– Готово! Успела! – Девушка довольно похлопала Свана по плечам.

И в тот же миг рация противно заскрежетала.

– Идёт! – грубовато ответила она.

Сван встал в полный рост. Из одежды на нём были лишь узкие чёрные джинсы с низкой посадкой, не прикрывавшие мышцы кора. Он мельком взглянул на своё белое мускулистое тело и не смог скрыть довольства.

– Неплохо так, – скромно заметил молодой человек, оскалился на смеющуюся Ташу и вышел за дверь.

Дикого зверя не смутил грязный холодный пол. Снова посыпались приветствия:

– Хай, бро!

– Как жизнь?

– Приветик!

– Зачётный!

Вот и зал «Плутон». Сван дёрнул ручку двери. В декорациях сидела насупившаяся Алёна. Она отработала фотосессию соло и, видимо, неважно. Роберт раздражённо качал ногой.

– Сто лет тебя ждать, – сдержанно заметил он.

Девушка ожила при виде партнёра. Она знала, что со Сваном Роберт будет держать себя в руках. Это Алёну можно в любой момент заменить на другую Алёну, а удача найти модель с андрогинной внешностью выпадает редкому фотографу лишь раз. Да ещё почти даром, ведь Сван не был профессиональной моделью, а чисто развлекался. Вот потому-то Роберт и будет ласков, а Алёна сможет расслабиться.

Декорацией служили горы, освещённые полной луной. Свану нравилось позировать, вживаться в роль.

– Давай, мальчик, давай! – надрывно подбадривал его Роберт. – Ты белый волк. Князь волков. В тебе магическая сила. Покажи мне её! Дай мне глаза. И разум. Так! Ещё! Сведи брови. Алёна, мне нужен не страх, а покорность. Отдайся его власти!

Сван восседал на камне, а девушка в газовом полупрозрачном платье со спущенной бретелью и такими же как у него босыми ногами меняла позы: лежала у ног партнёра, сидела рядом, положив голову на его колено. Роберту всё было мало. Он всегда выжимал максимум.

– Сван, свесь руку по локоть ей на грудь. Отрешённый взгляд, мне нужен отрешённый взгляд! Не усталость, не безразличие, а именно мрачная отрешённость. Ты не можешь иначе! Понимаешь, мальчик?! Взгляд вправо! Наклон головы! Так! Мрачнее, мрачнее! Хорошо! Алёна, смотри на камеру. Ты спокойна, сейчас ты спокойна. Тише, тише.

Щёлк-щёлк, щёлк-щёлк…

– Отлично! Хочу агрессии! Алёна замри! Ты поворачиваешь голову, а на тебя летит грузовик. Сван, оскал! Острее! Клыки дорисую, представь их. Ты – оборотень. Ещё! Ещё! Девочка, замри, не двигайся! Работает волк.

Роберт метал молнии, Сван их ловил и рикошетил. Лучшие фото получались, когда они были на одной волне.

– Фух! – выдохнул фотограф, схватившись за сердце. – Намотай её волосы на кулак.

– Не перебор? – Только Сван мог спорить с Робертом, другим это не позволялось.

– В самый раз…

– Грим на руке смажется. – Ему не нравилась эта идея откровенного насилия.

– Последний кадр, уже неважно.

Молодой человек разозлился, намотал на кулак длинные волосы Алёны, грубо запрокинул голову девушки и с оскалом навис над её лицом.

Защёлкал, как припадочный, фотоаппарат.

– О боже! О боже! Какой кадр! – орал Роберт, снимая с разных ракурсов, а потом обессиленно осел на пол, привалившись к стене. – Всё! – еле выдавил он. – Свободны.

– А его соло снимать не будешь? – удивилась Алёна.

– Я сдох. – Он помотал головой.

Так было всегда. После Свана Роберт не мог никого снимать. Фотограф настолько глубоко сливался с его образами, что это отнимало у него все силы без остатка. Иногда он так и засыпал, сидя на полу или в кресле, чтобы хоть чуть-чуть восстановиться. Это была истинная любовь художника к модели. И оно того стоило: снимки становились шедеврами, приносили много денег, побеждали в конкурсах, оправдывали всю остальную его работу.

– Ну да, это я тут три часа вкалывала, – проворчала Алёна, надевая туфли.

– Р-р-р! – зарычал Сван, хватая её за талию.

– Платье! – завизжала девушка, когда он собрался поднять её на руки. – Перепачкаешь!

– Ой, можно потише? – простонал всё ещё сидящий на полу Роберт.

– Кофе принести? – участливо обернулась на него Алёна.

– Угу…

Снова посыпались приветствия, пока шли по коридору. Второй раз встретиться в этом аквариуме было почти нереально.

– Ты первый разбирайся, я кофе Роберту отнесу. – Алёна толкнула Свана в плечо, когда они поравнялись с гримёркой.

– Выслуживаешься? Не оценит, не надейся, – полетело вдогонку девушке.

Таша ругалась со своим парнем по телефону.

– Всё, мне работать надо! Модель пришла! – выпалила она с облегчением и нажала отбой. – Уже закончили?

– Роберт сдох.

– Ну хоть кто-то может его одолеть. Начнём с ног.

Девушка вооружилась банкой салфеток и мицелляркой. Замелькали умелые руки, возвращая Свану его природный облик.

Алёна в гримёрку не торопилась, появилась лишь тогда, когда Таша уже расплела ему все косички и расчёсывала волосы.

– Ой, ты прям с ним так нежно, – скривилась девушка. – Сам расчешется. Давай, выметайся! – Она вытолкала молодого человека из кресла.

Гримёрша пожала плечами и сунула ему в руку расчёску.

– Волосы помыть? – спросила Таша у Алёны.

– Нет, оставь так. А макияж мне сделай.

Сван расчесался, стянул ставшие волнистыми от косичек волосы резинкой, оделся и кинул через плечо:

– Таш, пока! Спасибо! Алён, жду в баре. Всем хорошего вечера!

***

В самый разгар работы в баре было пустынно. Моделям некогда рассиживаться. Отработав сессию, они убегали на вторую, третью халтуру или на свидание.

Минуты ожидания молодой человек коротал за любимым черничным смузи.

– Привет, Сван! – К стойке подскочил заведённый парнишка в боксёрском халате и боксерах. – Капучино, двойной.

– Здорово, Жук! Ты типа король ринга? – усмехнулся Сван.

– А чё? Не похож? – Женя Жуков запрыгал на месте, изображая готовность к бою, и засмеялся.

Они оба знали, что Жук никого и пальцем тронуть не может. Однако мышцы у него были что надо. Особенно хорошо он смотрелся в рекламе нижнего белья.

– Спасибо! – Паренёк подхватил большой стакан с кофе. – Извини, братишка, надо бежать на ринг.

Кошкой подкралась Алёна, запустила руки под толстовку, пощекотав острыми коготками его живот, отчего тот ещё больше втянулся, и зашептала на ухо:

– Родители на даче.

– Я в ночную…

– У-у! – Девушка отстранилась, разочарованно толкнув его в плечо. – Опять!

– Видишь ли, Алёнушка, человеки ночью тоже умирают. – Сван притянул её за талию. – Утром зайду, после смены.

– Ты будешь уставший, – капризно прогнусила она.

– Часа три всегда удаётся поспать.

– Как ты можешь там спать, извращенец?!

– Мёртвые такие же люди, как и мы, только слегка неживые.

– Фу! – Девушка сморщила носик. – Пошлятина! Не говори так.

– Мне надо бежать, малыш.

– Буду ждать.

– Будешь сопеть.

Алёна потерлась прохладной щекой о его щёку. Один очень долгий поцелуй, и молодой человек рванул по коридору, катастрофически опаздывая на работу.

Высокий и худой Сван во внешней среде всегда немного сутулился и прятал свою андрогинную внешность под объёмной одеждой. В маске (хвала коронавирусу!), серой толстовке с капюшоном, с небольшим чёрным рюкзаком за спиной он мягко бежал по эскалатору вниз, обгоняя стоящих на ступеньках людей. Они, конечно же, думали, что он тупой придурок, если не может подождать пару минут, но молодой человек ненавидел опаздывать.

Вскочив в захлопывающуюся пасть электрического монстра, Сван привалился к противоположной двери с надписью: «Не прислоняться». Поезд с рёвом мчал его на север. Положив руки в карманы и прикрыв глаза, Сван слушал яростный стук колёс.

Тормозной путь, качнуло, монстр выплюнул пережёванных пассажиров и заглотнул партию новых. Разгон. Снова рёв и стук. И так семь раз.

Сван оторвался от двери и выскочил на перрон. Мягкие подошвы мокасин пружинили вверх по эскалатору.