– Надеюсь, не пожалею о проявленном доверии. Объясни, пожалуйста, корешам одну вещь. Коли начнут разбалтывать о том, что дядя Егор раздает ключи, не положенные жильцам, то он потеряет работу, а всем треплам будет сниться дубинка еще долго! И так будет сниться, и сяк будет сниться, а еще вот так!

Дядя Егор назидательно потряхивал дубинкой, делясь богатством приемов и видов ударов: размашистые, круговые, возвратно-поступательные и прочие. Резиновый змей, будучи продолжением руки охранника, извивался и негодовал, разве что шипеть не начал.

Джокер тоже посерьезнел:

– Братва, это наш секрет! – И, подмигнув нам так, чтобы не увидел охранник, добавил: – Тот, кто проболтается, вылетит с компании как пробка и станет по жизни бедолагой.

Бедолагами на современном сленге звались ребята, которые потеряли честь и уважение среди других, – это сулило тяжелое существование в будущем. Разве что у бедолаги имелся билет в малиновые места, где всем плевать на новенького. А снобами назывались выходцы из более благоприятных районов, но только те, кто любил модно одеваться, делать всякие умопомрачительные цветастые прически. Одним словом, мажоры – детишки богатых родителей, в жизни не видавших серьезных ситуаций. Снобы любили сыпать деньгами, понтоваться и смотреть на обитателей муравейников свысока.

Все мы возвышались друг за друга горой и треплами не являлись ни разу. Да и по лицу Джокера было ясно, что тот просто создает шоу для охранника.

В этот же день мы отправились на крышу, время – поздний вечер. Прокрутив ключ в замке, Вася посмотрел в нашу сторону и нравоучительно изрек:

– Запомните, друзья, если будете идти по своему душевному пути, то все двери откроются!

Джокер любил умничать и говорить пафосные цитаты. Однако за этим было приятно наблюдать, ведь они всегда изрекались уместно.

Мы распахнули створки, выходим наружу, взору предстает город тысяч огней. Летают вереницами аэромобили. Прожектора, словно лазерные мечи, разрезают небосвод. На огромных цифровых билбордах крутится реклама суперсовременных безделушек на любой жизненный случай.

Незаметно подкралась ночь, но мы продолжали молча смотреть вдаль. Каждый думал о своем. Из головы у меня не выходил образ таинственной незнакомки. Интересно, кто она? Постепенно члены группы стали разбредаться – кто по делам, кто по домам. И я в итоге остался с Джокером наедине.

– Рустам, посмотри на Плаза-сити! Роскошь и красота, неужели мы этого недостойны? Обещаю, когда-нибудь мы будем иметь апартаменты в центре города и вспоминать с улыбкой шальную молодость!

– Именно так все и будет, брат!

Уже год прошел, в течение которого шальная банда много раз проводила время на крыше родного муравейника. И сейчас, когда мы отворили створки, в лицо нам ударил солнечный свет. Погода как на заказ, самое то для дня рождения. Мы отправились на край крыши, к любимому месту, впитавшему сотни юношеских мечтаний. За столом сидели на пластиковых стульях трое ребят из банды, самые близкие, костяк.

Банзай держит виски в руке, то приближает бутылку к лицу, то отдаляет. Взгляд товарища полон любви и доброты, озаряет светом сердца всех вокруг. Это явление нечастое, ведь парень славится решительностью и суровым нравом. Клод протирает бумажными салфетками стеклянные стаканы, словно владелец трактира, ждущий посетителей и предвкушающий хороший выхлоп своего заведения. Филя восседает на бюджетном троне, скрестив руки на груди. Рядом ведро со льдом, в котором томится вторая бутылка. Стол накрыт незамысловатой снедью: бутеры, снеки, дольки лайма.

– Наконец-то все в сборе, – произнес здоровяк Банзай.

– Как же тебе не терпится вкусить сей божественной амброзии, друг мой. Сами боги – свидетели любви ценителя к хорошим напиткам.

– Джокер, ты как-то странно говоришь. Давай попроще, как обычно, без всяких витиеватостей. Ведь я могу подумать, что ты решил подшутить, а когда я так думаю, я начинаю нервничать. А когда я начинаю…

– А КОГДА ты начинаешь нервничать, ты заикаешься, при этом у тебя, как у психопата, подергивается голова. Тебя хватает кондрат, а потом нас отшивают девчонки! Знаем, плавали.

Все, кроме Банзая, засмеялись, последний же добавил:

– Ладно, Васян, ты умеешь красноречиво болтнуть, но скажи кто-то другой что-то подобное, то я бы…

– ТО ТЫ бы его разорвал на куски, а потом эти куски скормил бродячим псам. Далее из экскрементов собак ты извлек бы ДНК бедолаг, чтобы возродить клоны и разорвать снова, и так по кругу, верно?

Банзай не выдержал и монструозно засмеялся.

– Братцы, это же 2 бутылки виски «Бэйс Холстерс». Откуда столь дорогие напитки? Вместо них можно подержанный мотоцикл купить! – удивился я.

Джокер, хитро улыбнувшись кончиками губ, поспешил прокомментировать:

– Мы тут недавно с Банзаем у торгового центра встретили снобов c соседнего района, которым не понравилось то, что мы над ними смеемся и тычем пальцами. Зря бедолаги тогда нашли смелости в дерзком тоне выразить свое негодование. По итогу ликбеза и понимания «ху из ху» они сами предложили нам несколько бутылок виски, чтобы, так сказать, разойтись друзьями.

– Красота! Дорого, богато и без лишней возни. Спасибо, дорогие! Это лучший день рождения в моей жизни! Какой вид, напитки! Я уже ощущаю себя одной ногой в Плаза-сити!

Вася будто только и ждал от меня этих слов. Настолько у него уверенный взгляд – возникало ощущение, что он видит будущее и заранее знает, как построится разговор.

– Есть план, как оказаться там обеими ногами, но сперва предлагаю выпить!

Банзай разливал жидкость по стаканам. Филя принюхался, вытянул губы и слегка сморщил брови. Лицо его состряпала благородно-гурманская гримаса.

– С утра пьют либо аристократы, либо дегенераты. Я лично аристократ! – надменно произнес Филя.

Незабываемый час эйфории пролетел стремительно, как сверхзвуковой истребитель. Полная беззаботность! Мы поднимали тосты за будущую красивую жизнь. Атмосфера небольшой тусовки такая вдохновляющая, зажигательная, искрометная…

Когда вторая бутылка почти опустела, Клод схватил ее, а с ней и первую, допитую. Он аккуратно располовинил содержимое бутылок поровну, затем встал на самый край крыши. Разведя руки по сторонам и держа в каждой по стекляшке, Клод одновременно приблизил их ко рту. Влил внутрь две струи… Однако что-то пошло не так. Видимо, крепкий напиток без закуски в неудобных условиях решил выйти обратно.

Бывает! Клод резко наклонился, и содержимое желудка вылетело плотным напором, в полете распадаясь на маленькие капли, сдуваемые ветром куда-то вдаль. Парень едва удержал равновесие и чуть не сорвался вниз. Шустро сделав шаг назад, он спрыгнул с борта крыши.

– И что это за перформанс? Клод, не умеешь пить – не пей, добро переводишь. – Банзай ворчал, при этом его лицо излучало добросердечие. Стеб в нашей компании уже стал своеобразной фишкой.

– Да ты не понимаешь! Я еще никогда не блевал с 45-го этажа дорогими напитками! А теперь поставил в уме галочку, что достижение получено! – оправдывался Клод.

Мы дурачились как дети, никто не хотел видеть жизнь серьезной и угрюмой штукой. Джокер поднял ладони вверх, подавая знак, что просит внимания:

– Делу время, а потехе час. Хочу провернуть кое-что, тогда сможем исполнить свое давнее желание. Нет, я не о жизни в центре города, это потом, это более приземленная цель. А пока мы сможем купить по игровой капсуле и начнем, как и хотели уже несколько лет, играть в «Мир Удачи». Сами понимаете, образ жизни у нас рисковый. Если что пойдет не так, в любой момент можно загреметь в места не столь отдаленные или даже встретиться с богами. Мы часто рисковали, но тогда многие из нас были несовершеннолетние и спрос за проступки был соответствующий. Теперь же все по-другому.

– Ты что, зассал, Джокер? – возмущался Банзай. – Я тебя не узнаю. Не ожидал такого. Перепил, что ли? Мы ж викинги, самураи. Мы как ниндзя, у нас нет цели, есть только путь, и я готов ко…