— Харита, откажись от своего плана, — когда она вылезала из окна башни на крышу, ее схватил за руку Ин. — Это же, прости меня, дерьмо, а не план!

— Ты ничем не рискуешь. Сверну себе шею — всем будет проще. И вы не убили, считай, и кардийцам не досталась, — нервно усмехнулась она в ответ. — Сплошные плюсы.

— Да причем тут это?! — воскликнул он, вылезая на крышу вслед за ней. — Ты умереть можешь!

— Это так бодрит, ты бы знал!

Солнце почти скрылось за горизонтом, когда приготовления были завершены. Поняв, что от своей идеи она не откажется, Ин приступил к своей части плана, выбравшись за стены внутреннего города через имевшийся в поместье тайный проход. С собой юноша нес клетку, полную шепчущих птиц и, пробираясь по улицам города, он то и дело шикал на них, пытаясь заставить тех замолчать.

Двое кардийцев в патруле услышали странный шум, тут же обнажили клинки… Но ничего. Шепот был, а тепла тела не было — замерев, юноша нашептал короткую инкантацию, и его кожа начала быстро охладевать, сливаясь с окружающим воздухом. Убедившись в том, что в переулке никого не было, кардийцы продолжили свой путь, а Ин обессиленно упал на колени, хватаясь за исколотые катетерами руки. Маленькая ампула с миамом почти опустела, и если Харита не выполнит свое обещание — ему крышка.

Быстрым шагом, стараясь как можно меньше при этом шуметь, он прошел к огромной мельнице, стоящей на возвышении по эту сторону реки. Зайдя внутрь, он выпустил птиц из клетки, те тут же вырвались наружу, взлетая ввысь, под самую крышу здания, нашептывая бессвязные слова. Взмахи их крыльев поднимали в воздух улегшийся слой муки, и очень быстро в мельнице было трудно дышать от поднявшейся мучной пыли. Закончив, он вышел наружу, зажег фонарь, подавая сигнал своей новой знакомой, и, не гася свет, направился прямиком к кардийцам.

Харита подняла дельтаплан, с помощью капитана дружины поставила его в нужное положение. К этому моменту остальные, кто укрылись в городе, уже заметили ее, стали показывать пальцами на фигуру на крыше. Даже те из солдат, кто пытался прорваться в усадьбу, кто требовали выдать им Хариту отвлеклись, отошли подальше, наблюдая за происходящим.

Ин вышел к кардийцам, подняв руки. Те быстро окружили его, не меньше десятка человек. Хё, их командир, взирал на него с высоты укрепленной дозорной башни, громко спрашивая:

— Чем обязаны, ваша благость?

В голосе его слышался яд. Не так разговаривают с дворянами те, кто ниже их по статусу. Впрочем, это не тот вопрос, который сейчас волновал Ина.

— Я пришел договориться. Выслушайте меня.

Командир вылез через небольшое окошко, спрыгнул с башни, жестко приземляясь у ее основания. Как ни в чем не бывало он встал, отряхнулся, подходя ближе к принцу такурата.

— Говори. — прохрипел он.

— У нас нет той, кого вы ищете. Она скрывается на мельнице вместе с другими беженцами.

— Брехня, — отмахнулся командир. — Мы уже ее проверили, там пусто.

— Потому что вы не знали где смотреть. Эта мельница — гордость такурата, в ней легко спрятаться.

Хё зарычал, сжимая кулаки. Его, вспыльчивого и слишком уж молодого для командования войсками, злило всякий раз, когда кто-то бросал вызов его словам. Так и сейчас юноша, стоящий перед ним, не старше него самого, заявлял, что кардиец не прав.

— Чего ты хочешь? — раздраженно спросил он принца.

— Гарантий безопасности для моих людей, — спокойно ответил Ин. — Вы заберете девушку и покинете наши земли.

Не говоря ни слова, Хё взмахнул рукой. Пара щелчков, короткий свист, и кардийцы быстро организовались в отряд, окружая принца.

— Покажи им! Если не соврал — будь по-твоему.

Ин поклонился и, высоко подняв над головой фонарь, повел кардийцев к мельнице, затянутой едва заметной дымкой мучной пыли.

Харита накинула на грудь длинный канат, привязала на каждую ногу по ножу, скрыв их под штанинами комбинезона, на пояс — короткий меч. Наконец, она подняла дельтаплан, удерживать его на весу ей помогали плотники и капитан Гарт. Последний штрих — коктейль молотова, привязанный к ней на свободный узел, который она могла бы развязать, дернув за длинную нить зубами.

— Услышьте меня, несчастные! — громко воскликнула она. — Ибо вы сбились с пути!

От волнения в голову лез исключительно всякий бред. Речь должна была вдохновить людей, но звучала как нелепая проповедь.

— Вы не желаете признавать своего господина, не верите ему?! Вы полагаете, что он недостоин управлять вами?! Так услышьте: я, Харита из дома Артанитов во всеуслышание признаю Ина из дома Янцар законным господином этого такурата и всех душ, что живут здесь! Смотрите же, своими глазами узрите силу моих слов!

И она побежала. Вместе с ней побежали вперед и мужчины, поддерживая дельтаплан. От скорости он стал легче, ветер мягко подталкивал крылья из матерчатой ткани, приподнимая их. Конец крыши все ближе, с каждым шагом сердце билось все сильнее. Харита прикусила конец шнура, прыгнула, отрыв. Белые крылья разрезали темноту ночи, и яркий огонек горящей под ней бомбы осветил летящую над городом девушку.

Кардийцы, услышав шепот внутри мельницы, ворвались внутрь. Приказ за приказом, они стали рассредотачиваться внутри, обыскивать ее, отбиваться от полетевших их в лица птиц. Ин закончил заклинание, корни обвили его ноги, быстро утягивая под сырую землю.

Харита дернула за шнурок, огонек устремился вниз. Секунда, яркий всполох синего пламени. Пыль подхватила жар, воспламеняясь, и огромный шар огня оглушительным взрывом в щепки разнес мельницу, не оставляя кардийцам внутри и снаружи ни шанса. Девушку на дельтаплане подбросило в воздух, провернуло и понесло прочь, не туда, куда надо.

— Сука, сука, сука, нет! — закричала она, стремительно падая вниз.

Одно крыло затрещало, вот-вот готовое отломиться. Петля для ног в задней части дельтаплана оторвалась, и Харита болталась на падающем судне, уже не в силах им управлять. Руки потели, соскальзывали с руля, но она держалась, глядя на проносящийся внизу город, освещенный пламенем огромного взрыва.

— Ар, хватай меня-я-я! — истошно закричала она, спрыгивая с дельтаплана.

Услышав это, кардиец в разбитой маске резко ударил ногой по своему запястью, ломая его и вырываясь из пут. Стиснув зубы от боли, он кинулся к падающей спутнице, одной рукой едва успевая поймать ее.

Оставшиеся у башни кардийцы устремились наверх, некоторые окружали ее, но было слишком поздно. Ар выхватил с пояса Хариты меч, и благодаря преимуществу в высоте стал отбиваться от поднимавшихся по лестнице врагов.

— Ну, сукины дети! Отстоим наш дом?! — во все горло закричал Гарт, поднимая в воздух меч.

Воины в едином возгласе закричали в ответ, прорываясь сквозь открытые ворота и единой, хаотичной толпой вырываясь в город. Отдельные кардийцы, что затерялись на улочках Пайпатона в патруле какое-то время сдерживали натиск, но что могли они противопоставить солдатам, быстро окружавшим их?