Креол хмыкнул. Вот дерзкий пес.

— Я говорила об этом с духами Семи Сфер, — промолвила Мей’Кнони. — Они утверждают, что на Луне нет воздуха.

— Надо же, как интересно, — улыбнулся Трой. — Тогда тебе точно пригодится Воздушный Доспех, дядюшка.

Взгляд Креола стал суров. Трой говорит об этом, как о чем-то решенном.

Хотя Креол и сам подумывал лично совершить сей подвиг. Он уже семь лет не покидал Шумера, не бывал нигде, кроме Ура и Вавилона, и его снова охватила тяга к перемене мест. Хотелось отправиться за горы, за море, в иное пространство… так почему бы и не на Луну? Неплохо будет стать первым шумером, что ступил на ее поверхность.

Так что пусть его. Пусть паршивый пес думает, что Креол там сгинет. Вовсе нет. Он побывал в Кафе, побывал в Лэнге, побывал в Куре — и отовсюду вернулся живым и с добычей. С новыми знаниями, с побежденными врагами. Наверняка и на Луне сыщется что-нибудь ценное.

Будет не очень хорошо, если неведомые лунные сокровища заграбастает кто-то вроде Троя.

— Да, я тут подумал… что тебе, собственно, делать на Луне? — произнес Креол. — Сам полечу. Как Верховный маг. Пусть вшивая шумерская чернь пода… подивится.

— Я все-таки считаю, что разумней послать голема или кумбху, — пробурчал Хе-Кель.

Креол только отмахнулся. Велико достижение — послать на Луну голема. Это все равно что камень туда забросить.

Нет уж, если добрым шумерам нужно зрелище — Гильдия даст им зрелище.

Спустя еще три месяца окружающая магическую башню площадь снова кипела народом. О великом событии было объявлено загодя, и люд собрался со всего Шумера, а кое-кто приехал даже из других земель. Гомон стоял страшный — зеваки бродили туда-сюда, таращились на все подряд, разевали рты от удивления.

Магов это злило. Магия — это таинство, оно не терпит шума толпы. На него нельзя пялиться, как на базарное представление.

Некоторые ушлые лавочники поставили шатры и площадь превратилась в подобие кара. В воздухе стоял запах медовых лепешек, плыл аромат жареного мяса, курились сладкие дымки. Повсюду разливали пиво, и даже с шестого этажа было видно эту дразнящую пенку… Креол с гневом смотрел на балаган, в который добрые шумеры превратили апогей древнего Искусства.

Так, подождите. Это там что, кто-то из подмастерьев?..

По такому случаю император снова объявил день отдыха, так что никто не работал и все облачились в лучшие платья. Даже небогатые авилумы достали из сундуков праздничные туники — с бахромой, вышитые узорами и священными надписями. Многие нацепили дорогие браслеты — золотые, серебряные или хотя бы медные.

Аристократы были сплошь в пурпуре, у каждого через плечо — широкий шарф-повязка, а на голове обруч-диадема (у самых богатых — магические) или высокий белый колпак. Одни щеголяли свежей завивкой, другие заплели волосы в косы или связали в два пучка. Повсюду виднелись великолепные длинные бороды — заплетенные в мелкие кудряшки, перевязанные тонкими косичками.

Креол, конечно, тоже надел парадное, тоже надел пурпур. Случай и впрямь незаурядный. Маг вычернил брови и ресницы, нарумянил щеки, повесил в уши тяжелые серьги. Обычно он пренебрегал этими условностями и среди аристократии слыл тем еще неряхой, но сегодня нельзя, не поймут. Сегодня каждый шумерский муж чернит ресницы и румянит щеки.

Почтил присутствием торжество и император. Божественный владыка Шумера прошествовал по сверкающей, расстеленной специально для него дороге чистого золота. Ее наколдовал Трой, этот ущербный лизоблюд, и многие добрые подданные с жадностью поглядывали на пожелтевшие камни. Невдомек дуракам, что то всего лишь иллюзия, и все рассеется, как только император оставит площадь.

Был с Энмеркаром и царевич Лугальбанда. Этот на днях особо посещал Креола и уговаривал отправить на Луну именно его, потому что глупцу втемяшилось, что там он встретит прекраснейшую Инанну, что, как известно, дочь Сина, бога луны… ну или Энки… или Шамаша… возможно, когда-нибудь жрецы все-таки определятся, чья она там дочь.

А еще прибыли иноземные посланники. Из земли ханаанской, из униженной и покоренной Аратты, даже из далекой знойной Сабы. Из Та-Кемет прибыл сам Верховный маг — Тхомертху, что занял этот пост восемь лет назад, после смерти мудрого Гор-Тутмоса. С Креолом они поздоровались, как добрые друзья.

Зато другому гостю Креол совсем не обрадовался. Впервые за многие годы мир людей посетил каджи благородной крови — саким Седьмого Царства. Будучи тестем Лугальбанды, он получил самый почетный прием, но Креол не забыл подосланных ублюдком убийц и следил за ним в оба глаза.

— Как это произойдет, о маг? — с любопытством спросил император, подходя ближе. — Ты вознесешься на летучей колеснице или привяжешь к поясу склянки с росой?

— С росой?.. — не понял Креол. — Почему с росой?

— Каждое утро роса выпадает на траву, но исчезает от солнечного света, — важно объяснил придворный астролог, сразу откуда-то вынырнувший. — Значит, солнце притягивает росу. И если привязать к себе склянки с нею, то солнце поднимет тебя к себе, и ты вознесешься.

— Понятно… — задумался Креол. — Да, это могло бы сработать… чрево Тиамат, это хороший способ! Но долгий. Луна очень далеко, государь, и лететь туда придется много дней. Мы применим удаленную телепортацию. Ритуал уже почти готов.

Неподалеку от башни была расчищенная площадка, куда людей не подпускали. Ее огораживали барьерные чары, а внутри возились Хе-Кель, Хиоро, Трой, Мей’Кнони и Акосов. Они готовили сложное коллективное заклинание, которое телепортирует живое существо в пределах видимости, но на очень большое расстояние, при этом сохранит ему жизнь и убережет от всех возможных опасностей хотя бы на несколько минут — потом Креол будет защищать себя сам.

И, конечно, оно потом вернет его назад. В месте приземления останется временный канал, луч, который притянет Креола обратно, когда он закончит на Луне свои дела.

— … Чары будут действовать недолго, дядюшка, — любезно говорил Трой. — У тебя будет семь часов. Если не вернешься к сроку, я постараюсь удержать канал еще какое-то время, но ничего не могу гарантировать.

Креол ответил родичу улыбкой, больше похожей на гримасу. Он бы предпочел кого угодно другого в этой роли, но именно Трой — лучший телепортер среди живущих.

И каверзы с его стороны можно не опасаться. На глазах у всей Гильдии, кучи иноземных гостей и самого императора Трой ничего не посмеет выкинуть. Он слишком упадет в их глазах, если по его оплошности погибнет Верховный маг, так что Трой из кожи будет лезть, чтобы все прошло хорошо.

В общем-то, ритуал уже можно было начинать, но луна еще не заняла нужного положения на небе. А потом еще и жрецы влезли, стали пытаться освятить полет. Особенно усердствовал старик Ур-Намму, великий жрец Сина. Размахивал своим скипетром и гундосил:

— О великий Син, что прозывается еще Нанной! Слава тебе вовек, и да не ослабнут твои чресла!

Креол слушал это с кислым видом. Старый дурак опять зарядил про чресла. С тех пор, как Креол стал Верховным магом, ему пришлось часто иметь дело со жрецами, поскольку формально он и сам жрец — Мардука.

Ох и много всяких бредней он от них наслушался…

Тем временем смеркалось все сильнее. Серебряный диск вылез на небо во всем своем великолепии. Подмастерья разогнали тучи и уняли ветер, музыканты затянули священный гимн, Ур-Намму в последний раз окурил Креола благовониями, и тот занял место в центре круга.

— Телепортация займет несколько секунд, — доброжелательно сказал Трой. — По пути ты можешь видеть всякое, потому что пойдешь сквозь глубинное пространство. Не обращай внимания. Приземлишься, возможно, на голову, так что лучше приготовь Каменный Доспех.

— Не учи меня финики собирать, — зло произнес Креол. — Приступайте.

Хе-Кель встряхнул кистями и засучил рукава, создавая защитный кокон. Хиоро коснулся запястья Креола, придавая его суставам и органам особую крепость, благословляя чудесной силой и на несколько минут делая почти неуязвимым. Сам Креол обратился к эфиру и зашевелил губами, прокладывая невидимый мост между миром подлунным и тем, что освещает его в ночи, между земной твердью и лунным диском.