Я оглянулась. Пара голубых крыльев выросла у меня между лопатками.

Какого хрена?

Но у меня не было времени размышлять о преображении. Мощно взмахнув своими новыми крыльями, которые реагировали на мои мысленные команды так же легко, как и другие конечности, я полетела к стеклянной стене на высокой скорости. Мой импульс и магия Пустоты, которой я владела, прорвали магический барьер и разбили стены вокруг.

— Нет! — Закричала я, приземляясь между моей матерью и моей парой, как вспышка голубой молнии. — Ты не причинишь вреда тому, что принадлежит мне, мама!

Каждый из них быстро отскочил назад, так как ни один не хотел причинить мне боль.

— Я собирался преподать ей урок, но я не стал бы слишком сильно ранить твою мать, — сказал Гектор.

— Как будто ты мог, смертный, — холодно сказала мама.

Зак, Аксель и Пакстон прорвались сквозь разбитую стеклянную стену и окружили меня защитным кольцом, в шоке глядя на мои крылья.

Я знала это чувство, но сейчас было не время говорить об этом.

Мама, однако, совсем не была шокирована. Она просияла от гордости, ее рожки от восторга стали наполовину малиновыми, наполовину серебряными. Она изящно приземлилась на край бассейна и сложила крылья. Я передразнила ее, мои крылья исчезли, едва я подумала об этом. Я не хотела, чтобы мои крылья были в центре внимания в тот момент, хотя они были очень крутыми.

Особенно я не хотела, чтобы они мешали мне и мои пары чувствовать себя не уютно.

— Моя дочь, — с гордостью сказала мама.

Гектор сурово посмотрел на Лилит и, защищая, притянул меня в свои объятия, а остальные мои возлюбленные прижались ко мне. А потом я оказалась в надежных объятиях всех моих пар, наконец-то снова воссоединившись с ними.

— Как ты могла подвергнуть моих суженых такому испытанию, мама? — Я зарычала на Лилит.

— Испытание? — Она изящно изогнула бровь. — Я думаю, им это очень понравилось.

Все мои пары зарычали.

Лилит улыбнулась им.

— Так не приветствуют будущую свекровь.

— Они могли бы поступить хуже, если бы ты не была моей мамой, — кипела я. — Ты пыталась соблазнить Гектора. У тебя совсем нет стыда?

— Почему мне должно быть стыдно, дорогая Белль? — Мама пожала плечами. — С твоим смертным неинтересно.

Я сжала кулаки. Я задала неправильный вопрос. Демоны, Боги и ангелы не придерживались какой-либо морали и поэтому никогда не испытывали стыда за свои поступки. Мне повезло, что мои пары-Полубоги приняли мою этику.

— Ты винишь его? — Недоверчиво спросила я, бросив на нее еще один взгляд поверх плеч моих суженых. — Он своротил нос от тебя и твоего предложения, Королева суккубов! Тебе это не понравилось, не так ли? Все мои пары отвергли твоих соблазнительниц. Перестань пытаться разлучить нас. Я не брошу их и не останусь здесь с тобой, если это то, что ты планировала.

— Это не то, что я планировала, Белль Мэриголд, мое прекрасное, свирепое дитя, — Лилит просияла, глядя на меня, как будто она была величайшей мамой на свете. — Я всего лишь заботилась о твоих интересах. Я всегда так делаю. Кто ни сделал все для своего ребенка?

— Может, тебе стоит поговорить об этом с Люцифером, — сказала я.

Не каждый родитель был хорошим образцом для подражания. Люцифер заковал Локи в цепи и выпорол его в подземелье, потому что Локи нарушил приказ Дьявола убить свою биологическую мать. Мне было интересно, как сейчас дела у Локи. Он заботился обо мне на Земле, и я помогла ему избавиться от его отца-садиста.

Ад теперь принадлежал ему и его герцогам.

Мама относилась ко мне снисходительно.

— Я рада, что он не твой отец. Его бесконечно раздражало, что у меня был ребенок от другого мужчины, и не просто от любого мужчины, а от Короля Титанов.

Мое сердце дрогнуло при упоминании моего отца.

— Он — мой отец здесь?

— Конечно. Гиперион в тюрьме, — с нежностью сказала Лилит. — Ты скоро его увидишь.

Что-то затрепетало в моей груди. Я не знала, что я дитя Титана, пока Аксель не притащил меня в Академию и не заставил священника провести Ритуал Кровавых Рун надо мной. Шаг за шагом мои пары снимали слои, скрывающие мое истинное наследие, вместе со мной.

Я не знала, что делать с внезапной доступностью моих родителей. И я была готова поспорить, что посещение отца, которого я никогда не знала, в тюрьме не стало бы событием дня ни для одной дочери.

— Оставьте нас, — сказала Лилит голосом Королевы, и все ее девушки, которые все еще с вожделением смотрели на моих возлюбленных, гуськом вышли из сада, без необходимости покачивая бедрами.

Через мгновение они убрались восвояси, и я расслабила плечи. Было совершенно ясно, что мои пары не интересовались другими женщинами, но собственнической части меня не нравились эти нудистки, таращащиеся на моих суженых со жгучим желанием.

— Теперь здесь только мы, семья, — сказала мама и покрутила пальцем.

Сад у бассейна превратился в роскошный обеденный зал. С потолка свисала люстра с бриллиантами и сапфирами, а шесть обеденных стульев с бархатной обивкой окружали стол ручной работы из китайского розового дерева.

У мамы был такой же изысканный вкус, как и у моих пар. Я до сих пор помню, как Гектор привел меня в свою квартиру на Манхэттене с видом на Центральный парк. Я чувствовала себя неловко, капая водой на его ковер стоимостью в миллион долларов.

Мои возлюбленные прониклись ко мне симпатией после того, как у них появилась Мэриголд, которая выросла в глуши и на гангстерских улицах. И я была в некотором роде дешевкой. После такого воспитания я даже не испытывала благоговения перед золотой и серебряной посудой и модными салфетками. Экстравагантность меня не трогала. Все, что меня волновало, — это богатое разнообразие блюд, напитков и десертов, которые казались достаточно тяжелыми, чтобы опрокинуть королевский стол.

По крайней мере, мама поняла это правильно. Что ж, она наблюдала за мной в подзорную трубу.

Она села во главе стола и с улыбкой помахала мне рукой.

— Сядь рядом со мной, дочь. В этом мире у меня будет не так много времени с тобой.

Я села на сиденье рядом с ней. Мои пары расположились вокруг меня.

— В Пустоте есть кофе? — Я взвизгнула от восторга и схватила дымящуюся кружку, стоявшую передо мной на столе.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз нюхала кофе, не говоря уже о том, чтобы потягивать его. Ради кофе я бы простила маме ее глупые выходки в отношении моих возлюбленных. Я отпила глоток кофе и застонала от блаженства.

Мои пары уставились на меня, стыд, печаль и похоть смешались в их глазах. Я поняла. Каждый из них серьезно относился к своей роли кормильца, защитника и партнера. Они думали о тех месяцах, когда я была пленницей Люцифера и Ареса в Аду. Они думали, что подвели меня.

Янтарные глаза Акселя наполнились чувством вины.

Я знала, что у него на уме. Все началось с того, что он заставил меня поступить в Академию Полукровок.

— Не портите мне удовольствие, мальчики, — сказала я. — Я ни о чем не жалею. Без Академии я бы никогда не встретила вас и прожила бы жизнь скучающей девственницы целую вечность. Теперь у меня есть жизнь, которой я жду с нетерпением, со всеми вами. Я бы не променяла ее ни на что на свете. — Мои глаза затуманились. — Я бы снова и снова проходил через Ад, только чтобы быть с вами.

В глазах моих суженых поднимались слезы.

— Ешьте и пейте, — сказала Лилит, накладывая еду на тарелку и пододвигая ее ко мне.

В то же время все мои пары соревновались за то, кто наложит мне еду. Так что передо мной в мгновение ока поставили пять полных тарелок, и мне все равно приносили еще.

— Это смешно, — сказала я. — Такое ощущение, что вы хотите запихнуть всю еду в мое крошечное горло. Угощайтесь, возлюбленные. Или я буду голодать.

Я бы ни за что не стала голодать, но я не возражала бросать угрозы тут и там, чтобы добиться своего.

— Я бы не советовала голодать, Белль, — сказала мама. — После того как ты покинешь мои владения, ты долгое время не сможешь найти пищу. Если ты и трое твоих Полубогов и смогут прокормить себя, то вспыльчивый смертный долго без пропитания не протянет.