— Тише-тише, иди сюда, — он привстал и приобнял ее. — Тебе нужно поесть.

— Отвезите меня домой, — убедительным голосом сказала девушка. Она убрала руки с лица. Ее глаза будто бы находились в шаре, наполненном водой. Такие красные, замученные. — Пожалуйста! — снова неконтролируемые слезы, а руки крепко сжали руку Ханны.

Бернард стоял возле стены, пытаясь сообразить, как правильнее поступить. Ехать домой девушки или нет. Как она себя будет чувствовать, ведь в доме еще остался запах отца. А если она сойдет с ума? Что если Грейс сделает что-нибудь с собой?

— Поехали, — сказал Алекс, все это время, стоящий в дверном проеме. — Я заведу машину, а вы выходите.

— Ты с ума сошел? — Дэн вскочил с места и направился за парнем. — Предлагаешь кинуть ее на волю судьбе? Ей же станет только хуже!

Александр повернулся к парню уже на выходе.

— Ты считаешь, ей станет легче вдали от дома? — темноволосый задумался. — Вот именно поэтому я ее и повезу.

— Ты?

— У тебя со слухом плохо?

— Хватит, сейчас не до этого, — Берн вмешался в словесную перепалку.

Девушки вышли из дома через пять минут, быстрым шагом направившись к автомобилю. Грейс села на переднее сиденье, на прощанье, легким кивком поблагодарив друзей, которые не поехали с ней по ее же просьбе.

Всю дорогу до поместья Хенсли Александр следил за зеркалом заднего вида. Могло произойти все, что угодно.

— Спасибо, что довез, — отстраненно, словно бы находясь где-то далеко, сказала Грейс и вышла из “БМВ”. Несмотря ни на что и ни на кого, девушка шла к двери.

Огромный, когда-то безумно уютный дом, пугал ее. Она боялась сделать шаг вперед, ведь это значило, что пришлось бы один на один столкнуться с реальностью.

А какая она была — эта реальность? Стоило ли узнавать это? Ведь так удобно, на самом деле, закутаться в большое теплое одеяло и не высовываться наружу. Какая она, реальность эта, если в одночасье ей пришлось лишиться всего? Слезы вновь выступили на глазах, это удивляло: как будто еще было чем эмоции выражать, тело ватное и не хотело слушаться совершенно.

— Заходи, Грейс, — в голосе Александра ни злобы, ни нетерпения. В нем толчок к действиям, к суровой, но такой нужной реальности. Как бы не было больно, бегать вечно она не смогла бы, и Грейс это понимала. Девушка оглянулась на облокотившегося, на автомобиль парня, коротко улыбнулась и зашла, наконец, внутрь. — Не забывай о своих друзьях, они у тебя еще пока есть, — сказал блондин напоследок, не надеясь, что Грейс его услышит.

Девушка закрыла дверь за собой и, буквально, всем телом ощутила, как ее накрыла волна воспоминаний. Когда-то теплые и вызывающие ностальгическую теплую улыбку на лице, проникло внутрь подобно кому, и прожгло яростнее пламени, до черноты.

Вся любовь и искренность по отношению к другим, доброта — стоили ли они хоть чего-то? Думать об этом не хотелось. Не хотелось ничего. Грейс упала на колени и просто по-детски закричала от удушливой тьмы внутри. Удушливая боль убивала изнутри, разрушала все.

— Папа! — сквозь рыдания произнесла она. — Папочка, где же ты?!

Еще десятки раз она выкрикнула этот вопрос, но легче не становилось. Раздались шаги, где-то со стороны лестницы, но девушка не реагировала ни на что.

— Боже, деточка моя, — женщина подбежала. — Вставай же, пойдем.

Грейс медленно подняла свой взгляд и увидела перед собой Элизу. Женщина шестидесяти лет держала в руке мокрый от слез платок. Она помогла девушки подняться и проводить до кухни, где дрожащими руками налила стакан прохладной воды.

— Он ушел, Элиза! — прошептала Грейс. Женщина зарыдала. — Как мне жить? Что делать?

— Мне так жаль, — Элиза крепко обняла ее. — Ты обязана быть сильной, слышишь?!

Грейс прекрасно это понимала. Она понимала, что ей нужно было ехать в больницу, заниматься похоронами. И она поехала. Сколько бы боли ни было, ей просто нужно было отправить в последний путь отца с почетом. Элиза все время была рядом с девушкой, которую считала родной. Они вместе ездили по горестным местам, лишь бы утешить друг друга.

На похороны отца пришли все знакомые и друзья Раймонда. Военнослужащие отдали последнюю честь, выстрелив в небо несколько раз. Холодная и влажная земля навсегда забрала папу. Он больше не придет и не обнимет Грейс, больше никогда не подарит ей свою улыбку. Он не придет и не включит свет, и не прошептать ласковых слов. Его больше нет.

Грейс отпустила всю охрану и Элизу навсегда, хотя женщина постоянно звонила и интересовалась ее самочувствием. Девушка не подпускали к себе никого. А Мирэ, которая несколько раз пыталась связаться с подругой, безумно переживала все это. Ни Трис, звонящую почти каждый день.

Убитая горем Грейс находилась дома, никуда не выходила. Черное было не только на ней, но и в ней. Светлые эмоции растворились. Она не общалась с друзьями, которые звонили ей, писали и приезжали. Но двери дома Хенсли были закрыты, как и сама Грейс. Две мучительные недели, которые поволокли за собой тело умершей души. Никакого празднования дня рождения, выпавшего на это событие, не было. Девушка заперлась ото всех, не выходила даже в магазин.

Никто не решил бы всех дел, которые были на Раймонде, кроме его дочери. Принятие наследства, которое родитель предусмотрительно переписал на любимого ребенка. Это было трудно и как-то отчужденно. Столько событий произошло, но она словно находилась в каком-то вакууме, своей защитной капсуле, где белым на черном было высечено «папа не придет».

Спустя еще две недели Алекс попросил о встречи у Ханны. Они изредка переписывались по поводу состояния Грейс, но каждый раз Ханна ничем не могла обрадовать.

— Привет, — поздоровалась темноволосая, увидев за столиком Рэя. — Что стряслось?

— Это я тебя должен спрашивать, — в грубой форме начал он, как будто как-то по-другому умел. — Как дела у Грейс?

— Сложно сказать, — Ханна тяжело вздохнула. — Мы почти не общаемся, она погрузилась в работу. Взяла академ-отпуск, пошла на курсы по изучению бизнеса.

К ребятам подошла официантка и поставила на столик две кружки, которые Алекс заказал перед приходом знакомой.

— Я надеюсь, ты к ней ходишь? Эта глупая сейчас не в состоянии адекватно и разумно мыслить.

— Да, но чаще всего не застаю на месте. Алекс, — серьезно обратилась она. — Тут на днях был полный треш, — парень озадаченно посмотрел. — Приходила ее мачеха, которая решила, что все дела перейдут ей. Эта женщина настолько обезумела, чуть ли не судилась. Но все осталось на стороне Грейс.

Александр сделал глоток кофе, громко поставив кружку обратно на стол.

— В тот день она мне сказала, что желает забыть все и всех, погрузившись в работу. Я безумно за нее переживаю, — Ханна с надеждой посмотрела на собеседника.

— Ты должна быть рядом с ней сейчас, сама это прекрасно знаешь. Только ты и можешь ей помочь. Помнишь, сама же говорила, что хочешь ее защитить. Вот, блять, и защищай, — парень откинулся на бархатный диван. — У меня не вышло решить ситуацию.

— Меня волнует, где Чарли? Давай я его найду? — заявила Ханна, вытащив парня из раздумий.

— Ты, конечно, может, и очень способная, но найти Чарли не получилось даже у меня. Хуй знает, где этот говнюк.

Девушка и не пыталась отступать. Она получила информацию от самого Алекса, что Чарли точно не мог сделать этого. Они долго обсуждали этот факт в переписке. И в голове знакомого было что угодно, но только не мысль о том, что Чарли убил отца Грейс.

— Я все же попробую найти его в одиночку! А когда найду, оторву то, что между ног, чтобы понял!

— Блять, просто будь на связи, и не лезь в это! — он придвинулся ближе к столу и грозно посмотрел на девушку. — Тебя это уже ебать не должно, уяснила?

— Ты совсем что ли? Моя подруга сейчас в таком состоянии, а я должна сидеть, сложа руки? Хотя бы сейчас, Алекс, не будь пофигистом! — она проговорила это с мольбой в голосе.

— Что ты от меня хочешь? Что я могу сейчас сделать? Почему я вообще должен это делать?