Все, что вам нужно сделать, это загрузить его. Остальное сделают файлы.

Хэдли даже не колеблется. Она загружает файлы, и через несколько мгновений мы слышим шум снаружи.

Я иду, чтобы посмотреть сквозь жалюзи, и вижу, как все встают и движутся к мониторам. На экране я вижу те же кадры, которые я видел ранее в Делани Гроув, только на этот раз там также много кадров из-за кулис, включая всех парней, которые были связаны и исповедовались в своих грехах с той ночи.

Я выглядываю за дверь, слегка приоткрывая ее.

“Ты должен бороться за правду. Не боритесь за коррумпированных, — говорит голос Пилы из-за зеркальной маски.

Все обмениваются широко раскрытыми от ужаса глазами, пока видео продолжает воспроизводиться.

“Будьте осторожны с глазами, которые вы никогда не видите на себе”, - добавляет голос, открывая новый экран со знакомыми лицами.

Врывается режиссер Макэвой, в его глазах паника, когда он видит себя на экране, разговаривающего с Джонсоном десять лет назад в Делани-Гроув.

“Ты помог заварить этот бардак, ты его и убери!” — рявкает Макэвой, тыча пальцем в лицо Джонсону. “Избавься от улик. Избавьтесь от любых сообщений, связанных с этими детьми. И уничтожьте все, что связывает нас с этим богом забытым городом”.

Все взгляды устремляются на директора, который пытается отключить верхний монитор. Но только что появился еще один.

“А как насчет моей команды? Они уже пытаются это выяснить, — шипит Джонсон.

“Я с ними разберусь", — рычит Макэвой.

Все переводят взгляд на испуганного директора, и он поворачивается и выбегает из комнаты, вероятно, пробегая всю дорогу до своего кабинета.

“Опусти это!” — кричит он где-то вдалеке. “Выясни, кто это делает!”

Хэдли ухмыляется, когда я закрываю дверь и открываю жалюзи, чтобы следить за всеми. Кто-нибудь, наверное, сейчас придет ко мне.

“Не волнуйся", — говорит Хэдли, улыбаясь мне. “Я сделал так, чтобы все выглядело так, как будто эти файлы были введены в систему самим директором Макэвоем. На нем будет весь его IP-адрес. Это не может быть прослежено до нас.”

Экран в кабинете Крейга переключается с тепловых сигнатур на широкий снимок города, как раз когда начинает играть музыка.

Я оглядываюсь, вижу, как Джонсон входит в ратушу под другим углом камеры, и мои глаза возвращаются к девушке, одетой в черные леггинсы и красную майку, когда она идет по городу, вооруженная до зубов.

“Встревожен”, - говорит Хэдли с ухмылкой.

«что?» — спрашиваю я, очарованная яростью, которую наконец-то вижу в этих затравленных зеленых глазах.

“Встревожен. Долой болезнь", — говорит она. “Песня. Это почти идеально".

Лана достает маску, красную с черными линиями поверх, и натягивает ее.

“Почему маска?” — спрашиваю я в замешательстве.

"Я не… ”

Прежде чем она успевает ответить на это, мониторы за пределами офиса переключаются на новостную станцию с экстренным сообщением, которое просочилось от информатора внутри ФБР, который, вероятно, Хэдли, притворяющийся Макэвоем. Это то же самое видео, которое мы только что смотрели, за вычетом всех графических сцен с участием Виктории, Маркуса и Роберта Эванса.

Мой взгляд возвращается к монитору рядом со мной, на котором Лана движется по пустым городским улицам, направляясь прямо к ратуше.

У меня в животе завязываются узлы, и во рту пересыхает, когда я смотрю, как она не торопится.

На другом экране я вижу, как один из помощников шерифа смотрит на одного из динамиков, играющего песню, которая идет по кругу, и он говорит что-то, чего я не слышу, когда он поворачивается и направляется внутрь здания.

Еще один выходит, тоже смотрит на него, и я слышу, как он кричит, чтобы они вызвали шерифа.

К настоящему времени, я думаю, Лана уже убила его, учитывая его и ее отсутствие так долго.

Последний помощник шерифа возвращается как раз в тот момент, когда Лана сворачивает за угол, теперь менее чем в квартале от здания. Она тянется назад, хватает свой рюкзак и, подойдя к нему, бросает его на тротуар рядом со зданием.

Мои глаза перемещаются на экран в главной комнате, наблюдая, как отдел новостей показывает прямую трансляцию из Делани Гроув, и мое сердце замирает, когда я вижу там Лану, вытаскивающую дробовик.

Я вижу, как она качает его один раз, а затем прижимается спиной к стене рядом с дверью. Ее грудь быстро и резко раздувается и сдувается, затем она поворачивает шею в сторону, прежде чем пинком распахнуть двери.

Экран на этом телевизоре не меняется, но тот, что рядом с нами, меняется, и я наблюдаю, как все помощники шерифа бросают удивленные взгляды на Лану. Она стреляет без колебаний, и мой желудок скручивает, когда половина головы вылетает из тела помощника шерифа, прежде чем он успевает даже дотянуться до своего пистолета.

Она тут же вскидывает дробовик и стреляет снова, на этот раз проделывая дыру в чужой груди.

Это похоже на то, как будто комната догоняет их, и их шок проходит, когда все сразу хватаются за оружие.

Лана ныряет и скользит по полу, снова стреляя из дробовика и целясь помощнику шерифа в поясницу.

” Так что она тоже отличный стрелок", — говорит Хэдли без эмоций.

Мое сердце колотится в груди, и я бросаю взгляд на новости, видя, что они все еще показывают угол со стороны, когда они сообщают о безумии, которое является местью Ланы и Джейка всему миру.

Все просто смотрят, смотрят, как будто мы ничего не должны делать. Все слишком ошеломлены, чтобы даже отреагировать, когда они слышат выстрелы в быстрой последовательности, окна разбиваются и вылетают с силой выстрела.

Мои глаза опускаются на наш личный экран просмотра, и я вижу, как Лана скользит по полу, стягивая маску. Очевидно, маска была только для новостей, и ей все равно, кто видит ее там внутри.

А это значит…

” Она планирует жить”, - говорю я, тяжело дыша.

“Тогда какого черта она вошла в комнату, полную обученных офицеров?” Хэдли рычит в ярости, когда Лана пригибается и снова катается по полу, отбрасывая свой пустой дробовик в сторону и вытаскивая два "глока".

Она быстро стреляет, поражая орды мужчин со значками. Один пытается наперегонки открыть дверь, но она не поддается, как будто ее заперли.

Другой пытается нырнуть в разбитое окно, но останавливается, его тело содрогается, когда он падает. Каким-то образом они создали электрическое поле, превратив свою станцию в тюрьму.

"Черт”, - шипит Хэдли, когда Лана переворачивается через стол, приземляется на него, стреляет и переворачивается, чтобы нырнуть за другой стол.

Мое сердце бьется хуже, чем ее проворное тело. Все во мне требует, чтобы я пошел спасать ее, но я никогда не успею вовремя. Меня убивает, что мне приходится смотреть, как она идет на всех них в одиночку.

"О черт”, - выдыхает Хэдли, когда я иду открывать дверь, чтобы легче было слышать все, что происходит снаружи.

«что?» — спрашиваю я, пытаясь удержаться от того, чтобы не смотреть, как Лана в одиночку справляется с целой армией.

“Город в огне", — шепчет Хэдли, указывая на другой монитор.

Экран снова переключается, чтобы показать трех бессознательных помощников шерифа, а также трех бессознательных людей, лежащих друг на друге в заднем люке внедорожника вдали от линии огня.

Огонь, похоже, движется в сторону города, распространяясь по лабиринтоподобной структуре по идеальному кругу, как будто опытный пожарный контролирует направление пламени.

“Он знает, как сжигать дерьмо. Теперь я действительно возбуждена, — шепчет Хэдли себе под нос, когда я возвращаюсь за ней.

“Они планировали это годами, он, вероятно, дольше, чем она”, - говорю я, заставляя себя снова взглянуть на Лану.

Она прижата к углу, улыбается, когда они стреляют в нее в быстрой последовательности. Пули не смогут достать ее, если не найдут другой угол, но они могут удерживать ее там, пока, наконец, не смогут пробить сталь.