– Может утечка химикатов в соседних отсеках? Здесь такое иногда случается.

– Или "это" началось.

– Под "это" ты же не имеешь в виду…

Теперь и Айзек не смог закончить свою мысль. По полу прошла сильная дрожь, как будто от удара, после чего толчки начали повторяться с возрастающей частотой. Где-то сверху стал слышен звук работы нескольких электромоторов, периодически дополняющийся сильным свистом.

– Ох, скорее всего ты прав, Серафим. Но я не думал, что враг нагрянет так скоро.

– Уже не считаешь, что это ЧП внутри станции?

– Точно нет. Ты же слышишь звуки, которые идут сверху?

– Да, как будто заработали какие-то моторы.

– Согласно официальной схеме моя лаборатория – это не лаборатория, а склад научных приборов, расположенный в дополнительной секции А21. Под нами большой двигатель для корректировки высоты орбиты, а сверху пусковая установка противоракетной системы.

– Понятно. Если она заработала, значит станцию атаковали.

– Меня только смущает количество ударов: слишком часто по нам попадают. Я отойду ненадолго, нужно поискать способ для твоей эвакуации.

– Как хочешь, но если станет совсем жарко, то забудь про меня и спасайся!

В ответ Айзек лишь слегка улыбнулся и переходящим на бег шагом направился к выходу. Автоматическая дверь бесшумно сдвинулась в сторону, но вернуться обратно уже не успела. Ударная волна огромной силы прошла через все помещение. Серафим видел, как из коридора обратно влетело беспомощное тело Айзека, как перевернулся стол, и начал рушиться потолок. А затем очень близко послышался скрежет металла и звук рвущейся полимерной пленки – это падала на бок его биокапсула.

Серафим, а точнее поддерживающий его жизнь аппарат лежал на полу. Слух пропал напрочь, но зрение, хоть и с сильными искажениями, еще работало. Было видно, как вокруг растекается лужа голубоватой вязкой жидкости – капсула дала течь при падении. Обзор на центр лаборатории закрывал контейнер с устройствами Древних. От удара он тоже опрокинулся, а упавшая с потолка балка разбила стеклянную крышку. Все содержимое выпало на пол, прямо в жижу из биокапсулы. Но очертания этих предметов инопланетной цивилизации быстро стали расплываться. И дело было не в них самих, и даже не в неполадках зрительной аппаратуры, просто Серафим начал чувствовать сильную слабость, как от нехватки кислорода. Напрашивался очевидный вывод: без внешней помощи он не может даже самостоятельно дышать. Ситуация складывалась хуже не куда. Айзек и сам сейчас почти наверняка ранен, а ждать кого-то еще в такой суматохе бессмысленно.

Но, как будто уже произошедшего было недостаточно, случилась новая беда. В одну секунду к головокружению добавились жгучая боль и сильный шум, отчетливо слышимый несмотря на отсутствие слуха. Казалось, что сотни людских голосов одновременно кричат от ярости, обиды, страха – у каждого была своя причина. И на фоне всего этого звучал монотонный низкий звук, гипнотизирующий и затягивающий, лишающий всех чувств и мыслей. Казалось, что он приносит некоторое облегчение, заставляет забыться и расслабиться. Но далее не ощущалось ничего, лишь какая-то неестественная пустота. Это не имело ничего общего с тем светом, который окутывал Серафима на пороге смерти, поэтому он изо всех сил оттолкнул от себя накатившую волну усталости и постарался еще раз осмотреть комнату вокруг. Может быть надежды на спасение и не было, но сейчас почему-то хотелось до конца бороться за жизнь. При этом убаюкивающий ранее звук вдруг резко стал неприятным и агрессивным, будто бы его источник чувствовал исходящее от человека желание сопротивляться. Серафим не заметил, когда все прекратилось. Удивительно, но пытавшаяся захватить его неведомая сила сама же и отторгла.

Уже сильно затуманенный от недостатка кислорода взгляд еще раз прошелся по разрушенной лаборатории и остановился на неярком синем свечении, возникшем на полу рядом с разбитым контейнером. Сначала Серафим принял это за галлюцинацию, но, присмотревшись, понял, что свет исходит от одного из артефактов Древних. Но как он смог активироваться? И почему сделал это именно сейчас? А еще произошедшее явление с голосами и звуками. Это и было разрушительное действие псионного излучения? Если так, то оно могло и запустить устройство, ведь оба являлись продуктом нечеловеческих технологий.

Серафим снова сфокусировался на полу. Лежащее там нечто не обладало какими-либо конкретными очертаниями. Его поверхность имела очень темный, почти черный, цвет и неоднородную текстуру. Какие-то участки казались шершавыми и матовыми, у других же был виден металлический блеск. Но неясным оставался не только внешний вид, но и функционал устройства. Оно светилось и дрожало, меняя свою форму, а также выпускало в разные стороны тонкие жгутики, которые причудливо изгибались под острыми углами в попытках ощупать местность вокруг.

В конце концов один из отростков на что-то наткнулся, а за ним в ту же точку потянулись и другие. С большим трудом Серафиму удалось разглядеть там крупный кристалл. Сложная и замысловатая форма, черный глянцевый материал, который казался почти непрозрачным. Сотни граней соединялись в удивительную геометрическую фигуру: удлиненную, с тремя утолщениями в середине и фантастическим узором на поверхности. Серафим лишь пару раз сталкивался с подобным, ведь основная масса кристаллов Древних не имела такого сложного строения. Но, как только "щупальца" достаточно плотно обвили это удивительное устройство, стало еще интереснее. Внутри непрозрачного на первый взгляд черного камня начали зажигаться маленькие зеленые огоньки. Испускаемый ими свет многократно отражался от угловатой поверхности, неожиданно заставляя ее сверкать всеми оттенками желтого цвета. Серафим так был поглощен увиденным, что не заметил, как отростки начали тянуться и к нему.

Один за другим черные жгуты погружались в разлившуюся вокруг биокапсулы жидкость. В месте контакта всегда загорался бледный свет, как будто то бесформенное устройство изучало ее состав, а значит изучало и Серафима. К его удивлению отростков вокруг возникало все больше. Стало очевидно, что они пытаются притянуть к своему центру и необычный кристалл, и умирающего человека. Вскоре появились и странные ощущения, будто что-то внедрялось прямо во внутренние органы, шевелило и сдвигало их, при этом совсем не причиняя боли. «Нет, только не это!» – подумал сначала Серафим. Но последствия кислородного голодания отступили почти сразу, самочувствие стало улучшаться, поэтому вторая мысль уже была иной: «Ладно, хуже уже точно не станет!»

Загадочное устройство тем временем продолжало все плотнее и плотнее окутывать беспомощное тело. Необычный кристалл уже был надежно закреплен где-то в районе грудной клетки. Испускаемый им свет все еще пробивался через пелену из нескольких слоев тонких отростков. При этом получившийся кокон не останавливал свой рост, присоединяя различные детали сломанной биокапсулы и некоторые другие предметы, валяющиеся вокруг. Потребовалось время, чтобы бесформенное доселе образование начало принимать очертания гуманоида. Голова, торс, руки и ноги: появились все атрибуты привычного человеческого тела.

Но сам Серафим не видел происходящее превращение. Как только отростки добрались до его зрительного устройства, мир вокруг стал совершенно странным. Верх с низом постоянно менялись местами, а контуры предметов вокруг искривлялись и сливались друг с другом. Но самым интересным было восприятие цвета. Все становилось то почти черно-белым, то раскрашивалось необычайно яркими красками, а иногда возвращалось в норму, но лишь на пару секунд. Именно за эти краткие проблески и зацепился Серафим, стараясь запомнить цвет и форму нескольких предметов в лаборатории. Фокус на выбранных маркерах позволил зрению постепенно адаптировалось, и все вокруг вернуло привычный облик.

Пока Серафим пытался обуздать собственные глаза, устройство закончило слияние с телом. Он даже не сразу понял, что смог подняться с пола и уже стоит на своих двоих. Или, по крайней мере, ощущает что-то как собственные ноги. Конечности еще немного подрагивали, но откликались на команды мозга прекрасно, к тому же в них ощущалась такая сила и скорость, которой не было у прежнего человеческого тела. Пройдя несколько метров вокруг обломков биокапсулы и пару раз подпрыгнув, Серафим остановился, начав рассматривать свое отражение в лежащем на полу куске отполированного металла.