Эту ночь брачующиеся провели на квартире Ной Кэмпла в Рабочем районе. С первыми лучами солнца Фарль проснулся. Рядом с ним тихонько сопела Эли, прикрытая белоснежным одеялом. Он провел жилистой рукой по её невинному личику и улыбнулся. Накинув брюки, аристократ приготовил себя кофе. Варка в турке по утру проясняла его разум не хуже кофеина. Но живительный напиток также внёс свою лепту. Волосы по утрам его совершенно не слушались, кудри разбрелись по лицу, торча в разные стороны. Этим он был очень похож на Шарлотту. Ещё в приюте эти двое часто ходили вот с такими гнёздами на голове. Он зафиксировал кудряшки розовой заколкой, которую ему давным-давно подарила Эли и надел очки.

И в таком деловитом образе с кружкой в руках он принялся работать. Фломастером он зачёркивал пункты договора и ставил пометки.

– Это некуда не годится, и это… и это тоже, – бубнил под нос. – Комовский рыбнадзор как-то зазнался. 35% от прибыли с икры. Да они ошалели. Обойдутся 10-ю%, совет и так платит им достаточно. Нужно будет поднять этот вопрос на собрании. Заключим договор на 25%, а после повысим их налоговый вычет с процентов проданной продукции государству. Да, так и поступим. Снизят ставку, как миленькие. А это ещё что? Вычет Церкви?

Он полез в кодекс налогообложения.

– Налоговый вычет можно сделать для любой религиозной организации при условии их юридической регистрации и нужного порога последователей. Чудно, значит, и здесь в выигрыше. Сможем законно передавать средства Рестеду. Осталось только уладить вопрос с регистрацией теистической общины.

– С утра работаешь, милый? – ласково обратилась.

Эли вошла на кухню в его мятой рубашке и прильнула к парню со спины.

– Да-а, прости. Мы заключаем договор с заводом Кома. Хочу уменьшить расходы. Ах, ещё надо разобраться с компаниями Гильмеша, – проговорил он, увидев другую пачку бумаг. – Совет так и не принял решения, что с ними делать. Повесили на меня, как на новенького.

– Гильмеш… как думаешь, он мог соврать нам о смерти Нейта? – спросила Эли, присев ему на колени.

– Без понятия, дорогая. Я не особо был с ним знаком. Пересекались пару раз, да и только. Но это очень странно. Гильмеш умер, и воскрес Нейт. В голове не укладывается.

– Лотти сказала, что к нам приходили люди из КСС, и что они расследовали дело Гильмеша.

– Контора сохранения спокойствия, – размышляя, ответил он. – До меня доходили слухи, что некоторые Числа перешли в руки Гриши. Возможно, это он направил их в приют, чтобы узнать всю правду.

– Гриши? Так значит, это событие не оставило его в стороне. Я его так давно не видела. Какой он сейчас?

– Как тебе сказать, – Фарль откинулся на спинку стула и снял очки. – Вне политики наш обычный Гриша. Но когда серьёзен, становится настоящей политической акулой. Кто же знал, что он вырастит в такого противника. Кто знал, что он вообще им станет. Слушай, Эли, ты не хочешь перебраться ко мне? В своём нынешнем положении я могу об этом договориться.

– Это было бы чудесно. Но нужно ещё натаскать Лотти по работе в приюте. Даже не знаю, когда смогу. Может понадобится ещё пару лет, – ехидно ответила.

– Ещё пару лет я не выдержу и украду Вас, Элизабет Ной Кэмпл, – произнёс он, поцеловав.

***

Этим же утром Лотти повела Нейтана на базар.

– Как всегда, толкучка, – недовольно выразилась девушка. – Чуть рассвет, а они уже у прилавках толпятся. Чего дома не сидят только?

– Наверное, они тоже думают, что в такое время тут никого не будет, –сонным голосом ответил Нейтан. – Почему мы не можем пойти в магазин?

– На рынке самые свежие продукты. Да и я как-то привыкла уже с детства. В магазинах стою, как вкопанная, читая все эти маркировки. Как-то мы втроём ходили в один такой… ты утопал не знай куда, я пошла тебя искать, в итоге Гриша купил всё сам и отчитал нас по полной. Тебе то было всё равно, а я вот чувствовала себя виноватой.

– Звучит весело, – ответил он, улыбнувшись во весь рот.

– Редко ты так улыбаешься. Скажи ты привык к нам?

– Кажется, да. Пусть многого пока не понимаю.

– Ты изменился с момента нашей встречи. Тогда был явно не в своём уме. Помутнений больше не было?

– Нет… на удивление, – его взгляд коснулся её закрытой шеи. – Сегодня теплее обычного. Тебе не жарко?

Лотти прикоснулась к своему красному шарфу.

– Немного. Но эта вещь мне дорога. Она единственное напоминание о тех временах.

Вскоре они купили всё, что хотели, и уже собирались идти домой, как вдруг Нейта сбила какая-то шпана.

– Эй, смотри куда идёшь, длинный! – рявкнул один из них.

– П-простите…

– Не извиняйся, Нейт, – вступилась Лотти. – Сам глаза раскрой!

– Ой, какая дерзкая, – он подошёл к ней вплотную. – А ты красивая, чем занята вечером?

– Не твоё дело.

– Смотри-ка, с характером. А ну-ка пойдём прогуляемся, – он взял её за руку.

– Ох, не советую, парень… тебе сейчас будет больно.

Она наступила ему на ногу и хорошенько вдарила по челюсти. Удар у девице был сильным, хулиган даже качнулся.

– Нейт, бежим! – скомандовала она.

Началась погоня. Точно, как в детстве. Парочка побежала по улице, а хулиганы бросились им в след.

«Была бы одна, разобралась бы в легкую. Но Нейт… не хочу, чтобы ему досталось».

Гонка перешла в переулки, где трое бугаев перехватили их, заведя в тупик. Они отбросили Нейта в сторону. Прямо головой о кирпичную стену.

– Нейт! – выкрикнула Лотти.

– Не верещи.

– Ну, всё доигрался!

Лотти прописала ему между ног. По всем навыкам превосходство было за ней, однако противников было больше. Второй из дубаломов схватился за её шарф и потянул к себе.

– ОТПУСТИ, СКОТИНА! – взвыла в гневе.

Она прописала ему в грудь локтем, отчего хватка ослабла. Тогда она продолжила и нанесла мощный удар с ноги. Но Лотти не смогла вовремя уследить за ситуацией. Она не заметила, как третий подошёл сзади и взял её за волосы. Шарлотта чуть вскрикнула, но не поддалась страху. Она спиной прижала его к трубе, протянутой по стене, и вмазала ему затылком.

«Лотти… ей причиняют боль. Нужно что-то сделать… сейчас же!»

Бродяга оправлялся от сильного удара. Он пытался встать, однако разум внезапно вновь начал мутнеть. Контроль над собственным телом уже стал для него трудностью.

«Какой же ты жалкий, – прозвучал голос в голове. – Противно осознавать, что мы с тобой одно и то же. Дай я разберусь с отбросами».

– Что? Натан? Нет, нельзя.

Его голову пронзил электрический разряд, и сознание устремилось прочь. Глаза словно окутала мгла, пелена, которую он надеялся больше никогда не увидеть.

«Натан… прошу. Не надо…»

Внезапно Нейтан вскочил с места и накинулся на неприятеля сзади. Он нанес точный и коварный удар по обратной стороне колена, и враг упал, завопив от боли. Тогда Нейт взял его за руку и вывихнул её с приятным для его ушей хрустом. Делал он это, не снимая с лица довольную ухмылку. Парнишка остался лежать, он кричал и ворочался прямо у его ног. А Нейт продолжал улыбаться, наблюдая за тем, как чужое лицо покрывается агонией. Все присутствующие наполнились ужасом, рожденным этой улыбкой… улыбкой, что упивается болью.

«Это… Нейт?», – подумала Лотти.

На бродягу замахнулся кулак, но он отпарировал атаку прямиком в солнечное сплетение. Противник начал падать, и Нейт схватил его. Откусил ухо. Кровь окропила его губы. Последний целехонький пропитался страхом при виде него. При виде монстра, что пришёл из пучин тьмы, чтобы убивать. Молясь, он сбежал с поля битвы, оставив товарищей лежать на холодном асфальте.

Нейтан сплюнул кусок уха и горделиво задрал голову.

– Нейтан, – с опаской обратилась Лотти. – Что ты натворил?

– Всего лишь убрал мусор. И я Натан.

Два года назад.

«Я уже три года не видел солнечного света. Три года не покидал стены этой гребенной лаборатории… Как же я устал. Гадство… я снова рук не чувствую. Если подумать, то это даже забавно. Какое же у меня извращенное чувство юмора. Гриша с Лотти точно бы не оценили. А мне почему-то эта ситуация кажется уж слишком смешной. Даже не знаю отчего так. Может, мой разум настолько сломался, что очевидные страдания не воспринимает таковыми? Хотя я ведь всегда таким был. Гриша говорил мне, что я страдаю, что мир жесток по отношению ко мне… а вот и вся ирония… видимо, я не способен осознать всю суть страданий, оттого миру легче играть со мной. Я словно наблюдатель».