Я не заметил, как взлетел на пятый этаж и тихо-тихо постучался в ее дверь. Я вошел с широченной улыбкой, стараясь не придавать значения перемотанному носу. Передо мной возникло ужасное зрелище. Ева со стеклянными глазами и с мешками-синяками под ними стояла в дверном проеме, каменным взглядом уставясь на меня. Ее волосы были взлохмачены, одежда помята и потерта, ногти обгрызены (или обломаны?..), губы искусаны до крови.

– Даня, что с тобой произошло??

– Ты лучше скажи, что произошло с тобой! Ты выглядишь ужасно!

– Проходи…

Она дала мне пройти и бесшумно юркнула в темную комнату, знаком позвав за ней следом. Я вошел в комнату, в которую из-за плотно задернутых шторок не проникал сумеречный свет. Мне на секунду стало страшновато, Ева дышала настолько бесшумно, что в комнате казалось пусто. Я машинально потянулся к настольной лампе и влил в пустоту яркий луч электрического света. Через секунду я уже пожалел о том, что сделал. Передо мной предстала комната в полном хаосе и упадке. Тетрадки, зарисовки, резинки для волос, ручки карандаши были разбросаны по всем углам, многие листы были порваны на мелкие клочья, у одной из стен персикового цвета валялись стеклянные обломки какого-то предмета. Сама Ева сидела на белом диване в окружении белых подранных листков, как Снежная королева. Ее колени были поджаты к подбородку, потухший взгляд устремлен на меня исподлобья.

– Даня, тебя можно попросить не задавать никаких вопросов?

– Я еле сдерживаюсь, потому что их в моей голове все больше!

– Мне нужна твоя помощь. Я никогда ни у кого из вас не просила ее, но теперь она мне жизненно необходима.

– Что мне нужно сделать?

– Поехать в Макао. И найти там человека.

– Что?! Макао?! А билеты? А деньги для них? А эта, как ее, виза? Она туда нужна?

– Не беспокойся об этом, – она бесшумно встала и поплыла к маленькому шкафчику в углу. Осторожно достав аккуратно запечатанный конверт, она протянула его мне с невозмутимым взглядом.

– Тут твои билеты в обе стороны, твой загран и виза. Билеты до Гонконга, дальше автобус по мосту через залив прямиком в Макао. Город разделен на две части: историческая и новая с казино, вот тебе нужно во вторую. Казино Dragon of Fortune. Спроси там Алана, он должен работать менеджером в каком-то из игорных залов.

– Это твой дедушка?

– Нет, это мой очень хороший знакомый, он настоящий герой.

– Героой? Я никогда не видел героев. Огоо, я согласен поехать в Макао хоть завтра! А когда я вылетаю?

– Завтра утром.

– Уже завтра?! Ладно, ладно, я поторопился, как завтра? Так быстро? Я еще не настроился. Я никогда не ездил никуда дальше дачи Макса, а что мне нужно сказать Алану при встрече?

– Что Еве нужна его помощь.

– Ева, а как в аэропорту понять, куда идти? И на какой самолет мне садиться?

– В зоне вылетов всегда есть куча указателей. Главное пройди регистрацию на указанной стойке, затем на билете посмотри свои ворота и следуй за указателями. Да, и обязательно проверь, что это зона международных рейсов, а не внутренних линий.

– Звучит очень сложно, но я думаю, что справлюсь!

– Даня, успокойся, у тебя уже сейчас воздуха не хватает от воодушевления, – улыбнулась Ева.

Я и правда начинал практически задыхаться от того, что градом свалилось на мою голову. Щеки горели, а живот внизу стало тянуть какой-то непонятной силой.

– Ева… Только… Можно я останусь сегодня ночью у тебя? Я не хочу возвращаться домой.

– Даня, так что случилось? Что с твоим носом? Почему ты не хочешь возвращаться домой? И я даже не поздравила тебя!

Она оживилась, вскочила и обняла меня крепко.

– Это все мой отец, он испортил мне праздник. Вон Макс вообще пойдет делать снимок колена. А домой я не хочу, потому что мама увидит меня с таким носом и будет волноваться.

– То есть она будет волноваться, что у тебя разбитый нос, но при этом не будет волноваться, что ты пропал без вести в свой собственный день рождения?

– Ну Ева… Ты же что-нибудь придумаешь? Пожалуйста, я не пойду домой сейчас… Сколько раз уже так было, мама привыкла!

– Я думаю, что никогда нельзя привыкнуть к тому, что твой ребенок в какой-то момент не приходит домой. Каждый раз ты думаешь, что больше он не вернется. Но дело твое. Оставайся, если хочешь. Хотя неплохо бы тебе было иметь хоть сколько-нибудь запасного белья.

– Об этом я не подумал…

– Ладно, в конверт я положила тебе достаточно юаней и патака. Если что, ты можешь зайти в любой магазин и купить все, что тебе вздумается. Захочешь трусы от Dior – купишь себе от Dior.

С этими словами она ушла в свою комнату и рухнула прямо в одежде на кровать, повернувшись к стенке и даже не укрывшись. Я улегся на диван в гостиной, даже не раздеваясь. Я написал Максу сообщение про мое новое приключение и заодно поинтересовался, как поживает его колено. Затем я сразу же отложил в сторону телефон и постарался как можно быстрее забыться, но рой мыслей мешал мне провалиться в сон. Я как будто медленно тонул в своем сознании, но все не мог достигнуть дна и вмиг упасть в бездну небытия. То одна, то другая мысль выталкивала меня на поверхность. Что случилось с Евой? Откуда у нее столько денег? Как она без меня сделала мне загран и визу? Кто этот герой, который должен ей помочь? Зачем вернулся мой отец? Вихрь в голове крутился все сильнее, но вскоре он сдался под натиском усталости, и я провалился в сон.

На рассвете, как только первые красные лучи начали пробиваться сквозь медовые занавески, Ева разбудила меня. Я открыл глаза, но мне показалось, что я все еще сплю. В красно-оранжевом тумане утра, который залил всю комнату, стояла она и ласково смотрела на меня. Она встала еще раньше, чем я, и привела себя в полный порядок. Наверное, вчера ее одолела минутная слабость, которую сегодня она отчаянно пыталась побороть. Она уложила свои волосы в аккуратный пучок, надела шелковое платьице с лотосами и умылась холодной водой. Отчаявшееся существо на грани срыва, которое вчера жалось в углу передо мной, куда-то пропало. Осталось лишь еле заметное волнение, тщательно спрятанное за безмолвной стеной холодности. Я тоже старался спрятать свое волнение за маской невозмутимости, но у меня это получалось намного хуже. Я сразу же вскочил, начал метаться из стороны в сторону, поднимая под своими ногами клубы ветра с обрывками бумаги.

– Даня, ты конверт ищешь? Вот же он, – сказала Ева, протягивая его мне.

– А… Да… Нет, я не потерял. А ты пойдешь со мной на аэроэкспресс?

– Даня, мне нельзя выходить за пределы квартиры… Если бы можно было, то я бы хоть в аэропорт с тобой поехала. По этой причине я не могу сама поехать в Макао. Тебе следует пойти без меня. Ах да, чуть не забыла.

Она протянула мне какой-то туго завязанный тесьмой коричневатый блокнот. Я без каких-либо вопросов взял его и кинул в самый низ своего бездонного рюкзака. Ева обняла меня и сразу быстро отвернулась. Мне показалось, что все дело в еле заметных слезах, появившихся на ресницах. Что же произошло? Я никогда не видел, чтобы Ева плакала. Даже в детстве, когда мы без устали носились по двору и расшибали коленки, она ни разу не ныла и не вздыхала, как ей больно, лишь безмолвно поднималась, отряхивалась и шла дальше, даже не меняясь в лице. Помню, она как-то обожглась о кипяток в чайной кружке, который Саша раздавал всем нам во время отдыха на море. Она слегка поморщилась и, схватившись за руку, с улыбкой сказала, что все хорошо. А на следующий день я увидел красно-желтое пятно на ее запястье. Ева лишь мочила его под холодной водой и не делала ничего другого, что могло бы облегчить боль.

В моей голове появлялось все больше вопросов, но я не стал допытываться, я знал, что мне нужно идти. И я пошел. Свет восходящего солнца залил все вокруг. Дома казались кроваво-красными, а нависшее над ними темное грозовое облако затемняло пространство и вливало мрак в этот мир. Я был готов отправиться в путь, он начинался именно здесь и именно сейчас. Я невольно залюбовался до боли знакомым мне видом, но опомнился и начал спускаться по проспекту к привокзальной площади.