Миша часто на ровном месте попадал во всякие курьезные случаи, и началось это у него с первых летних каникул. Моя мать определила меня в лагерь при школе, где он учился так как она была рядом с домом, и работала его мама. Мне там нравилось, так как в обед угощали пирожным “картошка”, но не только, мы играли в настольный теннис, в футбол, ходили в музей, кино. Школа была очень старая и туалет был на улице, старшеклассники подсаживали Максима на чердак, чтобы он подсматривал за девочками и пугал их по сигналу. Девчата быстро просекли ситуацию и контратаковали, закрыли Мишу на чердаке и дверь мужского туалета на замок и пошли за учителями чтобы сдать хулиганов с поличным, так как парни еще и курили в туалете. Миша испугался и как заревел словно железнодорожная серена, все страшно перепугались, сбежались учителя и директор, думали – в дырку провалился. Кричат ему: «Миша ты где?», – а он воет и не может ничего внятно сказать. Позвали завхоза, он принес лестницу, а Миша все это время ревел, как вол, все суетились, не дай бог утонет в нечистотах, посадят всех, но потом поняли, где он, открыли дверцу чердака, и он вылез. После лагеря мы разъехались, он к бабушке в деревню, я в Никольскую.
В школе окна всех начальных классов выходили на юг, я же сидел на первой парте, первого ряда, напротив учительского стола, и вся неумолимая мощь солнца обрушивалась на меня, правда в таких случаях Татьяна Васильевна, так звали нашу учительницу, опускала шторы и в классе становилось не так жарко и ярко, но все равно душно. На перемене я обычно дрался, а потом стоял в углу или возле стены в зоне видимости учительницы, а в исключительных случаях, когда первые два метода не срабатывали возле учительницы. При входе в класс справа был шкаф для мальчиков, слева для девочек, все свои вещи хранили в партах, ходили строем в столовую, на прививки в спортзал. Одна девочка из класса ушла, мама ее перевела в школу, где учился Миша. Звали одноклассницу Оля, в средней школе она выпивала с двумя парнями и видимо у них что-то было, а может и не было, но она их обвинила в изнасиловании и их посадили. Мать потом у нее умерла, она попала в детдом и получила квартиру в нашем районе как сирота. Закатывала оргии, весь дом ходил ходуном, но вроде больше никого не посадила, потом вроде как остепенилась и родила сына. Каждый раз, когда я вижу Олю на улице, я резко меняю маршрут, лишь бы с ней не пересечься, и при этом думаю “отведи Господи от встречи с ней”.
Когда началась вторая чеченская мы еще учились в начальной школе и не парились по поводу происходящего. В городе была танковая часть, военный городок, за городом военный аэродром, мы были надежно защищены. По новостям иногда показывали военные сюжеты, а с балкона в бинокль было видно, как идут на юг эшелоны с техникой в цвете хаки и танками, иногда еще по городу проезжали танки из части. И вот однажды к нам в класс пришла новенькая звали ее Мадина, и она была чеченкой Татьяна Васильевна представила ее и сказала, что она теперь будет учится у нас в классе. Потом мы узнали, что мать Мадины погибла, а она с отцом и старшей сестрой бежали, в пятом классе они снова уехали, что стало с ней, как сложилась ее жизнь – неизвестно, думаю, что все хорошо. Больше никаких событий классе не происходило, так мы закончили начальную школу, и перешли в среднюю.
Первый наш классный руководительв средней школе был мужчина Александр Витальевич, по образованию историк и дурак. Пытался дисциплину насаживать драконовскими методами и заставлял стоять в жарком и душном классе после уроков до тех пор, пока не выдадим хулигана. Мы, конечно, не были связаны омертой, но и своих не сдавали, а предпочитали с ними разбираться своими силами. За городской баней был вытрезвитель, под ним протекала речка и на пологом берегу, как раз под окнами вытрезвителя была поляна, на которой мы выясняли отношения. Драки были не шуточные, но без жестокости и членовредительства, правда одному однокласснику одноклассница клок волос вырвала, за то, что он ей не давал прохода и шлепал по заднице, но это был единичный случай. Лютовал Александр Витальевич не долго и ушел в бизнес, торговал на рынке, прогорел и пошел на заправку на трассе работать, потому как там больше платили. Но пока он был нашим классным, то пытался приучить нас играть в лапту и даже пару раз собрал нас на городском стадионе, и мы потренировались, но то ли нам было не интересно, то ли он как тренер был никудышный, но лапта не зашла. Я склонен считать, что тренер был так себе. Наш класс опять находился на солнечной стороне и когда нам дали нового классного, точнее классную, то и кабинет мы поменяли, с третьего этажа переехали на первый, на западной стороне, от прямого солнца спасали каштаны, отчего правда было в кабинете холоднее, чем в целом по школе.
Как-то раз в сентябре, я зашел к Мише вечером, чтобы пойти погулять. Он сидел и делал домашнюю работу под контролем отца, а потом как плюнет в тетрадь, дядя Виктор выругался, вырвал лист и заставил писать все сначала, Миша начал реветь, тут же прибежала тетя Валя и дала ему подзатыльник, он стал пуще прежнего вопить, но судьба была непреклонна, и он начал все сначала. Мне надоел этот цирк, и я ушел. В выходные Миша с матерью и младшим братом ходили пешком в деревню, к бабушке. Мне тоже не приходилось скучать, в субботу ездил на дачу с мамой, а в воскресение делал уроки, и готовился к школе. Отсюда у меня такая нелюбовь к воскресению, ибо оно предвестник рабочей недели, со временем я стал поспокойнее воспринимать этот день, но осадочек остался.
С девочками Мише всегда везло, как-то раз он играл с Олей из соседнего дома, они дружили с детского сада, она правда была младше на один год, и только собиралась пойти в школу, но уже обладала демоническим характером и отменным сквернословием. В то время я с ней не дружил, мы подрались, и Оля нажаловалась своему отцу, и мне пришлось уходить через гаражи, поэтому я на всякий случай обходил ее дом. Мишаня как герой анекдотов постоянно попадал в истории, вот и с Олей он играл, а потом она ему по голове бутылкой из-под шампанского отоварила, да так, что возили в больницу зашивать.
Прям какое-то проклятие начальной школы, я тоже отличился перед первым сентября, врезался лбом в стену, занесло на повороте, когда убегал от Оли, и пошел в школу с перебинтованной головой, со стороны я представлял себя, как солдата на иллюстрации к «Бородино». Но уже в третий класс я шел без травм. На вторых летних каникулах Миша отдыхал летом у бабушки в деревни и там он умудрился попасть в ситуацию, которая чуть не стоила ему жизни. Купаясь с друзьями в пруду, он, как и все прыгал с мостика, но в отличие от остальных умудрился прыгнуть так, что напоролся на штырь, находившийся под водой, и пробил легкое. На его счастье, в селе был еще медпункт с машиной скорой помощи и его быстро доставили в городскую больницу. «Зажило как на собаке», – сказал врач, когда через неделю снимал швы с Миши. Доктор был прав, Миша вырос редким псом. А про то, как он нычки с сигаретами потрошил некоторое время ходили легенды. Где не спрячешь везде он находил, и как на зло доказательств не было, что это он, не пойманный не вор, но все знали и понимали, а он этим пользовался, после неудачных попыток, спрятать сигареты на улице, все просто стали носить их на свой страх и риск домой и сразу же кражи прекратились. Но он не унывал и просто стал стрелять, у того оду штучку у другого и так с миру по нитке и полная пачка, поэтому сигареты у него всегда были, он просто крысятничал.
Наши пути с ним стали расходится где-то к седьмому классу если не раньше, но окончательно разошлись одной ранней весной. Как-то раз я и несколько отважных товарищей, Иван, Толя, Паша и Кирилл отправились на железнодорожный мост, считать вагоны, записывать номера поездов и типы локомотивов, все было нормально мы и раньше этим занимались, но без Кирилла. Погода была сырая и шел мелкий дождь, но так как других вариантов чем заняться никто не предложил то пошли на железнодорожный мост. С поездами было не густо прошел один товарняк на юг, который тянула сцепка из четырех ВЛ-80 с рулонами железа, и танками, один пассажирский ЧС 200 пошел на север, и проскочила парочка ЧМЭ3.
