– Джеки! – воскликнул Айзек, чтобы привлечь внимание девушки, но, кроме этого окрика, он не находил больше слов. Если скажет, что, дескать, все будет хорошо, будет выглядеть как какой-нибудь дурацкий герой. А что еще сказать-то? Он, казалось, уже ничего не знал и ни в чем не был уверен. А миз Коуэн! Жизнь в ней едва теплится. Как она могла так сдать и всего только за одну ночь? И почему вся эта толпа ученых не может ей помочь так, как помогла с Джеки?

Айзек повернулся к большому соседнему боксу. Там, внутри, стояла профессор Морган с черной коробкой в руке, окруженная рабочими. Что вообще происходит? Айзек посмотрел на Химену, взглядом спрашивая ее, но та просто опустила голову и в его сторону не смотрела. Морган кивнула всем в боксе, вышла из него и направилась к кубу, в котором лежала миз Коуэн. Из коробки, которую она держала в руке, выдвинулась антенна. Профессор открыла бокс миз Коуэн и, войдя в него, сказала:

– Клеттер с нами уже нет; вашу инфекцию побороть нам не удается, и выбор у нас невелик.

Тряхнув своими светлыми волосами, профессор Морган отсоединила капельницу, по-прежнему торчащую из вены миз Коуэн, помогла той встать и вывела из бокса.

Да что тут, черт побери, происходит?!

– Видите ли, – продолжала между тем профессор, – могло показаться, что исследования Анны Клеттер взрывают все нормы и правила, но она значительно обогнала свое время, что произошло когда-то, в прежние годы, со многими учеными.

Она трижды похлопала миз Коуэн по плечу, словно говорила ей – все будет в порядке, после чего вернулась в большой куб и закрыла дверь изнутри. Миз Коуэн осталась стоять в одиночестве, с трудом держась на ногах.

– Пожалуйста, оставайтесь на месте и ждите, – крикнула ей профессор Морган. – Процедура сейчас начнется.

– Какая еще процедура? – завопил Айзек, но никто ему не ответил. Половина ученых и их ассистентов смотрели на миз Коуэн, а половина – на главный вход, словно ожидала какого-то особого гостя.

Какая еще процедура?

Химена

– Активировать диспенсер! – крикнула в портативную рацию профессор Морган, и каждый мускул в теле Химены напрягся. В предвкушении чего-то значительного ассистенты вокруг нее зашептались.

– Что происходит? – спросила Химена Карлоса.

– Подожди, и все увидишь, – отозвался тот. Не отрываясь, он смотрел в конец коридора, словно боялся пропустить нечто сверхъестественное. Химена перевела взгляд на миз Коуэн, которая стояла посреди зала. Просто стояла, и ничего более.

Неожиданно с лестницы, ведущей на этаж, донеслись металлические звуки – лязг и постукивание. На шаги это совсем не было похоже. Химена тысячи раз поднималась и спускалась по этой лестнице, но понять, что могло производить подобные звуки, она была не в состоянии.

Волна возбуждения прокатилась по толпе ученых и их ассистентов, припавших к стеклянным стенам куба.

Тишина.

Лязг превратился в громкие металлические щелчки. Химена все еще не была готова к тому, что появится в коридоре в следующую секунду. И оно появилось. Это была пара длинных, серебристого цвета, покрытых колючками, членистых лап, которые царапали гладкий пол коридора. Химена содрогнулась от дикого, животного ужаса. Но какой, ни с чем не сравнимый ужас должна была чувствовать миз Коуэн, стоящая одиноко на открытом месте, в самом центре зала! И ведь ни спрятаться, ни убежать! Слабое, при смерти находящееся создание, один на один с тем, что через несколько секунд должно было появиться перед ней!

Ученые, собравшиеся в безопасном стеклянном кубе, заохали. И только Карлос стоял, широко улыбаясь. Наконец гривер явился им во всей своей отвратительной мощи. Но это был не тот, старый, гривер, большей частью состоящий из плоти. Новая модификация почти полностью состояла из металла. Ученые освободили это чудовище ночных кошмаров от органических элементов, которые снижали его скорость и степень расторопности, но и при этом их создание производило впечатление живого, дышащего монстра.

– Работает! – восхищенно прошептал Карлос.

Никогда в жизни Химена не видела ничего, что внушало бы такой страх. Уродливая, отвратительная, огромная гадина! Гривер притормозил у бокса, в котором скрывались ученые, окинул взглядом каждого из них, зашипел, осклабился своей влажной звериной пастью, сочащейся слизью, двинулся дальше и стал принюхиваться возле бокса, в котором сидел Айзек. Химена инстинктивно схватилась за нож, торчащий из заднего кармана, хотя и понимала, что вряд ли он поможет, если дело примет дурной оборот.

Айзек принялся барабанить по стеклу своего бокса изнутри.

Напрасно он это делает, подумала Химена.

– Как вы можете? – крикнул Айзек, обращаясь к профессору Морган, и в голосе его звучало отчаяние человека, которого предали – раз и навсегда. Химена поняла Айзека – ее саму только что предали. Предал Карлос, который продолжал наблюдать за эволюциями гривера с восторженной мальчишеской улыбкой.

Она ударила Карлоса по руке.

– Так вот над чем ты работал! Как ты мог?!

Она прокричала эти слова Карлосу в лицо, чувствуя, как все, что их когда-то связывало, исчезло и растворилось, словно дым на ветру. Гривер же тем временем двигался вперед, постукивая сверкающими членистыми конечностями по гладкому полу, и каждое его движение, каждый издаваемый им звук ввергали Химену в новые глубины ужаса и отвращения.

Поначалу миз Коуэн просто застыла от ужаса, но затем стала пятиться назад – мимо бокса, в котором сидел Фрайпан, к боксу, где была заперта Джеки. Несмотря на свою крайнюю слабость, она двигалась, и было очевидно, что это было результатом мощного выброса адреналина. Тем временем гривер, принюхиваясь и вращая своей продолговатой головой, продолжал идти вперед.

– Оставаться на месте! Не двигаться! – звучали приказы профессора Морган. Как будто можно было соблюдать хладнокровие перед лицом этого кошмара! Один лишь старина Фрайпан, казалось, охотно исполнял приказы профессора – он оставался необычайно спокойным.

За общим шумом и криками Химена не могла слышать то, что кричит Джеки, но она видела, как та безуспешно пытается открыть дверь своего бокса, чтобы впустить миз Коуэн. Но ключей у нее не было. Зато у Химены ключи были.

Айзек умоляюще смотрел на Химену.

Ключи!

Она должна помочь им!

Химена сунула руку в карман и, нащупав ключи, двинулась вперед. Она почувствовала, что наконец может сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь людям, находящимся в беде. Вот только бы проскочить мимо…

– Остановись!

Карлос схватил ее за руку, как делал уже сотни, тысячи раз. Он всегда диктовал ей, что делать, а что – не делать. Химена сбросила его руку.

– Не в этот раз! – крикнула она, хватаясь за дверную ручку и вытаскивая ключи из кармана. Но вдруг рядом появилась профессор Морган. Она остановила Химену лишь звуком своего голоса.

– Все получится, – прошептала она. – Я точно знаю.

Химена не двигалась.

– Страх – очень важный компонент процесса выздоровления.

Миз Коуэн добралась до стены и прижалась к ней спиной, дрожа от ужаса. Гривер медленно приближался, словно был запрограммирован так, чтобы продлить этот момент. Словно был запрограммирован…

Химена вновь повернулась к Карлосу. Тот улыбался. Она не была уверена, что когда-то сможет вновь доверять ему. Его наивные надежды на будущее умерли и превратились в слепую веру, веру во всесилие Виллы. Но слепая вера способна и на убийство!

Профессор Морган заговорила так, словно читала лекцию студентам.

– Когда тело охватывает настоящий животный страх, кровь начинает течь быстрее и доставляет химические вещества и эндорфины ко всем, даже самым отдаленным частям организма. Страх провоцирует выброс лейкоцитов, а именно в этом нуждается более всего наша пациентка. Лейкоциты должны сотрудничать с лекарством, и их совместное действие позволит организму справиться с вирусом.