У меня похолодело внутри. Лихорадочно облизнув губы, я попыталась изобразить недоумение пополам с испугом:

– Н-не знаю я, Марта. Ничегошеньки не помню. Очнулась уже здесь, на койке, с забинтованной рукой. Думала, может, ты меня отыскала да о ране позаботилась…

– Да нет же! – нетерпеливо мотнула головой служанка. – Говорю ж тебе, сама тебя тут обнаружила, взаперти. И перевязка уже была. Видать, память тебе отшибло знатно. Ладно, чего уж теперь гадать. Небось, до утра оклемаешься.

Она со вздохом протянула мне дымящуюся кружку. В нос ударил горьковатый аромат трав.

– На-ка вот, выпей. Настой целебный, бабкин рецепт. Мигом на ноги поставит.

Я послушно отхлебнула обжигающее варево, чувствуя, как по телу разливается живительное тепло. Марта одобрительно кивнула.

– Ты давай поправляйся. Я тебя прикрою пока, скажу Брунгильде, что чуланы перебирать отправила. А там глядишь, оклемаешься.

Она еще раз смерила меня цепким, испытующим взглядом и, покачав головой, вышла вон. Щелкнул засов, и я осталась одна.

Несмотря на слабость и недомогание, лежать и отдыхать совсем не хотелось. Меня снедало лихорадочное желание действовать, искать ответы на вопросы, распутывать загадку своей мрачной сути. Покой казался непозволительной роскошью, бездействие – почти преступлением. И все же отлучиться даже ненадолго оказалось непросто. Едва переступив порог каморки, я тут же попалась на глаза зоркой Брунгильде. Старшая экономка смерила меня суровым взглядом, цепким, как коршун. Похоже, объяснения Марты её не слишком удовлетворили.

– Ишь, разлеглась тут, лентяйка! А ну, бегом на кухню – котлы драить, овощи перебирать! Нечего без дела шататься да глазеть по сторонам. Не потерплю лодырей и дармоедок!

Несмотря на жуткую боль во всем теле и путаницу в мыслях, ослушаться я не посмела. Сцепив зубы, поковыляла выполнять приказ.

Так потянулись мучительно долгие три дня, без единой секунды покоя и отдыха. С утра до ночи Брунгильда гоняла меня, как борзую, поручая самую грязную и тяжёлую работу. А стоило присесть хоть на миг, передохнуть украдкой – как тут же раздавался гневный окрик.

Лишь глубокой ночью, без сил повалившись на жесткое ложе, я позволяла себе недолгую передышку. Но даже тогда покой был зыбким и тревожным. Загадочный дар, вспыхнувший в крови ядовитой искрой, не давал забыться даже во сне. Он пульсировал в висках призрачным огнём, нашептывал невнятные обещания, дразнил своей близостью. Словно бы звал за собой – прочь от унылой рутины, навстречу неведомому.

Единственным лучиком надежды оставались редкие беседы с болтливой служанкой Кларой. Именно от неё я узнала, где находится не только заветная библиотека Академии, но и закрытое книгохранилище. Оно пряталось в дальнем крыле здания, тщательно охраняемое и запертое на замок. Лишь избранные члены Академии удостаивались чести посещать его, и то – в редких случаях. Говорили, там хранились самые древние, самые могущественные манускрипты, способные просветить или погубить неискушенный разум.

Но самое главное – Клара проболталась о секретном проходе, ведущем из прислужничьего крыла прямиком в закрытую часть. Якобы однажды, драя полы в коридоре, она случайно задела неприметный выступ на стене – и та бесшумно повернулась, явив узкую лестницу, уходящую круто вверх.

Конечно, сама Клара не рискнула соваться в подозрительный лаз. Зато я теперь знала, как попасть в желанное книгохранилище незамеченной! Мысль о бесчисленных фолиантах, хранящих тайны магии, будоражила и сводила с ума. Я грезила ими наяву и во сне, представляя, как перелистываю пожелтевшие страницы, вдыхаю запах пыльных переплетов. И всей душой рвалась туда – за ответами, за знаниями, за своим предназначением!

Оставалась лишь одна загвоздка – вездесущая Брунгильда, чей соколиный взор не упускал ни единой провинности. Улучить момент и ускользнуть от её надзора казалось почти невозможным. Старшая экономка следила за мной, как цербер, взваливая все новые и новые обязанности. Порой мне чудилось, будто она нарочно изводит меня работой, лишь бы припугнуть, вбить в покорность. Словно чует угрозу и всеми силами пытается удержать на месте.

Утро выдалось на редкость тихим и безмятежным. Ни приказного окрика Брунгильды, ни суеты старших слуг в коридорах – словно вымерли все. Никаких указаний, никакой беготни с тряпками и швабрами. Непривычно и даже тревожно.

Это был шанс, о котором я не смела и мечтать! Шанс ускользнуть незамеченной, пока никто не хватился. Наспех плеснув в лицо ледяной водой из кувшина, я торопливо принялась приводить себя в порядок.

Тщательно расчесала спутанные кудри, заправила их под чистый чепец. Придирчиво оглядела своё отражение в мутном зеркале. Привычная бледность никуда не делась, зато синяки под глазами слегка побледнели. Распухшая губа и ссадины ещё побаливали, но в целом вид стал почти человеческий.

Накинув видавшую виды шаль и подхватив масляную лампу, я на цыпочках выскользнула из каморки. Коридор встретил меня безлюдной тишиной. Обычно в этот час прислуга уже вовсю сновала туда-сюда, перешептываясь и гремя вёдрами. Но сегодня не было ни души.

Стараясь ступать как можно тише, я двинулась вперёд. Путь до заветной стены показался мне бесконечно долгим. На каждом шагу мне мерещились подозрительные тени, каждый скрип половиц заставлял испуганно замирать. Но коридоры по-прежнему оставались пусты.

Добравшись до неприметной ниши, я судорожно принялась шарить пальцами по шероховатым доскам. Сердце колотилось так, что стучало в ушах. А что, если Клара ошиблась? Вдруг никакого тайного хода в библиотеку вовсе не существует? Тогда всё напрасно…

Но страхи оказались напрасны. Стоило мне с силой надавить на едва заметную выемку, как часть стены бесшумно подалась внутрь. В лицо пахнуло сухим спёртым воздухом, в нос ударил горьковатый запах пыли и старой бумаги.

Потайной проход существовал! Недолго думая, я шагнула в узкий тёмный тоннель, озаряемый лишь слабым светом моей лампы. Стена тут же сомкнулась за моей спиной, отрезая путь назад.

Первые мгновения накатила острая паника – вдруг обратно уже не выбраться? Но отступать было некуда. Глубоко вздохнув, я начала взбираться по крутой винтовой лестнице.

Казалось, бесконечные ступени вились, петляли, словно кишки какого-то чудовища. То и дело приходилось хвататься за стену, чтобы удержать равновесие. Чем выше я поднималась, тем сильнее колотилось сердце – то ли от усталости, то ли от предвкушения.

Наконец последний пролёт остался позади. Распахнув низкую дверцу, я буквально ввалилась в просторное овальное помещение, уставленное книжными шкафами до самого потолка. Тяжело дыша, застыла на пороге, во все глаза разглядывая открывшееся мне чудо.

Библиотека Академии! Средоточие тайн и могущества, сокровищница магического знания. Или ее секретная часть. Пыль лежала толстым слоем на полках, в воздухе стоял затхлый запах старой бумаги и пергамента. Стеллажи ломились от диковинных фолиантов в потрепанных обложках. На длинных столах громоздились стопки книг и свитков. Сам воздух, казалось, искрил от разлитого в нем волшебства.

Я на цыпочках приблизилась к ближайшему шкафу. Дрожа от благоговейного трепета, повела ладонью над корешками, почти физически ощущая исходящий от них жар и силу.

Поборов трепет, я решилась. Подцепила первый попавшийся том в синей обложке, осторожно вытянула с полки. Книга легла в ладони, удивив тяжестью и плотностью. На титульном листе вязью было выведено: "Теоретические основы магии стихий".

Сердце зашлось в бешеном ритме. С замиранием духа я перелистнула страницу. И ещё одну, и ещё… Текст, иллюстрации, схемы и формулы замелькали перед глазами, сменяя друг друга в головокружительном калейдоскопе.

Это был учебник для первого курса! Азы, начала, самые простые упражнения. И всё же я впитывала строчки с неистовой жадностью. Прикусив губу, водила пальцем по строкам, едва дыша от усердия.

"Для того, чтобы сформировать простейший светлячок, начинающему магу надлежит…"