну на их родную планету. Я назначаю вас младшим помощником секретаря представителя Империи. Второй увезёт Вас, наследный принц Диларион, в Межгалактическую Академию, кадетский корпус, рота штрафников. – Августиар отвернулся к балкону, не глядя на сыновей. – С сего момента вы оба лишаетесь своих титулов и полагающейся Императорской чете защиты, содержания, слуг и помощников. Также всех материальных ценностей и отличительных знаков. Герцог Жагри, – император махнул рукой в противоположную дверной арке сторону и из тени вышел дядя Жарги, всё с тем же непроницаемым выражением лица. – засвидетельствуйте мою волю и приступите к исполнению.
– Ваше распоряжение задокументировано внутренним указом. – мужчина подаёт электронный бланк, и принцы даже не успевают ничего сказать, когда их отец касается подтверждающим перстнем протянутого документа. Едва это происходит, как за спинами парней возникает Стража и их буквально подхватывают под локти, не позволяя даже толком осознать то, что произошло.
