Человек в красном медленно приподнялся, встал сперва на одно колено, а затем и вовсе поднялся на ноги. Люди-жабы, глядя на него, затряслись в ужасе, но хитрый лис уже смекнул кое-что куда быстрее них, оставалось лишь проверить теорию.

— Гидон! — испуганно взмолился один из них. — Ты чего?! Пади ниц, он же всех нас..!

— Цыц! — оборвал его на полуслове мужчина. — Ну-ка… Господин, если вы меня слышите — поднимите, пожалуйста, руку.

— Да я не понимаю… — застонал Женя и завалился набок. — Чего руку? Что..?

— Господа, — ухмыльнулся Гидон. — Прошу всех встать. Кажется, мы сорвали банк.

Услышав это, Женя устало прикрыл глаза. Не было больше сил куда-то ползти или сопротивляться боли, не было ни капли энергии в его новом теле. И хитрым темильцам понадобилось лишь несколько мгновений осознать и переварить услышанное, прежде чем они дружно окружили стонущее тело, поднимая и бодро утаскивая его назад по длинному коридору.

— Ну что ж вы так, дорогие партнеры! — засмеялся Гидон. — А где же ваш страх, где же трепет? Не дрова ж несете!

— Дуй в жопу, петух напыщенный! — прикрикнул ему в ответ Лепцаг. — Ты нам не партнер! Исчезни!

Но молодой человек лишь посмеивался и, прицокивая языком, шел за ними, неся за собой фонарь. Конечно же, вот и проявилась главная черта этого народца — как только запахло большими деньгами (пусть запах и был в этом конкретном случае не из приятных), так сразу же закончились все разговоры о партнерстве и справедливых долях. Впрочем, проблемы все еще не было, Гидон прекрасно умел заговорить зубы любому.

Вскоре коридор вышел на огромный, сверкающий отблесками вод зал с массивными каменными сводами. В самом центре его располагался бассейн, являвшийся единственным проходом в это место, и соединенный с большой водой запутанной сетью пещер. В три стороны из зала уходили вдаль темные, узкие коридоры, и из одного из них сейчас бежали к воде трое темильцев, таща к транспорту большое, ослабевшее тело.

— Давай, давай, скорее в паланкин его, ну! — поторапливал один из людей-жаб.

— Сам знаю! Открывай люк!

Третий ловко запрыгнул на крышу вытянутого, цилиндрического транспорта и принялся откручивать крышку люка. Под водой, прикованный к упряжи, заклекотал тайнаг, водяной змей.

— Господа! — улыбнулся, поставив фонарь на пол, Гидон. — Ну что же вы так сразу? Хорошо, подождите-подождите, давайте просто прикинем на секундочку!

— Зубы нам не заговаривай! — проворчал один из темильцев.

— А я и не пытаюсь. Хочу только уточнить: вот вы его продадите, скорее всего как зверушку Кольфенам, а как делить будете? Паланкин Лепцага, так? Нашел место Гальм, а третий… Как ты там? Все время забываю.

— Сурбан, — нахмурился третий.

— А, ну вот поэтому и забываю, спасибо. Так вот, ты это все дело проспонсировал. Ну, там еще я немного похлопотал, но… Как делить собираетесь? Поровну?

Улыбке Гидона сейчас мог бы позавидовать и самый наглый кот. Он прекрасно видел, как переменились в лицах его спутники. Еще бы, каждый прямо сейчас, в этот миг думает лишь о том, как нагреть остальных и забрать как можно больше себе. В жабьих глазах засверкала жадность, один за другим они потянулись к ножам, переглядываясь и понимая, что никто из них не отступится.

— Ну так что?

— А чего… Тут и так все понятно, — Лепцаг вытащил из-за пазухи длинный нож, кивнул товарищам: — Сначала надо разобраться с тобой, хер блудливый.

Гидон мгновенно переменился в лице. Отвлечь их внимание друг на друга не удалось, мужчины медленно, но верно обступали его, отрезая пути к отступлению. И теперь, когда при них была столь ценная награда, никто не хотел оставлять подобный хвост за спиной.

— Ну же, друзья, все можно решить мирно, — Гидон криво улыбнулся, но все-таки крепко сжал рукоять меча. — Я, в конце концов, всего-лишь исследователь, поэт!

— Ага, любитель почесать языком, не без этого, — ухмыльнулся Гальм и сплюнул себе под ноги. — Я с тобой еще за свою сеструху не поквитался, урод. Чего, думал я не узнаю как ты ей под юбку лез?

— Нет-нет, это была его сестра, не твоя! — улыбнулся кудрявый, кивнув на Сурбана. — А, или нет… Точно, твоя тоже была, извини.

— Моя сестра?! — возмущенно захрипел Сурбан. — Гад такой, иди сюда!

Но Гидон лишь рассмеялся, и даже не стал давать волю мечу. Темльцы непонимающе переглянулись, а он в ответ лишь кивнул в сторону паланкина, люк которого только что закрылся.

— Уходит ваша добыча, красавцы!

— Стой! — в один голос завопили люди-жабы.

Но Женя, прислонившись лбом к холодному металлу и глядя в узкое окошечко спереди уже схватился за поводья. Надеясь на то, что в фильмах и играх все показывают так, как оно и в самом деле работает, он резко взмахнул ими, и, к его собственному удивлению, морской змей потянул его вниз, под воду.

Темильцы тут же попрыгали в воду вслед за ним, но лишь один из них, старший, Лепцаг успел схватиться за поручень паланкина. Вода ударила по его лицу, он едва мог удержаться, а змей все набирал скорость, подгоняемый сидящим внутри прикованного к спине зверя транспорта.

Медленно, но неумолимо Лепцаг полз все выше и выше, хватаясь перепончатыми ладонями за поручни, подтягиваясь и все приближаясь к крепко закрытому люку. Он прекрасно знал как его можно открыть снаружи, и готов был убить сбежавшую добычу, лишь бы не раскрыть свой факт присутствия в столь запретных водах.

А глубины становились все темнее и темнее. Женя потянул за поводья, надеясь заставить зверя вынырнуть на поверхность, но тот непослушно тянул все глубже. Заскрипели крепко сбитые просмоленные доски, на узком, крохотном стеклянном окошечке пошла трещина.

— Да плыви ж ты вверх! Ну, вверх! Наверх! — закричал, что есть мочи, Женя, надрывая и без того болящий живот.

И, наконец, заклекотав, тайнаг потянул вверх, отталкиваясь от водной толщи могучими плавниками. От перепада давления потемнело в глазах, Женя упал на дощатый пол, продолжая крепко сжимать поводья. Лепцаг, едва держащийся за поручни снаружи, стискивал зубы в последней, отчаянной попытке добраться до люка, но в миг, когда его рука легла на крышку, змей, взмахнув хвостом, выпрыгнул из воды, подбрасывая его вместе с паланкином в воздух. Женя, не удержавшись, резко подскочил вверх, ударился об потолок и снова приземлился на пол, лишь для того, чтобы увидеть, как крышка люка отворачивается, и в полуночной тьме, среди незнакомых звезд, под лунным светом сверкает лезвие ножа.

Лепцаг запрыгнул внутрь паланкина, занес нож над юношей и со всей силы обрушил на него удар. Все, что успел сделать Женя, так это схватить его за запястья, не позволяя так просто вонзить нож себе в грудь, и, стиснув зубы, стал пытаться оттолкнуть его. И с каждой секундой, как он тужился, прикладывал все силы, которые давало его новое тело, нож все отдалялся и отдалялся от него. В глазах Лепцага вспыхнул тусклый огонек страха, он цокнул языком и приказал зверюге: