В этот момент что-то взметнуло одеяло, тело на кровати подбросило, горло Бувера оказалось в жутком живом капкане. Фонарь выпал изо рта, громко стукнувшись об пол, руки ночного грабителя взметнулись к горлу, желая освободить своего хозяина от жуткого захвата. Бувер подумал, что сейчас поднимется крик и ему придётся спасаться бегством, но он снова услышал мирный, спокойный вздох крепко спящего человека. Ситуация казалось нелепейшей: он стоит возле кровати спящего гостя, рука которого пытается его задушить. Как только эта мысль укоренилась в его мозгу, хватка многократно усилилась. Бувер упал на колени, глаза начала закрывать багровая пелена, лёгкие горели от недостатка воздуха. Тело ощутило мгновенную слабость, ноги стали беспомощно ёрзать по полу, руки вора безуспешно пытались разжать захват у горла. Паника мгновенно охватила Бувера: он начал молотить руками во все стороны, не переживая за последствия и последующее наказание. Он несколько раз ударил спящую на кровати женщину, но результата не последовало. Бувер попытался закричать, но сдавливающая горло кисть сжалась в последний раз, окончательно сломав гортань ночному гостю.
Беатрис очнулась от странного пугающего ощущения: ей казалось, что она не одна в тёмной комнате. Вокруг тихо, темно и спокойно, но по её коже бегал холод невидимой опасности. Она вытянула левую руку и включила лампу, стоящую рядом с кроватью. Женщина мгновенно оглядела закрытую дверь и привычную обстановку номера, но боковое зрение выхвалило что-то странное. Она повернула голову, и резкий крик едва не сорвался с её пересохших ото сна губ, а в нос ворвался резкий запах свежей крови. Её правая рука держала за горло мужчину, чья голова лежала на кровати в небольшой кровавой лужице. Беатрис с ужасом поняла, что не ощущает свою конечность и не может отпустить нежданную добычу. Внезапно что-то случилось: руку начало колоть, по ней будто пробежала судорога, и конечность стала полноценно ощущаться. Беатрис почувствовала пальцы, которые сжимали чужую податливую плоть. Когда она поняла, что происходит, недавно отросшие волосы на её голове начали шевелиться. Во сне она раздавила гортань этому странному ночному посетителю, и сейчас её кисть сжимала шейную часть позвоночника.
Беатрис сделала над собой усилие, кисть разжалась, добыча повернула голову, заглянув в лицо своему убийце. На женщину смотрели два выпученных багровых от крови глаза, на кровать вывалился жирный набухший язык. Догадки и ощущения Беатрис подтвердились, шея действительно была полностью раздавлена, раздроблена и выглядела чудовищно деформированной. Едва сдерживая рвотный порыв, она медленно сползла с кровати и быстро подбежала к входной двери. Дверь оказалась не запертой, но примыкающий коридор хранил звенящее молчание. Беатрис медленно съехала по стене на пол и просидела в таком состоянии около минуты.
Мысль о ночном вторжении раскалённой иглой проникла в её разум. Она вскочила на ноги и побежала к единственной своей ценности: нетронутая сумка лежала возле подушек, дожидаясь хозяйку на положенном месте. Беатрис начала судорожно снимать с себя великоватую пижаму для сна, попутно разглядывая лежащей в её номере труп. На нём была грязная рабочая одежда синего цвета с многочисленными кляксами и заплатками. Сбросив с себя дешёвые тряпки, Беатрис начала панически натягивать свою привычную одежду. Руки дрожали, путались в рукавах, а уши готовы были услышать тревожный топот десятков ног, бегущих к этому номеру. Завязав дрожащими руками ботинки, женщина подхватила на руки свою поклажу, на ходу проверила её содержимое и покинула гостеприимный номер. Беатрис вылетела из комнаты, стараясь унять дикое сердцебиение, и со всех ног метнулась к лестничному пролёту. Как только дверь закрылась за её спиной, желудок не выдержал, и на бетонный пол полетело его содержимое. Беатрис ухватилась руками за железные лестничные перила и позволила организму исторгнуть всё лишнее. Как только последовало облечение, она вытерла рот краем куртки и начала бешеный спуск по бесконечным бетонным ступеням.
Гулкий стук ботинок разлетался по лестничному пролёту, словно барабанная дробь, гласящая об опасности. Этажи пробегали один за другим, сознание потеряло панические нотки и работало мощно и слаженно. Тело утратило сонливость, руки чётко следовали приказам хозяйки, ноги не чувствовали усталости. Как только Беатрис добралась до первого этажа, сердце начало биться немного чаще. Она беззвучно открыла дверь, ведущую в главный зал, и радостно отметила отсутствие персонала в коридорах. Не желая терять времени, Беатрис спокойно прошла вдоль стены и заглянула за угол. На посту отсутствовал работник, и сейчас выход в город охранялся одной распахнутой книгой. Беатрис сделала вдох и решительно двинулась навстречу ночным улицам. Как только она дошла до стола, дверь на улицу открылась. Даже через стеклянные перегородки женщина узнала зашедших людей, и её сердце болезненно сжалось. В десятке метров от неё шли двое мужчин, которых она ненавидела больше всего на свете: в ночлежку вошел её бывший начальник Гловер и его верный палач Руфус, сверкающей своей лысой головой.
Закипая от ненависти, женщина бросилась за ближайшее укрытие: пыльную багровую занавеску, прикрывающую вход в подсобные помещения персонала. К её ужасу, она мгновенно столкнулась со служащим, который должен был сидеть за столом. Найвис вытаращил глаза от неожиданности и страха, но Беатрис сделала то же самое. Не успев разобраться в ситуации, женщина инстинктивно схватила работника за лицо, стремясь закрыть ему ладонью рот. Она прижала жертву к стене, поднеся палец к своим губам и призывая к молчанию. Извивающийся служащий активно мельтешил руками, желая освободиться из невероятно сильного захвата женской ладошки. Беатрис сделала движение рукой, ударив мужчину в живот, а затем какой-то странный инстинкт заставил её резко поднять колено. Найвис приглушённо застонал, выпучил покрасневшие глаза и схватился руками за ушибленный пах. Беатрис стало противно на него смотреть, она брезгливо отвернула голову, желая слиться с плохо отштукатуренной стеной. За колыхающейся тряпкой пропитанной пылью, мерно звучали приближающиеся мужские шаги, эхом разносились знакомые пьяные голоса.
– Как, ты говоришь, его зовут? – раздался лай из ночного кошмара. Сердце Беатрис болезненно сжалось, услышав пьяный говор её палача.
– Найвис. Он должен мне! – Гловер также был не очень трезв, но его голос звучал адекватнее. – Вернее сказать, не совсем мне, но теперь это неважно.
– У них тут какие-то дела? Или?
– Или… Они с приятелем обворовывают местных толстосумов, которые слишком глупы, чтобы здесь останавливаться.
Беатрис повернула голову, гневно посмотрела на свою пленённую жертву, уяснив для себя всё произошедшее этой ночью. Найвис издал протестующий писк и снова сделал попытку вырваться, но женщина с лёгкостью перехватила тощее запястье и сделала небольшое усилие. Раздался едва уловимый треск, конечность не выдержала и безвольно обвисла. Жертва начала дёргаться, пытаясь ногами стучать об стену, но Беатрис чуть сильнее сжала зажатый рот, мгновенно присмирив буйную добычу. Женщина чувствовала, как намокает её рука: Найвис выдавал огромное количество разнообразных жидкостей из глаз, носа и рта.
– Только обворовывают?
– Ну, он рассказывал, что они кого-то убили или избили, а потом убили, – лениво ответил мужчина, постукивая пальцами по столу. – Ты бы его видел! – Гловер вложил во фразу всю имеющуюся у него брезгливость. – Возьмёшь за глотку, моча польётся. Жалкий червяк, одним словом.
При этих словах Беатрис почувствовала яркий мерзкий запах грязного туалета. Через секунду она повернула глаза и заметила громадное влажное пятно на штанах Найвиса. Она лишь ещё сильнее сжала руку, изо всех сил сдерживая яростную дрожь во всём теле.
– Найвис, значит, – над самым ухом Беатрис раздался сонный голос Руфуса, пахнущий просроченными закусками.
– Ага. Он работает за этой стойкой. Вот его подчерк в книге, – прозвучал развязный голос, а затем раздался громкий хлопок, кто-то с грохотом закрыл пыльную книгу. – Интересно, что он мне приготовил на этот раз.
