– Что?

– В момент установления канала он должен видеть жертв. Обеих. То есть при пробуждении супругов ему надо находиться в спальне.

– Значит, он проникает в дом ночью…

– Или вечером, а потом спокойно спит под отводом глаз где-нибудь в уголке…

– … Под утро усыпляет жертв крепко, делает свое ужасное дело, ждет, пока они проснутся…

– Мужчину усыпляет, женщину – обездвиживает.

– … А потом – крики, ужас, паника, суета, все бегают, слуги, доктора, полиция, соседи… В этом бедламе нетрудно уйти незамеченным.

Собеседники глянули друг на друга довольно. Хлебнули чая.

– Похоже, мы знаем теперь, как действует демон, – чуть улыбнулся сыщик.

– Хитер, гад! – восхитился лекарь.

– Осталось его найти и поймать.

День стоял жаркий. Пыль немного досаждала, хорошо, ездить Даниле было недалеко.

Когда он въехал во двор, его встречала на крыльце Фекла, вышла на звук мотора.

– Чем сегодня кормишь? – с улыбкой поинтересовался Данила.

– Борщ рыбный, холодный, с фасолью. После жары вам понравится.

– Это из какой еще кухни такое блюдо?

– Из малороссийской.

Довольный лекарь прошел умыться после жары. Вышел, вытирая руки полотенцем.

* * *

Фекла на кухне постукивала посудой. Из проема выглянула, увидела Данилу:

– Барин, вам звонили, пока вас не было. Из Конклава. Глеб Никифорович.

Мышкин решил, что зря такие люди звонить не станут, подошел к телефону, перезвонил. Глеб Никифорович оказался на рабочем месте.

– Вспугнули мы твоего демона, – ошарашил он Данилу. – Утром техник поехал в заведение это датчик ставить, установил, к электричеству подключил. Стал испытывать, а он сигнал дает. Сначала подумал – неисправен. Потом спохватился, понял, что демон прямо рядом где-то. Испугался, стал охотникам звонить. Видно, демон эту суету и услышал. Ушел. Охотники приехали, проверили, подтвердили – был, а теперь нету.

– Как же теперь? – расстроился Мышкин.

Исправить сделанное уже нельзя. Хорошую возможность поймать демона в ловушку испоганили.

Мышкин постоял у телефона, приводя чувства в порядок. Позвонил Пинскому. Тот еще на работе был, к аппарату подошел.

– Техники Конклава ловушку в комнатах мадам Розы просрали, – сообщил ему Данила. – Демон их заметил, пока они там копались, и ушел. Теперь не вернется туда. Упустили.

Сыщик помолчал, потом философски заметил:

– Значит, другой способ найдем. Будем двигаться по нашему плану, авось и возьмем негодяя.

Поделившись своим разочарованием с коллегой, Данила почувствовал облегчение.

А потом он сел за стол и настроение опять поползло вверх. Постный борщ, охлажденный перед подачей на стол, заправленный сметаной, оказался необычайно вкусным.

* * *

Раз поймать демона или его носителя быстро не получится, пришлось продолжать кропотливый труд. Мышкин взялся объехать всех мужей жертв и допросить их на предмет общения с демоном.

Муж работницы с фабрики, сухощавый холерик, сначала вспылил, стал кричать, что ничего не знает. Данила объяснил ему, что речь идет о сговоре с демоном и лучше бы ему сотрудничать. Потому что если нет – у Святого Суда есть всего два варианта приговоров – казнь и пожизненный монастырь. А оправдательные приговоры он выносит крайне редко, Церковь считает, что в целях профилактики лучше всех, кто контактировал с демонами, в монастырь отправлять. Муж всё рассказал. Что пришел к нему незнакомый человек, одетый респектабельно, но не богато. Подсел тот к нему в кабаке, куда он в выходной день зашел промочить горло. Сказал, что в конверте интересные фото его жены. А когда он увидел карточки – спросил, хочет ли, чтобы жена была наказана. Муж, уже изрядно подвыпивший, кивнул головой, стал кричать, что ненавидит ее, кулаком по столу стучать. Фотографии тщательно разорвал на мелкие клочки. И пить продолжил. До дома не дошел – свалился на улице пьяным и заснул. Только утром узнал, что с женой случилось.

Машинист, живущий в гражданском браке, как Мышкин его ни убеждал, не признался ни в чем. Похоже, демон его не навещал. Данило удивился и запомнил этот факт.

Приказчик вышел из запоя и дал внятные показания. Демон к нему подходил, но вины он своей не признает, потому что не знал, что это демон, и знать не мог. Фотографии демон показывал. Обещал супругу наказать. Фотокарточки приказчик сначала сохранил, жене их показал, скандал у них был семейный, а потом, утром после нападения демона, испугался и фотографии эти сжег.

Еврей-купец при виде жетона Демонки затрясся от страха. Под нажимом Мышкина стал сбивчиво говорить. Приходил к нему незнакомый русский, немолодой, бородка у него клинышком, одет, как чиновники низких чинов одеваются, когда не в мундире. Предложил на фото в конверте глянуть. Потом предложил помочь с наказанием неверной супруги. Но о том, что наказание будет таким жестоким, не говорил, а если бы говорил, то он, купец, никогда бы не согласился бы, вы же понимаете!.. Куда фото делись? Спрятал. Отдать? Еврей, печально вздыхая, залез в сейф и отдал Мышкину конверт с фото, при этом трижды переспросил, не окажутся ли эти карточки в руках или на глазах у тех людей, которые могут их использовать против его жены или его самого.

К корейцу пришлось ехать в загородное имение, где он жил, как полновластный правитель. Жетон Демонки его впечатлил. Сначала попытался сделать вид, что внезапно разучился говорить по-русски. Потом, когда понял, что следователи и так всё знают, начал рассказывать. Рассказ его не отличался от остальных. Внешность носителя демона описать он не смог, человек был ему незнаком. Фотографии он сжег сразу же. Собирался жену выгнать, но потом случилась беда с ее лицом. Теперь он, получается, виноват перед ней. Выгонять раздумал, пусть живет, лишь бы позор наружу не вышел. Если и изменяла, от нее не убудет, а у него есть молодая наложница в имении.

Китаец попытался вилять, но в конце концов тоже всё подтвердил. В отличие от других, он сказал, что человек этот незнакомый зашел в его кабинет, миновав слуг, которые его не заметили. А если бы заметили – не пустили бы, потому что он – человек важный, к нему с улицы кого попало не пускают. Фото китаец сохранил, сложил их в шкатулку, дома. За ними пришлось съездить. По дороге китаец очень интересовался, не получится ли так, что демон напечатает с фотопластинок новые карточки и покажет их кому-нибудь, чтобы опозорить его имя. Данила заверил его, что демоны обычно так не поступают.

Неохотно, но всё же Мышкин съездил и к князю Бряцкому. Ему он сходу объяснил, что всё знает, и его интересует только две вещи: что случилось с фотографиями; и есть ли какие-то сведения, которые помогут найти загадочного незнакомца. Оказалось, фотокарточки князь сжег, решил, что в его положении нельзя оставлять такие документы, даже в тайнике. Никаких важных примет незнакомца, который эти фотографии принес, Бряцкий сообщить не смог, только внешность описал детально и сказал, что тот прошел мимо секретаря незамеченным.

* * *

Разговоры эти заняли много времени, а толку принесли чуть. Разве что Данила стал обладателем большой коллекции крайне неприличных фотоснимков. Снимки эти были сделаны качественно, и даже некоторая художественная ценность в них проглядывала.

После ужина лекарь сидел в своем кабинете, разложив фотокарточки на столе, и задумчиво на них смотрел.

Демон из ловушки ускользнул, что делать дальше, Мышкин не понимал.

– Ой, какие у вас фото интересные! – послышалось за спиной.

Фекла принесла вечерний чай. Мышкин стал собирать карточки, чтобы не смущать служанку, впрочем, она их вида не испугалась. Наоборот, кинула взгляд на них и захихикала:

– Китаянка какая выдумщица. А сморчок у ее любовника совсем мелкий.

Данила оставил возню с карточками. Что там Фекла не видела, после того, как провела неделю в общежитии Политеха с демоницей в голове?

Девушка чай поставила, тарелочку с печеньем. Потом встала рядом, помялась немного и заговорила: