На первый взгляд работа казалась непыльной, впрочем, ребята были готовы на любую.

Все переговоры велись через электронную почту или по телефону – надо ли уточнять, что сейчас этот номер не обслуживался? Поначалу Леша с Сашей не исключали развод, но солидный аванс положил конец сомнениям. Костюмы они взяли сами, на свое имя. Сценарий оговорили быстро, да там ничего сложного и не предвиделось.

В назначенное время «пираты» причалили к берегу, подхватили невесту, отвезли куда сказано и сдали с рук на руки. Нет, невеста не сопротивлялась, повизжала для вида на публику, а как отчалили, так только о своем платье беспокоилась, чтобы не помять. Прошли под Биржевым мостом и причалили на Мытнинской набережной. Помогли барышне спуститься на берег и с рук на руки передали. Кому? Машина ждала, серая. Нет, водителя узнать они не смогут – лица не видели, но вроде женщина за рулем сидела, блондинка. В очках и маске. Теперь все в масках. Номера? Да разве ж они знали, что их нужно запомнить…

Брагин поднялся.

– Спасибо, капитан. Пойду-ка теперь сам погляжу на «пирата» – того, что поменьше и покруглее, а то он уже извертелся весь от нетерпения.

Услышав скрип открываемой двери, «пират» Саша аж вскочил со стула и бросился к Брагину, но замер на полпути.

– Почему нас задержали? В чем нас обвиняют? Мы ничего не сделали!

– Во-первых, здравствуйте. Меня зовут Брагин Викентий Сергеевич, – представился подполковник, усаживаясь на стул с другой стороны стола. – И вам советую успокоиться и сесть.

– Какое успокоиться!

– Садитесь. Разговор у нас будет без протокола, просто беседа, можете отказаться и дождаться следователя, тем не менее для вас будет лучше побеседовать со мной.

– А я что… Я пожалуйста…

Коротышка поерзал на стуле, сложил руки в замок и всем своим видом показал, что готов отвечать на вопросы. Все, что Брагин услышал от Кравченко, Саша охотно подтвердил.

– И все-таки постарайтесь вспомнить какие-нибудь подробности, – настаивал Брагин. – Нам важна любая, даже самая маленькая деталь. Внешность этой женщины, ее речь – может, что-то проскочило в разговорах, какое-то характерное слово? Вы же с ней несколько раз разговаривали по телефону. Что за машина? Марка, номер?

Но коротышка только качал головой и разводил ручками. Нет, никаких подробностей он не запомнил. Говорила она обычно, правильно, так почти все в Питере говорят, никаких характерных словечек не употребляла. Марку машины он не рассмотрел, а номер и подавно. За рулем вроде бы тоже сидела женщина, лицо маской закрыто было. Сейчас все в этих масках.

– Никакого договора вы, конечно, не заключали?

– Ну… – замялся пират Саша. – Понимаете…

– Ясно. Как вы получали деньги?

– Аванс переводом. Я бы вам показал, но у меня телефон отобрали. А остаток наличкой, когда невесту привезли.

– Имя отправителя, счет, что там было?

Коротышка удивленно взглянул на подполковника, приподнял брови и пожал печами:

– А я знаю? Я только на сумму в эсэмэске смотрел.

Брагин потер лоб. Конечно, реквизиты перевода получить нетрудно, и Кравченко этим займется, но весь его опыт говорил: толку не будет. Тот, кто организовал похищение, на такой ерунде не проколется. Наверняка перевод окажется из-за границы, с анонимного счета, вспотеешь запросы рассылать. Впрочем, это хоть какой-то след. Лучше, чем ничего.

– Ладно. И на том спасибо.

Брагин наскоро прокрутил в голове беседу, вспоминая, не забыл ли чего. Вроде бы нет. Он уже собрался уходить, однако его остановил писк смартфона.

«Подобрали пароль к телефону невесты. Есть интересное», – писал Кравченко.

С капитаном Брагин столкнулся в коридоре.

– Идемте в техотдел, – поторопил тот. – Нашли что-то важное.

Быстрым шагом они поднялись в технический отдел. Молоденький лейтенант «из технарей» гордо ухмыльнулся и передал капитану золотистый айфон.

– Держите. Переписка у девушки в последние дни была прямо ух, хотя вообще-то нормальные люди столько времени в соцсетях не проводят. Вот распечатка ее звонков за последний месяц. – Он протянул Кравченко три листа бумаги с номерами телефонов. – Но там ничего примечательного, а это, – еще несколько листов перешли из рук в руки, – ее переписка в «телеге» с подругой. Можете не благодарить, что отметил для вас самое важное.

– И чем же этот диалог тебя покорил? – усмехнулся капитан, забирая распечатку. – Может, мне лучше самому решать, что важно, а что нет?

Он пристроился на краешке стола, оставив единственный свободный стул Брагину.

– А вы почитайте, – обиженно произнес лейтенант. – Потом спасибо скажете, что я за вас вашу работу сделал. Я же не просто так, я все содержимое айфона через нашу программу пропустил на предмет угроз и прочего криминала, она и сделала выборку. К тому же сраться… простите, ссориться они начали как раз за неделю до похищения.

– Работу мою он сделал, – фыркнул Кравченко. Сейчас капитан сильно напоминал того надменного типа, каким его впервые увидел Брагин. – Чему еще меня учить собрался? Может, как задержание проводить? Или подсечку с захватом поучишь делать?

Брагин забрал у него распечатку:

– Если тебе не нужно, давай мне. А ты можешь дальше собачиться.

Пристроившись на свободном стуле, подполковник погрузился в чтение.

А ведь прав технарь! Личная переписка Натальи Лапушкиной, невесты Макарченка, с некой Ириной Хухолевой за месяц от нежного воркования со всякими «зайками» и «чмоки-чмоки» сначала превратилась в обмен колкостями, а закончилась взаимными проклятиями и откровенными угрозами со стороны Хухолевой. Что собой представляла эта Хухолева, Брагин не знал, но представить, что гламурная красотка Лапушкина умеет выражаться, точно запойный сантехник, никак не мог. Хотя что можно сказать в ответ, когда тебе желают сдохнуть? «Сдохни, тварь», «Прибить тебя мало» и «Чтоб эта свадьба у тебя поперек горла встала, еще попомнишь меня» – были самыми мягкими выражениями Ирины.

Еще почему-то фамилия Хухолева казалась знакомой. Более того, именно в таком сочетании – Лапушкина и Хухолева, Хухолева и Лапушкина.

Брагин попробовал на язык обе фамилии, однако память молчала. Так ничего и не вспомнив, подполковник поднялся.

– Закругляйся, – коротко бросил он капитану. – Навестим эту дамочку. Хотя можешь и дальше изображать из себя Капитана Америку, я съезжу один.

Она очнулась от холода. Приподняла голову и тут же опустила обратно. Внезапно подумала, что густая темнота таит в себе опасность. Еще пришла мысль, что нужно выключить кондиционер, иначе она совсем замерзнет. Она протянула руку к тумбочке, нащупывая пульт, но пальцы схватили пустоту. Голова кружилась, во рту был странный привкус, а под ладонью вместо приятной прохлады шелковых простыней оказался шершавый картон. Опираясь на локоть, она с трудом заставила себя сесть.

Где она? Сколько сейчас времени? Почему так темно? Мысли путались.

– Аркаша! – слабо позвала она.

Собственный голос поразил ее – звучал непривычно тихо и жалобно, как у беспомощного ребенка. Но ведь она всегда была сильной!

– Аркаша! Кто-нибудь!

Ответ так и не прозвучал, стоявшая вокруг тишина угнетала. Это не тишина ночной спальни в особняке Макарченка и не ее комнаты в квартире родителей. Более того, ей вообще стало казаться, что она находится в заброшенном, нежилом подвале, куда уже давно не ступала нога человека.

Она вновь легла. Подтянула колени к животу, подложила ладони под голову. Это сон, просто дурной сон. Утром все будет по-другому, а сейчас надо заснуть. Но почему же так холодно?..

Второе пробуждение было более осмысленным. Она села и непонимающе уставилась на обшарпанные стены. Поежилась, обняла себя за плечи. Под пальцами оказалась жесткая материя – на ней была чужая одежда. Грубая, жуткого оранжевого цвета.

– Что за?..

Голос сорвался. Она прокашлялась и уже громче позвала:

– Эй, есть тут кто-нибудь? Что происходит? Где я?