— Алекс, — неуверенно начала блондинка, протянула руку, но одернула, поняв, что это было бы лишним. — Что случилось? Что заставило тебя так напиться, почему пришел ко мне и ничего не говоришь?

Парень молчал. Уставился в одну точку и словно бы завис.

— Отъебись, — сказал тихо, но затем резко повернулся и продолжил: — Я сказал, отъебись. Что, блять, тебе из этого набора букв непонятно, а? Доебалась каждая. И каждой, сука, что-то нужно от меня!

— Прошу тебя, не говори так, — парень не дал договорить, порывисто схватил девушку за руку и потянул на себя.

Сила, с которой он сделал это и, быть может, нежелание противиться, — кто знает, — толкнули к тому, что Грейс оказалась сверху и смотрела в голубые глаза. Такие бездонные, затуманенные дымкой алкоголя и печалью.

Парень рвано выдохнул и бесцеремонно поцеловал. Руки с плеч ушли ниже, гуляли, изучали тело. Грейс почти сразу ответила на поцелуй: словно по щелчку безумного кукловода и вот уже в порыве чувств, Алекс укусил ее за нижнюю губу. Так странно, незнакомо, но именно в его собственном, крышесносящем репертуаре. Поцелуй обжигал губы, чувствовалось что-то острое и алкогольное. Это было каким-то безумием. Коротко рыкнув, Алекс оттолкнул девушку от себя и встал.

— Тебе нужно поспать. Ложись на диван, — тихо сказала Грейс и тоже встала. — Я отойду ненадолго, — сказав это, она вышла из кабинета.

Парень постоял еще некоторое время и, придя к выводу, что лучшим вариантом будет поспать, лег настолько комфортно, насколько позволяла длина софы.

Грейс спустилась на этаж с ресторанами. Время было поздним, посетителей мало. Зайдя за барную стойку, стала искать воду. Бармен сразу узнал директора и предложил свою помощь.

— Вам холодную или теплую?

— Настолько холодную, какую сможете найти, пожалуйста.

Бармен принес воду быстро, и Грейс направилась обратно на свой этаж. Она отсутствовала не долго, и Алекс успел задремать. Сквозь сон он услышал, как тихо девушка вошла, укрыла его пледом, а сама устроилась на кресле. Тишина не давила на уши, у двоих было много того, о чем хотелось подумать.

Спустя еще некоторое время, расценив, что Грейс уже уснула, парень неуверенно начал шептать:

— Знаешь, Грейс, сегодня я увидел смерть близкого человека. Я видел, как умирала Мирэ, я держал ее на руках и ничего не мог сделать. Вся первая помощь, Грейс, была бесполезна, — от услышанного, девушка побледнела, осознать такое невозможно. — Я рванул к ней как сумасшедший, и самое ужасное, было видеть боль в ее глазах. Она прошептала «я так рада, что ты приехал». Мирэ мертва. Моя сестра, та, за которую я убью любого, умерла сегодня на моих руках, и я готов убить себя за свою бесполезность, Грейс, — та рыдала в свои ладони тихо. — Не так давно ты потеряла своего отца, и теперь я могу понять, что ты испытывала.

Неожиданно для парня, девушка встала, подошла к дивану и присела на край.

— Мне так жаль, — прошептала она, и Алекс понял, что она плачет. — Должен был сразу же все рассказать.

Рэй сел, крепко обнял девушку, и впервые она увидела его настоящим. Парень словно отчаянно хватался за нее, уткнулся носом в ее плечо и беззвучно заплакал. И Грейс не отпускала его, вцепилась также крепко. Закрывала его от всего мира, впитывала в себя, лишь бы Алексу было легче.

Она не отпускала его и на следующий день, когда пришлось ехать в морг. Снова страшные, для внутреннего себя, процедуры. Но Мирэ была чистым человеком, ее нужно было похоронить. И через два дня на похоронах Грейс не отпускала Алекса. Стояла рядом, придерживая за руку по-дружески. Она не покинет его, никогда. Ведь он спас ее тогда, и сейчас девушка должна была делать то же самое.

Александр был благодарен Грейс за ее поддержку. Но после похорон дал понять, что хочет побыть один. И это нормально. Пережить смерть близкого невозможно. И время не залечит раны. Время только поможет справиться с унынием.

В течение последующих дней Алекс не выходил на связь, хотя Грейс и не трогала его. Лишь написала одно сообщение «как ты?». Парень не хотел ничего, он упорно выполнял работу, которая помогала отвлечься.

— Мне жаль, друг, — Чарли не отпускал Алекса, рука лежала на спине, медленно похлопывая. — Мирэ была прекрасным человек.

— Я убью того, кто сделал это! Разорву его нахуй!

— Мы найдем эту падлу. Он когда-нибудь появится. — Александр повернулся к другу.

— Сам бы появился уже. Твоя Грейс уже готова. Хватит и тебе играть в бабу.

— Сложно это, Алекс, — Чарли уперся локтями о ноги, сложив руки в замок. — В ее глазах я предатель. Таким и являюсь. Ведь я был там, мог хоть что-то сделать, а не сделал.

— Да что ты мог сделать? — блондин встал. — Отца убили, мудак Райан все подстроил, ты и выглядел виноватым. Тут не надо быть глупым, чтобы додумать, кто это сделал.

— И с чего ты тогда взял, что она готова уже к встрече?

Александр закурил сигарету, сделал две большие затяжки, уставившись на друга. Он чувствовал себя мудаком из-за чертового поцелуя. Это был порыв чего-то неосознанного то, что могло отвлечь, но все это лишь иллюзия. Грейс поменялась за весь месяц, и не останавливается на этом. И Алекс это прекрасно видел, он внимателен к таким мелочам. От былой богатенькой девицы шел лишь небольшой шлейф, который заглушался ее решительностью продолжить дело отца.

Все встречи с девушкой Александр наблюдал, как сильно она рвется к этому. Новые курсы, книги, даже квартира. Она решилась съехать с дома, где жила все годы, нырнула с головой в тот тернистый путь самостоятельности и взросления.

— Потому что вижу. Сам просил приглядывать за ней. Донаблюдался, — парни посмеялись. — Так что, не строй пизду из себя, и иди к своей любимой.

Англию постепенно засыпало опадающими листьями. Желтые, оранжевые, коричневые листья опадали с деревьев и усыпали все улицы и дороги Лондона. Пустое серое небо создавало сказочную атмосферу. Осень запоздала в этом году, пришла только ближе к концу ноября. Постепенно горечь об утрате уходила, с ней и шли дни.

Грейс шла по улице и наблюдала за всеми красками своего любимого города. После смерти отца она забросила не только университет, но и само художество. Не было ни единой музы, чтобы что-то нарисовать. Но почему-то после смерти Мирэ ей захотелось выплеснуть все на холст. Прикупив в своем любимом магазинчике с красками кое-какие недостающие предметы, Грейс направилась обратно.

Перейдя дорогу к остановке, девушка на секунду остановилось, чтобы заправить шнурок в ботинок, но взгляд упал не на обувь, а на человека, что вышел из такси. Взгляды столкнулись, и ноги подкосились. Первая встреча, спустя столько времени. Падающие листья мелькали перед глазами и пришлось моргнуть. Парень накинул на себя куртку и пошел в сторону Грейс. Расстояние уже было минимальным, сердце начало биться быстрее.

— Грейс, — короткое приветствие.

— Чарли, — немного тихим голосом проговорила та. — Ты тут по делам? — неловкий, на самом деле, вопрос.

— Ты, как погляжу, тоже? — кивнул на пакет с покупками.

— Да, решила снова начать рисовать. Неожиданная встреча, однако, — вздохнула девушка, будто почувствовав внутреннее облегчение какое-то.

— Раз так получилось, может, пройдемся и поговорим?

— Думаю, можно.

Ребята просто шли прямо, обходя прохожих.

— Как ты жила все это время? Слышал, скоро будет твое официальное вступление.

— Да, через неделю. Дико волнуюсь, — усмехнулась Грейс, чувствуя, как Чарли не сводит с нее взгляд. — Всю себя вложила в работу. Должна сказать, это пошло мне на пользу, хоть и пришлось оставить университет.

— Я рад, Грейс. Правда, рад. Слышал про Мирэ… Сочувствую тебе этой утрате, — блондинка скорбно опустила голову вниз.

— Спасибо, — собравшись с силами внутри себя, девушка остановилась. — Чарли, я хочу кое-что сказать тебе, — пауза. — Все это время я думала, что ты виноват в случившемся. Но как-то эти мои думалки развеялись за последние недели. Думала, был ли у тебя вообще смысл делать это.