– Да там же не протиснуться, – с горечью заключил Антон.

Вера подпрыгнула от неожиданности и недовольно покосилась на Антона. Он стоял в теплом свитере и штанах.

– Холодно, – поежившись подметил мальчик, и отрешенно спросил. – Мы здесь все умрем?

Вера не ответила. Она с сожалением прокручивала в голове впустую потраченную жизнь. Мутный взор ее упал на зараженных. Под пристальным надзором множества отблескивающих в ночи глаз ей сделалось дурно, и она отпрянула от окна.

Антон закашлялся. Отшатнувшись, он упал на колени и склонился лбом к полу. Подсвечивая экраном смартфона, Вера обнаружила на ворсистом ковре отчетливые пятна алой мокроты.

– Я стану одним из них, – в панике произнес Антон.

Вера крепко обняла его.

– Сегодня мы все станем ими, – безрадостно выговорила она.

От куда-то сверху послышались громкий топот и крики. От усталости и перенапряжения Вера прикрыла тяжелые веки.

Она очнулась одна, лежа на полу у холодной батареи. В детскую спальню сквозь плотную штору проникал дневной свет, Вера быстро вскочила на ноги и пробежалась по комнатам – в квартире кроме нее никого не было.

– Антон, – тихо позвала Вера мальчика, но никто не ответил. – Антон, – с мольбой в дрожащем голосе повторила она.

В прихожей Вера прильнула к тяжелой массивной двери. Звенящее безмолвие царило снаружи. Она осторожно приоткрыла незапертую дверь. В глаза сразу бросились залитые кровью полы и ошметки чьих-то конечностей, небрежно валяющихся в углу у стены напротив. Вера заперлась изнутри. Вероятно Антон, ощутив ухудшения самочувствия сам покинул безопасную территорию.

Вера проверила выключатели. Света по-прежнему не было. На сенсорном дисплее отображалось время: 9:37. Благо заряд смартфона обещал протянуть еще день.

Вера обшарила чужую квартиру. В гостиной на диване, она обнаружила два смартфона. Введя наугад несколько несложных паролей, Вера оставила безрезультатные попытки их разблокировать, однако сделать звонок по номеру экстренной службы труда не составило. Вслушиваясь в приятную мелодию, она продолжила поиски.

В родительской спальне в ящике прикроватной тумбочки среди батареек и непонятных приборов затаился массивный портативный аккумулятор. Рядом на подоконнике небрежно валялся шнур. Любопытный взгляд невольно упал на простирающуюся за окнами чащу. По комнате прокатился тяжелый девичий вздох. Гигантское скопление зараженных простиралось на всю округу и терялось средь густой поросли хвойных деревьев. Обезображенные люди неподвижно стояли на местах, будто ожидая чей-то команды. Вера задернула шторы. Отгоняя тревожные мысли, она подключила смартфон к блоку питания.

Ожидая ответа от службы спасения, Вера со своего телефона попыталась дозвониться знакомым и родственникам. Артур, как и родители оказались не в сети, Марина Ивановна не отвечала. От безысходности Вера набрала номер Паши. К ее удивлению, на другом конце раздался хрип. Прерывисто дыша в трубку, собеседник постанывал.

– Я любил тебя, прости… – сдавлено прошептал он. – Я скоро стану одним из них.

Услышав родной голос, Вера не стала сдерживать предательски накатывающих эмоций. Она разрыдалась, прокручивая в голове один единственный вопрос: «За что?».

– Вера, моя Верочка, мне плохо… больно… холодно.

Павел поперхнулся и сильно закашлялся

– Где ты? – тихо спросила она.

– В квартире. Меня укусили… Софья.

Вера знала только одну Софью. Софья Радчикова работала личным секретарем ее все еще возлюбленного и занималась оформлением документов. Другой вопрос заключался в том, что она забыла в квартире у Павла, или он у нее.

– Как самочувствие? – игнорируя смутные догадки, поинтересовалась Вера.

– Дерьмово. Сама как?

– Я не ранена, но в полной ж… – она хотела выругаться, но передумала.

– Вера, армия отступила, помощи ждать неоткуда.

Связь оборвалась. Вера присела на пол. Сверху раздался треск выбиваемой двери и последовавший за ним отчаянный визг. От парализующего страха Вера задержала дыхание, боясь издать лишний шорох.

– Прошу, нет, – умолял женский голос, сквозь неистовый рев младенца.

– Маша! – воскликнула Вера, вырвавшись из оцепенения.

Она вскочила с места. На экстренный вызов так никто и не ответил. Спрятав свой телефон в кармане, Вера ринулась на кухню. «Все равно умирать…» – пронеслось у нее в голове. Из подставки на обеденном столе она вытащила острый разделочный нож. Стиснув рукоятку в потных от волнения ладонях, Вера выскочила в прихожую. За входной дверью раздавались суетливые шорохи и смешивались с общим гулом, понять откуда доносились звуки, а главное, кто является их первоисточником, не представлялось возможности.

Держа наготове оружие, Вера чуть приоткрыла входную дверь и в узкую щель рассмотрела пустое помещение. Не обнаружив «живые» препятствия, она неспешно ступила за порог. Нога соскользнула в кровавой луже. Скрип подошвы резинового тапочка о скользкий кафельный пол слились с неистовым детским визгом. Сердце екнуло от жалости к ребенку.

В два прыжка Вера очутилась у лестничного пролёта. Сквозь перила, она разглядела сцепившиеся в неравной схватке тени. Вера поднялась по ступенькам, взору ее предстала мерзкая картина. Маша судорожно кромсала отбивающееся тело Максима Игоревича, рядом прижимаясь к стене стоял мальчик – старший сын Маши.

Вера моментально взлетела вверх и одним точным ударом вонзила нож в затылок зараженной соседки. Та в неестественной позе рухнула на жертву. Тяжело дыша, Максим Игоревич отпихнул обездвиженного монстра.

– Беги, – хрипло буркнул он, не поднимаясь.

С трудом вытащив острое лезвие из плоти, Вера, брезгливо сморщившись, вытерла оружие о выпачканную в крови и грязи одежду до недавнего времени счастливой многодетной матери.

Вера осмотрелась и схватила мальчишку за руку. С криком он отпрянул в сторону.

– Ты чего? Я не заражена, – убедительно заверила его она.

– Ты убила мою маму, – с ненавистью в тоненьком голоске выпалил ребенок. Из квартиры Маши с младенцем на руках выглянул средний по старшинству мальчик.

Вера с надеждой на благоразумие протянула ему руку помощи. Но ребенок лишь в ужасе уставился на безжизненную фигуру матери.

– Беги, – в предсмертных муках повторил Максим Игоревич, – они не кусают детей.

Смысл его слов дошел тогда, когда следом за ребятнёй выползла на четвереньках соседка Алина. Злобно скалясь, она будто не замечала детей. Рыкнув, новообращенная кинулась на Веру. Сверкая пятками, та проскочила девятый этаж и устремилась вниз. Детский плач позади эхом окатил беглянку.

На восьмом этаже, уткнувшись лбом в стену, неподвижно возвышался тонкий угловатый силуэт. Он обернулся навстречу торопливо спускающейся девушке.

– Павлик? – уточнила она, окинув парня растерянными глазами.

Со злорадной ухмылкой на лице Павлик обнажил звериный оскал, сдобренный кровавыми подтеками на губах, и нетвердой походкой двинулся на соседку. Вера лишь крепче стиснула рукоять ножа в ладонях и помчалась на свой этаж.

Вывернув с лестницы, она споткнулась о мягкое препятствие и кубарем пролетела по полу. Перемазавшись в липкой субстанции, Вера приподнялась на коленях и осмотрелась. Тяжело дыша, баба Варя, лежа на спине, распласталась на всю длину узкого коридора. Она медленно повернула голову к девушке. Беззвучно шевеля губами, баба Варя попыталась что-то сказать. В глазах ее отражались нестерпимые муки.

Из соседской квартиры, хватаясь за горло вывалился Петр Михайлович, следом за ним с нечеловеческой ловкостью выпрыгнула тетя Люся. От прежней укладке на ее голове остались разрозненные светлые кудряшки. Окинув пустым взглядом своих жертв, она до хруста в позвонках вывернула пухлую шею и двинулась на Веру. Девушка успела захлопнуть дверь своей квартиры перед носом взбешённой женщины и запереться изнутри.

Не выпуская из рук нож, Вера ринулась проверять комнаты, благо все они оказались пустыми. Она остановилась на кухне. Налив из чайника холодной воды, она залпом осушила большую кружку и, открыв банку тушенки, уселась за стол.