Литмир - Электронная Библиотека
A
A

По счастью для себя, Миранда также не подозревал и никогда не узнал о том, что в эти минуты в лондонском офисе решалась его собственная судьба. Жизнь и смерть графа, а заодно возможное будущее всего Южно-Американского континента лежали на чаше весов. А причиной того, что жизнь перевесила, был все тот же Рикардо Перейра, который в очередной раз спас графа, не ведая об этом ни сном, ни духом. Объяснялось все довольно банально. М-р Барроу не имел никаких серьезных возражений против того, чтобы с сеньором Мирандой произошел «несчастный случай». Но накануне в своем докладе Марсдену о визите в монастырь сей почтенный джентльмен умолчал о том, что в тайну замысла посвящен, помимо графа, еще один человек. Получив приказ избавиться от Миранды, Барроу сразу понял, что придется убрать еще и Рикардо, причем одновременно. Такая задача показалась ему слишком сложной, и он счел за лучшее выступить в защиту дона Франсиско, что и удалось выполнить с присущими Второму Секретарю блеском и убедительностью.

* * *

Сидящий в древней беседке со стаканом вина Горацио Хорнблоуэр тоже не подозревал, что и его судьба решается в этот момент. Имей он возможность подслушать беседу господ Марсдена и Барроу в той части, которая затрагивала его самого, он, скорее всего, не стал бы возражать. Не очень приятно, конечно, покидать Европу, где решаются главные вопросы войны и мира, и отправляться к черту на рога. Зато отправится он туда уже в капитанском чине, на собственном корабле и, почти наверняка, с самостоятельным заданием. Да он никогда и не мечтал о лучшем! А в довершение всего отпадала необходимость ехать в Испанию, разыгрывать из себя шпиона и рисковать головой, а точнее сказать — шеей. Призрак гарроты уже вторгался в сны Хорнблоуэра.

Пока же Хорнблоуэр, как уже было сказано, ничего еще не знал о новом повороте своей карьеры, а просто сидел напротив сержанта Перейры с полуоткрытым ртом, ошеломленный заданным ему вопросом.

— Верю ли я в пророчества? — медленно повторил он, словно не доверяя собственным ушам.

— Совершенно верно, дон Горацио, — безмятежно подтвердил Рикардо.

Хорнблоуэр понемногу пришел в себя. Мысли его завертелись с привычной быстротой, но смысл вопроса по-прежнему оставался непонятен.

— Что вы имеете в виду, сержант? Какие пророчества? Библейские?

Как большинство людей, связавших жизнь с военной службой, капитан относился к религии равнодушно, даже с некоторой долей скептицизма. На военных кораблях ниже шестого класса, к которым принадлежал и «Пришпоренный», должность судового священника уставом не предусматривалась, обязанность производить воскресную службу возлагалась на капитана. Хорнблоуэр исправно выполнял приказы Адмиралтейства и каждое воскресенье на протяжении последних двух лет зачитывал собравшейся на шкафуте команде отрывок из Священного Писания. Правда, ему самому такая практика веры не прибавила, матросам, судя по их поведению, тоже, зато Ветхий и Новый Завет Горацио проштудировал основательно. Однако обе эти книги представлялись ему не слишком достойными доверия — уж больно много в них попадалось несуразиц, расхождений и прямого вымысла. Как бы то ни было, с пророчествами он был знаком исключительно по этим источникам. Несмотря на грозную торжественность и велеречивость предсказаний библейских мудрецов, трезвому рассудку Хорнблоуэра они больше напоминали детские сказки, нежели нечто серьезное. Во всяком случае, он никогда не сталкивался с пророчествами иного рода, поэтому и задал свой последний вопрос.

— Нет, дон Горацио, к Библии мои слова не имеют никакого отношения. Но то пророчество, которое я имею в виду, начало сбываться сорок лет назад, и сегодня во многом от вашей доброй воли зависит, сбудется ли оно до конца.

—Я не понимаю! — сказал, наконец, капитан, растерянно глядя на собеседника и начиная потихоньку подозревать, что у того не все в порядке с головой. Словно прочитав его мысли, Рикардо усмехнулся, сунул руку в карман и вынул оттуда небольшой пакет, завернутый в кусок парусины.

— Я не сошел с ума, дон Горацио, — спокойно сказал он, положив пакет на стол и развернув непромокаемую материю. — Прочитайте это, тогда, быть может, вам будет понятней.

«Этим» оказался свиток пергамента, сильно потершийся по краям и очень старый с виду.

— Этому документу больше двухсот лет, — пояснил сержант. — Прочтите, умоляю вас.

Хорнблоуэр развернул свиток. Текст был на испанском, но изобиловал архаизмами, так что прошло немало времени, прежде чем удалось докопаться до сути. В переложении на современный язык звучал он примерно следующим образом:

Настанет день и всколыхнутся горы. Взбурлят во гневе воды Священного Озера. Падет на землю двойная звезда, и в тот час в роду Покорителя явится на свет Освободитель, а в роду Покоренного — Хранитель. И суждено будет Освободителю разрушить Царство Несправедливости, основанное Покорителем. Хранителю же надлежит до конца жизни следовать за Освободителем, оберегая каждый шаг его, но не открывая ему сути своей. Если же покинет Хранитель стезю свою или откроет тайну Хранимому, отвернутся боги от них и ввергнут народы в пучину бедствий.

Трижды перечитав манускрипт, Хорнблоуэр, как ни старался, так и не смог обнаружить в нем хоть капельку смысла. Пророчество — непонятно чье и по какому поводу — находилось у него в руках, но каким боком оно касалось дня нынешнего, оставалось загадкой.

— Любопытный документ, — сухо заметил капитан, возвращая свиток Рикардо, и подчеркнуто громко отхлебнул из стакана. — Превосходное вино, сержант. Ваш Гонсалес положительно каналья — знает, что воровать.

Если Перейра ждал от него града вопросов по поводу загадочного пергамента, он, Хорнблоуэр, не собирался доставлять тому удовольствия. Пускай сам развязывает язык, раз уж начал. Хватит того, что он и так чувствует себя выставленным на посмешище. Черт его дернул согласиться на эту идиотскую прогулку!

— Больше вы ничего не хотите сказать по поводу прочитанного, дон Горацио? — первым нарушил затянувшуюся паузу Перейра.

— Не хочу, — отрезал Хорнблоуэр. — Хотя нет, скажу, раз уж вы просите. Во-первых, большего бреда мне не доводилось читать с детства, когда кто-то из родственников подарил мне книжку легенд о рыцарях Круглого Стола. Во-вторых, в этом документе столько орфографических ошибок, сколько не способен сделать в диктанте самый тупой мичман Королевского Флота.

— Я вижу, вы сердитесь, — покачал головой сержант. — Напрасно, дон Горацио. Я вас отлично понимаю и скоро все объясню.

— А стоит ли трудиться? — не удержался от колкости Хорнблоуэр.

— Вам знакома история конкисты Южно-Американского материка, дон Горацио? — спросил Перейра, словно не заметив последних слов собеседника.

— В общих чертах, — ответил Хорнблоуэр, слегка растерявшись от неожиданного вопроса.

— Имя Франсиско Писарро [12] вам о чем-нибудь говорит? — продолжал Рикардо.

— Если не ошибаюсь, именно он завоевал территории, на которых расположены тихоокеанские колонии Испании, в том числе — Перу.

— Именно так, дон Горацио. Добавлю только, что происходило это в начале шестнадцатого века. Скажу еще, что Писарро был редкостным мерзавцем, бандитом и авантюристом без чести и совести. Кстати, покорение Перу почти как две капли воды схоже с завоеванием Мексики Кортесом [40]. В наши дни уже не докопаться, который из них пролил больше крови и чаще нарушал клятвы. Ясно только, что оба — одного поля ягоды. А теперь ответьте мне еще на один вопрос: знакомо ли вам имя Великий Инка Атагуальпа?

— Последний император инков?

— Он самый.

— Я где-то читал о нем, но сейчас уже почти ничего не помню. Его, кажется, не то сожгли, не то повесили.

— Его удавили, дон Горацио… гарротой. Хорнблоуэр содрогнулся. Кошмарное устройство опять встало перед глазами.

вернуться

12

Франсиско Писарро (Pizarro) (ок. 1475—1541) — завоеватель Перу, знаменитый испанский конкистадор. Сын испанского полковника и крестьянки, Писарро в юности пас свиней, а потом стал солдатом. В 1510 г . Писарро под начальством Алонсо де Охеда исследовал берега южно-американского континента, назначен капитаном и правителем колонии Сан-Себастьян в заливе Ураба. Под начальством Педро Ариаса д'Авилы он участвовал в завоевании Панамы. Узнав о существовании на юге страны, богатой золотом, Писарро вместе со своим другом Диего Альмагро и панамским священником Эрнандо де Луке составил (1522) общество для открытия и завоевания этой страны. Две экспедиции (1524—1528) были безуспешны. Съездив в Испанию к Карлу I, Писарро получил правительственную поддержку и в январе 1531 г . отплыл в 3-ю экспедицию на 3 кораблях со 180 солдатами. В течение 1531—1532 гг. он грабил прибрежные районы Перу, а затем, воспользовавшись междоусобной войной, происходившей в Перу между двумя братьями инками, двинулся в глубь страны. В ноябре 1532 г . в Кахамарке он захватил в плен инка Атагуальпу и в августе 1533 казнил его после суда по обвинению в убийстве брата. В сентябре 1533 г . Писарро завоевал весь Перу и получил от Карла I титул маркиза и в управление Перу. С 1535 г . началась колонизация Перу (основание Лимы) испанскими выходцами, проводимая с неслыханными жестокостями под руководством Писарро. В феврале 1536 г . вспыхнуло восстание туземцев, во главе которого встал Манко-Капак, а затем началась война между Писарро и Альмагро, получившего от Карла I титул маркиза и земли к югу от Перу. В 1538 г . Альмагро был разбит и казнен, но в 1541 и сам Писарро был убит в своем дворце в Лиме сторонниками Альмагро.

вернуться

40

Кортес Фернандо (Cortez) (1486—1547) — завоеватель Мексики, род. в Эстремадуре, в г. Меделлине, в бедной дворянской семье, изучал право в Саламанке и достиг редкого среди тогдашних испанских конкистадоров образования. В 1504 г . отправился в Вест-Индию и сделался секретарем наместника Кубы, Веласкеса. Когда последний, уже два раза пытавшийся обосноваться в Мексике, снарядил новую экспедицию, Кортес был поставлен во главе ее и приступил к делу с таким рвением, что Веласкес, из подозрительности, взял свое поручение обратно. Кортес, однако, не повиновался и 18 февраля 1519 г . выехал из Гаваны, с 11 небольшими судами. Экипаж состоял из 670 человек, в том числе 400 испанских солдат, 200 индейцев и 16 всадников, с 14 полевыми орудиями. Кортес обогнул восточную оконечность Юкатана, проплыл вдоль северного берега, вошел в устье реки Табаско и взял город того же названия, после чего тамошние индейцы объявили о своем намерении покориться королю испанскому, заплатили дань и доставили 20 рабынь; из них Марина сделалась любовницей и верной спутницей завоевателя и оказала ему, в качестве переводчицы, большие услуги. Кортес продолжал свою экспедицию в северо-западном направлении и 21 апреля 1519 г . высадился на месте основанного им впоследствии города Веракруц. Туземцы встретили его радушно; Монтесума, властитель Мексики, прислал ему богатые подарки, которыми хотел подкупить его; но именно их богатство и побудило его остаться. Дальнейшие планы Кортеса были основаны на неприязни мексиканского вассального государства Тласкалы к господствующему племени ацтеков. Разрушив и сжегши свои корабли, Кортес 16 августа 1519 г . выступил в поход с 500 пехотинцами, 16 всадниками и 6 орудиями, к которым присоединились еще 400 солдат кацика (вождя) Семпоальи. Жители Тласкалы сначала напали на испанцев с большим ожесточением, но были отброшены и присоединились к Кортесу в числе 600 человек. Когда жители Чолулу составили план изменнического нападения на Кортеса, он наказал их с кровавою строгостью; это произвело такое впечатление, что все города по дороге в Мексику передались ему без сопротивления. Монтесума принял его 8 ноября 1519 г . перед воротами столицы и велел предоставить испанцам дворец, который Кортес поспешил укрепить пушками. Скоро, однако, полководец Монтесумы, по его приказанию, напал на испанское береговое поселение; тогда Кортес захватил Монтесуму и держал его под стражей в испанском лагере. Пленный государь, с которым Кортес обращался жестоко и унизительно, по имени продолжал править; на самом же деле повелителем сделался Кортес и довел, наконец, несчастного монарха до того, что тот признал верховенство Испании и согласился платить ежегодную дань. Испанцы захватили громадную добычу.

Веласкес, тем временем, послал флот в 18 кораблей, с 800 членами экипажа и 72 пушками, под начальством Панфило Нарваеса, чтобы захватить в плен Кортеса с его офицерами и закончить завоевание Новой Испании. Узнав об этом, Кортес оставил в Мексике 150 человек и 29 мая 1520 г . с остальными 250 направился против Нарваеса, разбил его самого и взял в плен большую часть его людей; большинство их поступило к нему на службу. Восстание мексиканцев заставило его, с 1300 испанцами и 8000 тласкаланцами, вернуться в Мексику. Здесь он был осажден мексиканским народом и, после умерщвления Монтесумы, вынужден был оставить город. Отступление произошло ночью с 1 на 2 июля 1520 г . (после triste — «печальной ночи») и куплено было ценою потери 860 испанцев, всех орудий и ружей, большинства лошадей, багажа, сокровищ и нескольких тысяч тласкаланцев. С остатками войска Кортес наткнулся на несметное мексиканское войско и в стычке был ранен. Рыцарь Саламанка спас своих земляков от гибели лишь тем, что бросился в середину врагов и завладел государственным знаменем, что повело к поражению мексиканцев. 8 июля испанцы пришли в Тласкалу. Подкрепленный новыми войсками, посланными против него Веласкесом и наместником Ямайки, и располагая 550 пехотинцами, 40 всадниками и небольшим артиллерийским парком, Кортес 28 декабря снова выступил из Тласкалы к Мексике, где, между тем, на престол вступил племянник Монтесумы, Гватемозин, весьма одаренный молодой человек. Кортес взял второй город Мексики, Тескуко, сделал его, в виду его благоприятного местоположения, главною квартирою, и пока на озере строились нужные ему бригантины, занял другие города Мексики, то силою, то с согласия жителей. Подкрепленный с Гаити еще 200 солдатами, 80 лошадьми, 2 тяжелыми орудиями и многочисленными индейцами, он 28 апреля 1521 г . с разных сторон напал на Мексику. Первый всеобщий приступ был отбит; 40 испанцев попало в руки мексиканцев и были принесены в жертву идолам. Лишь по разрушении трех четвертей города, три отряда испанцев, 27 июля 1521 г ., соединились на большой площади среди города. Гватемозин был взят в плен; 13 августа 1521 г . сдалась остальная часть города. По легкому подозрению в заговоре Гватемозин и кацики городов Тескуко и Такубы вскоре были подвергнуты пытке и повешены. Кортес, несмотря на интриги партии Веласкеса, был утвержден Карлом V в звании главного полководца и наместника Новой Испании. Он восстановил в государстве спокойствие и порядок и с особенным рвением распространял христианство. В 1524 г . он предпринял поход в Гондурас, чтобы найти путь к Великому Океану. Его обвиняли, между тем, в злоупотреблении властью и стремлении к независимости. Чтобы оправдаться, он в 1526 г . отправился в Испанию, был принят королем с величайшим почетом и награжден титулом маркиза дель Балле де Оахака. В 1530 г . Кортес снова направился в Мексику, облеченный, однако, лишь высшею военною властью, так как король не хотел оправдать возмущения Кортеса против Веласкеса. Позже Кортес был оскорблен присылкою в Мексику, в качестве вице-короля, Антонио де-Мендозы. После больших опасностей и трудов Кортес в 1536 г . открыл Калифорнию. В 1540 г . он вернулся в Испанию и в 1541 г . участвовал в алжирской экспедиции. Умер в опале. Останки его были похоронены в Мексике, но исчезли в 1823 г .

45
{"b":"8998","o":1}