– Пусть скажет… её убили или она сама лишила себя жизни? – граф сам не узнал свой голос.

– Тебя убили или ты сама лишила себя жизни? Отвечай.

Призрак схватилась за голову, длинные волосы задрожали.

– Сама, – протянул дух Иды замогильным голосом.

– Пиши, – приказал граф писцу.

Перо забегало по пергаменту.

Гронья еле сдержала улыбку.

«Разумеется, сама. И ты видела, как я уносила твоего ребёнка. Я хотела, чтобы ты запомнила это».

– Почему ты это сделала? – спросила ведьма, вглядываясь в призрачный силуэт.

– Ведьма.

На пол полетела чернильница, молодой писец выронил перо, упал на пол и спрятался за мантией графа. Амадей де Корбу изменился в лице – напряжение сменилось ужасом, но лишь на пару секунд. Его взгляд наполнился гневом, руки затряслись от напряжения.

– Ты!

– Я.

– Ты всё знала? – еле выдавил граф из себя.

– Знала, но не всё, – спокойно ответила ему Гронья.

– Это была ты?

Он указал тростью на чёрную полосу на шее мёртвой Иды. Ведьма хищно улыбнулась и кивнула головой.

– Ведьма-а-а… – испуганно завыл молодой писец, подползая в двери. – Она нас всех убьёт!

– Стоять! – прорычал граф и ударил концом трости в пол перед писцом. – Никто не выйдет отсюда! Поднимись и не вой!

Слуга подчинился и забился в угол подвала, не прекращая шмыгать носом.

– Ты, ведьма из Вен-Либре, – Амадей прочистил горло, пытаясь взять себя в руки. – Это ты убила Иду?

– Нет. Она сама себя убила.

Граф ударил ладонью по столу.

– Я знал Иду, она бы не сделала так сама! Твоё колдовство? Ты заставила её сделать это? – голос графа звучал всё громче.

В ответ Гронья взяла щепотку толчёных ягод боярышника и бросила в пар над жаровней.

– Если и так, то она вполне заслужила то, что с ней случилось, – ведьма вновь обратилась к призраку. – Расскажи мне всё. Про своё дитя, про своего отца, про отца своего ребёнка, про то, зачем ты убила моего дорогого племянника Эгиля?

Призрак затих, потом заметался по подвалу, пытаясь найти лазейку, чтобы убежать. Графу показалось, что труп на столе зашевелился. С полок подвала полетели горшки и вёдра, рассыпались корзины с травами и сушёными яблоками. Затрещали ставни на закрытом окне, задрожала дверь.

– Прекратить! – закричал Амадей. – Гронья!

Ведьма бросила в огонь высушенные цветки крапивы. Призрак закричал и вернулся обратно к жаровне. Гронья нахмурилась – дух Иды смотрел на неё с отвращением.

– Если бы не ты, – стонал призрак. – Если бы не ты, у меня бы всё получилось…

– Ты всё равно всё расскажешь, но вначале ответь – зачем ты убила Эгиля? Зачем ты оборвала в петле жизнь моего племянника?

– Мне было скучно, – безразлично ответила Ида.

– Скучно, – скривилась Гронья. – Когда будешь лететь в Ад, милочка, не забудь передать тем, кто там сидит, что никто не тронет безнаказанно Чёрную Гронью. Ни её, ни её семью. Думала, что все убийства сойдут тебе с рук, если ты – знать? А теперь, говори остальное – и лишь правду. Соврать мне ты всё равно уже не можешь.

И ведьма торжествующе оскалилась.

Через десять минут дверь подвала отворилась. Поль не выдержал и ворвался внутрь. Его отец уже всё знал.

Ребёнок Иды действительно был от Поля – барон подговорил Иду и своих людей на празднике урожая прошлой осенью, и они привели пьяного Поля в тот злополучный сарай. Барон действительно хотел породниться, таким образом, с графом де Корбу, презрительно называя его «святошей», а его детей «хорошим товаром, который плохо лежит». А ещё, что Ида лично убивала всех бардов, нанятых её отцом, лишь потому, что ей было скучно.

– Это ты! – как только дверь подвала распахнулась, и на её пороге появился Поль, дух Иды завыл громче ветра и понёсся прямо на сына графа. – Это всё ты! Это ты во всём виноват! Ничтожество! Если бы ты был мужчиной, ты!

Её гневная отповедь оборвалась шипением углей. Гронья залила горящую жаровню, образ Иды начал таять, но всё ещё пытался добраться до остолбеневшего от страха Поля.

– Ненавижу тебя, и этого ребёнка, ненавижу… – дух Иды растаял в воздухе. Ледяные пальцы отпустили камзол Поля, юноша сидел на полу и часто дышал. Потом поднял взгляд, увидел своего отца и ведьму, закричал и побежал прочь из имения.

– Я не хотел. Я правда не хотел, чтобы так всё вышло, – стонал он, прижимаясь лицом к траве.

Он услышал детский крик и поднял голову. По ту сторону ворот стояла уставшая Корина, держа в руках корзину с младенцем.

– Привет, братишка, – ласково сказала дочь ведьмы, доставая ребёнка из корзины и прижимая его в груди. – Я же тебя предупреждала много лет назад. Что же ты меня не послушал?

И малышка на руках девушки громко завизжала.

Франция, 1339 г.

Вначале, Полю она показалась мерзкой, пугающей и наглой. Такой же, как все остальные дети, обитающие за оградой фамильного имения.

Девчонка мяла босыми ногами мягкую весеннюю траву, белое платьице, подвязанное ремешком, трепал свежий ветер, на голове, среди чёрных спутанных волос, виднелся тонкий венок из маленьких маргариток и анемонов. Девочка, ничуть не смущаясь, смотрела на младшего сына графа де Корбу – Поля, которому завтра должно было исполниться восемь лет.

– Ты кто такая? Уходи отсюда! – Поль недовольно скривил губы и стал осматриваться. – Где стража? Сейчас позову, они тебя прогонят!

В ответ девочка только рассмеялась, а потом приложила палец к губам и издала странный шипящий звук. Полю показалось, что зашипела змея, а ползучих гадов он очень боялся.

– Один раз тебя укусила гадюка, когда ты с родителями отправился в лес. С тех пор ты боишься змей. Это не она, случайно? – с этими словами дикая девчонка вытащила из копны чёрных волос змею и бросила её за ограду. Поль взвизгнул и полез наверх по железной решётке. Девочка залилась звонким смехом.

– Убери её! Ты нарочно, да? – чуть не плача закричал Поль. – Папа! Мама!

– У тебя упала шапка. Наш папа не придёт – он уехал по делам. А твоя мама хлопочет по дому к приёму гостей – завтра приезжают твои невесты на смотрины. Они не придут сейчас к тебе.

Поль не обратил внимания на замечания девочки, а продолжал смотреть на змею, которую эта лохматая прятала в своих волосах.

– Что? Эй, это же… – Поль немного успокоился и присмотрелся получше. На тропинке, ведущей к воротам, лежала сухая змеиная кожа, набитая жухлой травой.

Поль понял, что его обманули, и злобно посмотрел на девочку. Потом слез с решётки, поднял шляпу, отряхнул её и, не надевая, продолжил изучать страшную незнакомку. У неё не такой взгляд, как у других детей – глаза сверкали не злобой и презрением, а озорством и смехом. Поль осознал, что ему расхотелось злиться на неё.

– Ладно, мы тебя прощаем, – наконец сказал он и важно упёр руки в бока. – Кто ты такая?

Девочка хихикнула и поклонилась.

– Я – Корина, дочь ведьмы из леса Вен-Либре, дикарка и ведунья, будущая колдунья. Живу на лугу, цветы стерегу, грибы-ягоды собираю, будущее прозреваю! Я не люблю гром и овец, и у нас с тобой один отец!

Поль усмехнулся и подал знак рукой.

– Можешь выпрямиться. Я – Поль де Корбу, второй сын графа Амадея де Корбу, хозяина этих земель.

Девочка хихикнула.

– Благодарю вас, ваша Светлость, – и, не выдержав, снова рассмеялась. Поль не сдержал улыбку и закусил губу, чтобы не присоединиться к ней. – А ты забавный.

– Ты тоже. Что за глупость ты сказала, что у нас с тобой один отец? Это неправда! Мой отец любит только матушку! Это знают все!

– Поэтому его прозвали Амадеем Честным, верно?

– Да! – с вызовом ответил Поль, скрещивая руки на груди. – А зачем ты пришла вообще? Сегодня у меня важный день! И завтра тоже!