Теперь я замечаю, что у двери лежат в разнобой три полешки дров и кочерга. Оника напала на мага? Бесполезное занятие. Но не могу не отметить её смелость и находчивость. Улыбаюсь, раздражая Амирана сильнее. Если это возможно.

– Иди, убедись, что с девчонкой всё хорошо, и возвращайся, – произносит он, махнув рукой в сторону чулана. – Будем договариваться.

Договариваться… Видит Старая Ворона, мать вранов, у меня нет выхода. И тут же сильно вздрагиваю от истошного воя в лесу. Что может так ужасно вопить?

Бросаюсь к чулану со всех ног.

– Оника!

– Эва?! Открой меня! Я боюсь! – с отчаянием кричит девчонка и стучит по двери, а затем, едва я выпускаю её на свободу, плачет в моих объятиях мелко сотрясаясь от пережитого страха.

– Не бойся, Оника, – утешаю я её, поглаживая по спине, а потом вытирая слёзы с щёк. – Он не причинит нам вреда.

– Я говорила ему, что не знаю тебя! И ему лучше уйти! Но он прошел в дом! – всхлипывая, тараторит Оника. – Жаль не попала дровами по его упрямой башке!

В этом я с ней полностью согласна.

– Он запер меня здесь, лишил возможности двигаться и говорить. Только когда ты подошла к двери, я смогла позвать на помощь! Я так испугалась!

– Не волнуйся, Оника! Ступай к себе в комнату. Мне надо обсудить кое-что с магом, – видя сомнения своей подопечной, я подбадриваю её. – Я его знаю, поверь, с ним я в безопасности.

С печатью, сделав мне больно, сумеречник навредит и себе, похоже, в нынешней ситуации есть положительные моменты. Спокойно отправив девчонку в её комнату, я возвращаюсь в гостиную нашего дома.

Во время моего отсутствия, Амиран собрал дрова и пристроил кочергу к камину. Расположился по-хозяйски на моём любимом кресле с высокой спинкой, устало откинув голову, прикрыл глаза. Мне хорошо отдыхалось ночью, а ему вряд ли было до сна после того, как я выкрала сапфировое сердце, и он нашёл на себе мою печать.

– Может, ягодного чаю с мёдом? – вежливо спрашиваю незваного гостя. Деться мне от него некуда. Накалять обстановку глупо.

Сумеречник, приоткрыв аквамариновые глаза, вяло кивает, а я, вздохнув, плетусь на кухню.

Пахнет выпечкой. Нахожу в плетёной корзинке на столе под холщовой тканью свежеиспечённые творожные рогалики. Молодец Оника! Успела с раннего утра. От их румяного вида и аромата просыпается аппетит. Достаю из стазисного шкафа жёлтый кусок сыра и рулет из курицы, с яйцом и зеленью. Только совсем недавно удалось приобрести столь недешёвую вещь, теперь нам не приходится выбрасывать продукты, а обновлять в шкафу заклинание требуется не чаще чем в раз три зимы. Умещаю снедь на большой овальный латунный поднос. Прихватываю холщовой плотной рукавицей с кухонного очага пузатый оловянный чайничек. Оника следит, и у нас в холодное время года всегда есть горячий ароматный чай. Тут же рядом стоит второй, с залитыми водой травами, и я размещаю его над огнём, чтобы новая порция напитка настоялась.

Вспоминаю, как висела, отяжелевшая за зиму, на стене. Нужно дать девчонке указания полностью переходить на травяные сборы: ромашку, мяту, чабрец. Иначе к следующей зиме я во врата Леранхолла не пройду. Тьфу! И не надо мне. Но пора бы вернуться к физическим упражнениям, хотя бы к прогулкам по Майоранской тайге. И тут же замираю от жуткого воя, от него снова холодеет внутри. Что-то мне подсказывает, что прогулки на неопределённый срок откладываются.

Спешу к своему гостю. Хочу скорее с ним порешать все возникшие между нами трудности и, наконец, остаться вдвоём с Оникой. Надо бы проверить, как там мой конь. Не нравятся мне эти вопли из леса.

Расставляю еду на низком столике у камина и присаживаюсь напротив безмятежного мага, он снова заснул. Этот наглец расположился как у себя дома! Тихонько вздыхаю и берусь за еду. Пусть спит, а я очень голодна.

– Угостишь? – раздаётся его хрипловатый со сна голос, а я только успела рот набить рулетом.

– Угофяйся! – уже более радушно предлагаю ему. Вкусная еда делает меня ощутимо добрее.

Попивая ягодный чай, стараюсь как можно незаметнее разглядеть сумеречника. Сейчас он не похож на высокомерного сноба, а, скорее, на домашнего кота. Но я не дам ввести себя в заблуждение, отлично знаю, кем он является на самом деле.

– Благодарю за прекрасный завтрак, – приступает к разговору блондин, поправляя волосы. – Вернёмся к нашим насущным проблемам. Эвара, ты хоть понимаешь, что из себя представляет сапфировое сердце? И чем теперь грозит не только Роунхельму, но и всему Эридару? Нет, вижу ты не знаешь. – Он так тяжело вздыхает, что мне становится по-настоящему страшно.

И все эти изменения снаружи – это же не просто так. Очередной ужасающий вой, уже гораздо ближе, заставляет меня подскочить с кресла.

– Мне нужно проверить Мрака! Ты знаешь, кто так кричит?

– Знаю, – угрюмо отвечает мне мужчина. – И об этом мы с тобой как раз сейчас побеседуем. Иди проверяй своего коня. Но мне нужно убедиться, что ты никуда не сбежишь, как ты догадываешься, я не могу тебе доверять и вынужден перестраховаться.

«Не нравятся мне его речи. Что он замыслил?» – успеваю заподозрить я, как моё правое запястье обжигает холодом. Поднимаю руку к глазам, на коже проступает сизый браслет из непонятных символов с витиеватыми линиями.

– Это для того, чтобы ты никуда не делась от меня, вороница. С твоей печатью до конца непонятно, но с моей личной привязкой я буду точнее знать, где ты находишься, а сама не сможешь от меня отдалиться более чем на две тысячи шагов. У меня нет ни времени, ни желания разыскивать тебя по тайге или на другом конце Южного Света. – Тот задирает рукав рубашки и демонстрирует мне аналогичный браслет на своём правом запястье.

И это после того, как я пыталась понять его и угощала завтраком?!

– Ты знаешь, что за вещь украла? – начинает неприятный разговор мужчина, когда я возвращаюсь в гостиную и усаживаюсь на своё место напротив него.

Но прежде, убедившись, что агатовый жеребец в порядке, я потратила несколько лучин на переодевание, хватит щеголять в халате! Чутьё мне подсказывало, что быстро сумеречник не уйдёт.

Хмурюсь. Украла? Не нравится мне это слово. Похитила. Выполнила работу. Достала, в конце концов!

– Я никогда не задаюсь подобными вопросами. Моё дело исполнить заказ. И беру я его только у главы Гильдии. А он, вне всякого сомнения, знает больше моего про вашу вещицу, – с нажимом произношу я. – Как и в курсе, на какое он дело меня направил. – Смотрю на Амирана с вызовом. Мужчина одним лишь своим присутствием приводит меня в бешенство. И своими разговорами.

Теперь его очередь хмурить лоб. Но как бы белобрысый маг ни хотел, я не дам ему повесить на меня личные беды. Его вещь у Джамила. С того и спрос.

– Раз Бреанейн Третий согласен с тем, что на территории Роунхельма действует Гильдия Воров под началом Джамила, то, может, ты ему будешь задавать подобные вопросы? – продолжаю напористо я.

– Джамил уже находится у дознавателей. Спросят с него по полной, не сомневайся. А ты большая девочка, должна понимать, что воры под рукой Государя лучше, чем хаос. И государству бывают необходимы столь «необычные» услуги, воровка, – презрительно произносит маг.

На его словах в линию сжимаю губы. Он прав, моя работа – не то, чем сто́ит гордиться. Но слышать эти слова очень нелестно, особенно от блондинистого сноба.

– Вижу, ты не знаешь, что утащила. Так я тебе расскажу, – уже снисходительно заявляет Амиран. – А после ты резво соберёшь котомку для нашего маленького путешествия. И мы возвратим артефакт туда, где он должен быть. Если ещё не поздно.

– Какое путешествие?! – я взрываюсь. Обида гудит во мне, как рой злых пчёл. Подпрыгиваю со своего нагретого кресла, не в силах усидеть на месте. – Не мой артефакт и не моя забота! С тобой я никуда не поеду! Бери с собой Джамила. Да хоть вепря лысого! Я останусь дома. У меня хозяйство, девчонка под моей ответственностью и конь… – перечисляю, демонстративно загибая пальцы перед носом сумеречника.