– Пожалуйста, я всё сделаю! Слышите?! Всё сделаю! Скажу, где лежат деньги, – Шори пыталась удержать свои истеричные всхлипывания и нервно вытирала выступающие слёзы, – несколько револьверов…

Шори начала вертеться на месте, пытаясь в темноте найти коробку спичек или любой другой способ выполнить просьбу жуткого типа. Она снова услышала мерзкий звук, но сейчас ей казалось, что кто-то разрывает сырое мясо, отдирает его от кости.

– Если хотите, можете сделать это заведение своим, – нервный всхлип предательски надломил голос. – Тела спрячем, а я скажу, что вы его выкупили! – мысли в голове Шори суетливо метались из стороны в сторону, желая найти выход из жуткой ситуации. – Я могу работать за еду… – женщина внезапно перестала чувствовать своё тело и начала дико дрожать. – Вам ведь нужны будут люди…

Шори наконец увидела крошечную коробочку, лежащую возле стены, и схватила её влажными от страха руками. Коробка открылась, и радостные пленники вывалились наружу, дружно сложив на грязном полу чудаковатый узор. Влажный треск стал невыносимым, но Шори не находила в себе силы повернуться, чтобы узнать, что именно происходит за её спиной. Рот плаксиво скривился, из глаз потекли слёзы, дыхание начало стремительно сбиваться. Ей больше не удавалось поддерживать хладнокровие, организм сдался, поддавшись панике и страху. Наконец она справилась с дрожью в пальцах и смогла зажечь одну спичку. Пламя жадно перекинулось на свечу, дрожащая ладонь обхватила источник огня. Яркое пламя резко разогнало окружающую тьму, подсветив громоздкий объект, стоящий за спиной крошечной женщины. Шори покорно повернулась, выполнив просьбу незнакомца, и остолбенела от ужаса. Сначала она не поняла, что именно видит: дрожащее пламя свечи осветило широченную багровую дыру, закрывающую всё окружающее пространство. Вокруг поблёскивающего влагой отверстия сверкали блестящие треугольники, выстроенные в несколько рядов. Только тогда картина сложилась окончательно, и Шори поняла, что она смотрит на огромную зубастую пасть, которой просто не может существовать. Женщина закричала, что-то подхватило её, подбросило в воздух, закинуло прямо в распахнутый зёв. Челюсти сомкнулись, прекратив крик и обрубив левую ногу возле щиколотки. Завершив свою трапезу, гость начал стремительно уменьшаться, возвращать себе прежние объёмы и человеческий облик. И в этот самый момент темноту залы рассёк яркий белый всполох фотоаппарата, запечатлевший своим механическим глазом чудовищную картину преступления.

Глава 8.

Вспышка фотоаппарата на мгновение остановила время и через невероятно короткий, почти неуловимый миг запустила его обратно. Владелец камеры, ругая себя за любопытство, мчался вверх по лестнице. Капли едкого испуганного пота летели от него в разные стороны, тело и разум стремились покинуть помещение. Мужчину не пугал вид крови или учинённое в доме насилие, его пугала особь, сделавшее это. Перепрыгивая через ступеньку, человек вбежал в комнату, а через секунду его тренированное тело выбило приоткрытое окно. На влажный ночной асфальт полетели клочья битого стекла, затем приземлился испуганный человеческий сгусток. Мужчина плавно перекатился по асфальту и резво подскочил к огромной машине. Проснувшийся зверь серого цвета не пожелал зажечь фары, протаранил несколько мусорных баков и скрылся из виду.

– Что это был за бред? – громкая напуганная фраза разбудила салон машины. Мужчина несколько раз посмотрел в зеркальце заднего вида, затем вытер влажный лоб рукавом. – Руки дрожат?! – Водитель на секунду отпустил руль и с ужасом увидел, как его рука трусливо и бесконтрольно подрагивает.

Он скосил глаза на фотоаппарат, лежащий на соседнем кресле, и почувствовал, как по спине пробежал странный холод. Отъехав от злополучного места несколько сотен метров, водитель включил фары, но не смог заставить себя сбавить скорость. Тем не менее, машина покинула один район и плавно переместилась на людные улицы с высокими фонарями, освещающими ночную жизнь. Мужчина за рулём всё ещё чувствовал сильную дрожь во всём теле, которую он не мог унять. Глаза то и дело сбегали с дороги и пристально разглядывали мирно лежащую камеру. Машина остановилась в привычном дворе, огороженном тремя стенами, и облегчённо замолкла. Водитель взглянул на своё бледное отражение: в зеркале заднего вида показались перепуганные голубые глаза.

– Что ты видел? – дрожащим голосом обратился к отражению мужчина. – Это бред, игра воображения! Опасности нет и быть не может!

Мужчина засунул руку за спину и ухватился за рукоять револьвера, он сделал несколько глубоких вздохов, затем отпустил оружие. Тишину тёмного салона разорвал жуткий бессильный крик, сочетающий в себе скрежетание зубов и запоздалую ярость. Водитель ударил крышу кулаком, затем снова издал несколько гортанных сдавленных звуков и закрыл лицо руками. Подобный припадок повторился через несколько секунд, в крышу автомобиля снова прилетело несколько яростных ударов. Собравшись с силами, водитель схватил фотоаппарат и решительным движением покинул душный салон. К своему удивлению, он не смог стоять на своих ногах: мужчину страшно шатало, во всем теле чувствовалась невероятная слабость. Он привалился к машине, ощущая, как по телу текут ледяные струи липкого пота. Несмотря на общую тишину и замкнутость двора, рука инстинктивно сжимала револьверную рукоять, словно чувствую невидимую надвигающуюся опасность. Мужчина простоял так несколько минут, затем подошёл к огромному багажнику и машинально открыл его. Просторный багажник был абсолютно пуст: в углу валялся большой моток веревки и несколько чёрных масляных пятен. Сокрушённо покачав головой, водитель закрыл багажник и направился к одинокой двери, подсвеченной тусклой лампочкой.

Дверь издала привычный мелодичный скрип, а в ноздри ударил знакомый запах недавно покрашенных стен. Оказавшись в знакомой темноте, мужчина посмотрел на мощную стальную дверь, ведущую в подвал. На ней висел громадный замок со следами ржавчины, снизу дверь подпирали тяжеленые на вид пыльные ящики. Осмотрев дверь, мужчина почувствовал внутреннее удовлетворение, но в этот момент внезапно завизжала жирная крыса. Владелец фотоаппарата вжался в стену, схватился рукой за револьвер и, к невероятному стыду, издал сдавленный, испуганный визг. Мерзкое эхо пронеслось по гулкому помещению, затихнув на высоте третьего этажа. Из глаз брызнули жгучие слёзы стыда за проявленную слабость и трусость, заскрипели сжатые зубы. Тёмный силуэт простоял на лестнице некоторое время, производя в голове какие-то просчёты, затем двинулся дальше. Мужчина едва переставлял дрожащие ноги, поднимаясь по привычной, хорошо знакомой лестнице.

Зазвенели ключи, нервная рука долго не могла попасть в замочную скважину. Зубы дрожащего от страха мужчины снова начали неуправляемо стучать, со лба падали капли пота, шею перетирал ремешок фотоаппарата. Внезапно в узком коридоре открылась соседняя дверь, полоска света подсветила высокого мужчину с чёрными волосами.

– Это ты, Карл? – раздался усталый голос. В дверном проёме показался мужчина в очках и домашней майке. В руках он держал вилку с нанизанным на ней куском мяса. – У нас тут ночное пиршество! А что… Что с тобой? Я таким напуганным тебя никогда не видел. Что случилось?

– Всё в порядке, Милтош. Спасибо, – сдерживая дрожь в голосе, соврал Карл. – Трудный выдался вечер.

– Может, зайдёшь к нам? Жена будет рада тебя видеть. Мы услышали твою машину, но не поняли, почему так долго ты не поднимался.

– Спасибо за приглашение, – Карл совладал с трясущимися, дрожащими руками и отпер входную дверь. – Ещё раз спасибо, до встречи.

Мужчина с облегчением прыгнул в образовавшийся дверной проём, оказавшись под защитой привычных стен и запахов. Руки сами заперли дверь, затем повесили на петли громадный самодельный засов. Верхняя одежда полетела в разные стороны, на пол упала записная книжка и скомканный платок. Внезапный голос заставил мужчину вздрогнуть и резко обернуться.

– Ну, наконец-то ты дома! Почему так поздно! – женский, слегка взволнованный голос донёсся из соседней комнаты. – Твой приятель только что пришёл.