В ушах Алины раздался звон, перед глазами заплясали разноцветные огни, в голове зашумело синее море и вышвырнуло несчастную путешественницу в очередной неведомый мир.

«Хоть бы домой, хоть бы домой!» – взмолилась Алина, вываливаясь из очередного портала в неизвестность. Тринадцатая по счету миссия по спасению вымотала донельзя. Кто ж знал, что ректор окажется таким зловредным.

Ну, подумаешь, хотела помочь и чуть-чуть промахнулась, сожгла любимый кактус препода. Ну да, единственный экземпляр. Ну, да, редкий вид во всех мирах и параллелях, кажется. Но она же, Алина, хотела спасти Дормидонта Геракловича! Откуда она могла знать, что этот кактус – лунатик! Точнее, когда спит, собственные сны в реальность транслирует! А сны у него о-го-го какие! Она ж думала, крокозябр сейчас в ректора ядом плюнет! Вот и опередила монстра. Только тварь прыгнула навстречу, рука дрогнула и огнекрыл впечатался в кактус. Ну, случайно же!

Демонов ректор чуть несчастного крылатика в порошок не стёр! Хорошо малыш огнекрыл испугался и сразу шмыгнул в камин. И вообще, у него потом икота открылась из-за колючек! Пришлось к ветеринару тащить, лечить, огневушек ловить на пожарах, чтобы малыша побаловать вкусненьким! Но кого это волнует, кроме неё, Алины?!

Студентка выпускного курса МАД – Межмировой Академии Демиургов – тяжко вздохнула: непролазная чаща ни капельки не походила на уютный сад академии с песчаными дорожками, флиртующими клумбами с вьюнами и нахальными белками, требующими орехи за вход.

– А в академии сейчас ужин, – тоскливо протянула Алина вслух, двигаясь к широкому пню, торчащему посреди уютной поляны.

Вот зачем она с ректором спорила? Теперь прыгай по мирам, совершай подвиги Геракловича. Пока, говорит, чёртову дюжину редких артефактов не отыщешь, будешь полевым агентом! Какой из неё полевой агент, когда она талантливый артефактор!

Ей даже Василий Муромович – препод по боевым искусствам – четвёрку за красивые глаза поставил. Точнее, за оберег, который она ему от сглаза соорудила. Самозаряжающийся, с функцией пространственного кармана: заначки от жены – ясновидящей прятать!

А этот… изверг! Иди, говорит, по мирам, изучай культурное наследие немагичных миров и происхождение магических предметов в них. Самые редкие тащи в академическую коллекцию. Всё равно, мол, в мирах без магии от них толку никакого.

И ведь, правда – изверг! Алина снова вздохнула. На этот раз сочувственно. К архидемону, отлучённому от рода, принято обращаться изверг – извергнутый, значит, изгнанный из семьи. А обращение верг – ввергнутый – означает, что демон пользуется всеми правами своего сословия, родовой линии. Верг Дормидонт Гераклович Небирос – архидемон правящего рода, пятый наследник престола Хаоса и сопредельных миров Бездны, фельдмаршал армии, герцог Адского измерения и прочая, прочая, прочая.

Алина закатила глаза от восхищения, вспомнив высокого, широкоплечего, черноволосого ректора, по которому сохла вся женская половина академии. Говорят, будто изгнали герцога из-за какой-то ужасно любовной истории. Будто бы у него разбито сердце, вроде он чуть не увёл из-под венца наследную принцессу, предназначенную в жены родному брату.

На этом романтичном месте студентка обо что-то запнулась и рухнула носом в траву. Костеря ректора на все лады (ну а кто ещё виноват в падении?!), девушка встала на четвереньки и подняла голову. Растрёпанные волосы каскадом рухнули на лицо, закрывая обзор. Алина фыркнула, сдувая длинную чёлку, но это не помогло. Сев на пятую точку, девушка завела пряди за уши и огляделась. В тот же миг челюсть Алины самопроизвольно отвисла, да так и продолжила «висеть», пока некто не прихлопнул её костлявой рукой на место. Взвизгнув, Алина подскочила с земли как ужаленная, отпрыгнула в сторону, выставила перед собой кулаки и только тогда открыла глаза, зажмуренные от ужаса.

– Незачем так орать, – проскрипел неизвестно кто непонятно откуда.

Алина огляделась по сторонам, но на поляне, окружённой огромными вековыми дубами, никого не обнаружилось.

– Эй… Есть здесь кто-нибудь? – почему-то шёпотом поинтересовалась путешественница по мирам, тут же снова раскрывая рот от удивления.

Ещё бы не изумиться! На краю секунду назад пустой поляны появилась избушка. Золотой петушок украшал маковку деревянного сруба с окошками в резных наличниках. В какой-то момент Алине даже показалось, что петух живой. Ан нет. Видимо, ветерок дунул и флюгер шевельнулся. На всякий случай, ещё раз оглядевшись по сторонам, девушка осторожно двинулась в сторону избы. Снова растянулась во весь рост, забыв про пенёк, торчащий посреди поляны.

– Под ноги смотреть надо. Чай, не слепая! – раздражённо рявкнул кто-то Алине в самое ухо и ощутимо шлёпнул по спине.

– Ой, – подскакивая на ноги и вертя головой по сторонам в поисках обидчика, пискнула Алина. – Да покажись ты, человек-невидимка! А то сейчас как дам! Больно будет! – заверещала девушка, размахивая руками, пытаясь вспомнить приёмы самообороны, которые показывал Василий Муромович на занятиях.

– Ты смотри, размахалась крыльями, чисто курица, – фыркнул все тот же голос и Алина, наконец, сообразила глянуть вниз.

Пенёк смотрел на нее насупив брови и угрожающе выставив палец. Точнее, ветку с отростками, которые отдалённо напоминали костлявую ладонь.

– Эт-то что? Эт-то как? Ты… вы кто? Куда я попала, а? – в очередной раз плюхнувшись на многострадальную пятую точку, вскрикнула вконец измученная Алина Подкидная, окончательно осознав, что попала не домой, а в очередной антиволшебный мир. И теперь главное – не выдать свои магические способности, иначе спалят на костре как ведьму или в реке утопят.

– Куда-куда… Раскудахталась тут… На Кудыкину гору, знамо дело, – фыркнул пенёк, до растерянной Алинки наконец-то дошло: мир самый что ни на есть магический.

Если, конечно, говорящий пень ей не привиделся от дикой усталости. Всякое бывало, от частого скаканья по межмировым порталам. Она за последние сутки отпрыгала пять миров подряд, торопясь быстрее справиться с наказанием, вернуться домой, в родное общежитие. Студентка закрыла глаза, потёрла веки кулачками, потрясла головой и снова распахнула ресницы.

Широкий приземистый пень никуда не делся. Мохнатые зелёные брови грозно нависали над впадинами в коре, из которых на путешественницу сердито поблёскивали глаза, похожие на маленькие болотца, подёрнутые серо-бурой ряской. Ручки-веточки упирались в деревянные бока. Неправильной формы дупло у самых корней напомнило искривлённый недовольством рот, нарост пониже глаз до жути походил на толстый нос.

– З-здрасте, – вежливость – оружие королей, внушала ей экономка женского общежития, к которой Алина привязалась, не зная родной матери.

Алина была абсолютно уверена в том, что точность – оружие царственных особ, но спорить с Пелагеей Сварговной не решалась.

– Да уж и тебе не хворать, окаянная, – поздоровался пенёк.

– Меня Алиной зовут, – выдавила из себя девушка и зачем-то отрапортовала. – Алина Подкидная, студентка пятого курса МАД. Нахожусь на задании.

– Кхм… Колоброд Колобродович, страж лесной, к избушке за номером тридцать пять приставлен порядок блюсти, гостей встречать, Яге помогать.

– Кому? – вытаращилась на говорящий пенёк Алинка. – Какой Яге?

– Яге-Ягушеньке, моей душеньке. Пять веков мы с ней туточки обитали, друг дружку не обижали, дочку Ягушенькину, потомственную ведьму Адушку ро́стили, собирались замуж отдать за Ивана да за царевича-а-а… – существо вдруг заголосило в голос, старательно копируя деревенский говор. – Только пришёл гад проклятущий, заморочил царевичу голову-у-у, натворил дел. Нет теперь Аделю-у-ушки-и-и… В сырой темнице томится-а-а-а… – пенёк моргнул, болотца-глаза заблестели и потекли ручейками смоляные слёзы по деревянным щекам.