Они признали мою уязвимость. Я обнажила себя перед ними. Все, что мне потребовалось, чтобы открыться, — это чуть не умереть, а потом жить в Аду без них.
— Я хочу вас всех каждой частичкой своей души, своего тела и своего сердца, — сказал я. — Живое пламя есть во мне, но оно не пробудилось. Прежде чем я вонзила нож себе в сердце — и мне жаль, что я причинила вам столько боли, — элементаль из дерева сказал, что мне нужно соединиться со всеми моими настоящими парами, чтобы зажечь Пламя. Мы впятером сформируем полный круг стихийных сил.
— Живое пламя — единственное оружие, способное подчинить и Люцифера, и Ареса, — сказал Гектор. — Я искал его веками, не подозревая, что последние несколько недель оно было прямо у меня под носом, не подозревая, что это человек, а не предмет. В пророчестве говорилось, когда и где появится Живое Пламя, и в тот день ты была прямо передо мной на улице Манхэттена. Но я был ослеплен своей радостью, увидев тебя, и я никогда не осознавал, что Живое Пламя было моей парой.
— Сила Живого Пламени исходит от наших объединенных сил и наших уз, — сказала я. — Я была со всеми вами, за исключением Пакстона. Теперь мне нужно скрепить брачные узы с Пакстоном, что завершит ритуал и разожжет Живое Пламя. В Аду время имеет решающее значение.
— Я на борту, — нетерпеливо крикнул Пакстон. — Теперь моя очередь заявить права на свою пару.
Зак кивнул.
— Наши враги могут обнаружить нас в любое время. Этот секс является наиболее срочным, учитывая важную информацию, которую только что раскрыла наша пара.
Аксель нежно поцеловал меня в губы и ушел, чтобы оставаться на страже. Он встал там, где только что был Пакстон, и пренебрежительно махнул рукой.
— Сделай это быстро.
Пакстон впился взглядом в Полубога Войны, но когда его фиалковый взгляд упал на меня, его лед обжигал жарче огня.
Он вырвал меня у Гектора, как бык, готовый к бою, если Полубог Смерти откажется меня отпустить. Гектор закатил глаза, глядя на своего кузена, поцеловал меня в губы и отпустил.
Пакстон немедленно увлек меня, и мои ноги обвились вокруг его талии. Желание забурлило в моей крови, особенно когда моя задница ощутила укол его толстой эрекции.
Он был более чем готов трахнуть меня, и я была такой влажной для него.
Полубог Моря огляделся из-под тяжелых век, ища уединения. Это был наш первый раз, и я чувствовала, что он не собирался позволять своим кузенам вмешиваться и выкрикивать инструкции, как он сделал, когда Зак впервые заявил на меня права в бассейне.
Я позволила ему вести себя и прильнула к нему, в мягкой, теплой и пылающей страсти, а он смотрел на меня сверху вниз с признательностью и волнением. Его глаза были полны вожделения.
Пакстон шагнул к книжному шкафу возле длинного дивана, крепко прижимая меня к себе, как будто боялся потерять. Одной рукой он держал меня, а другой без особых усилий отодвинул книжный шкаф, чтобы не видеть своих кузенов.
Они все еще могли смутно видеть нас, если бы захотели подсмотреть. Но это было лучшее, что Пакстон мог сделать для нашего уединения на данный момент. Я, например, не возражала, чтобы другие мои пары наблюдали, но я уважала решение Пакстона и его намерения.
Пока Пакстон был занят поисками места для спаривания, я позволила себе насладиться его суровой красотой, словно высеченной из твердого льда — широкие плечи, рельефный живот, V-образные бедра и сильные ноги. Я могла бы смотреть на его великолепную обнаженную фигуру вечно. Он напряг свои твердые мускулы, демонстрируя свою утонченную мужественность.
Он уселся на диван лицом к книжному шкафу, чтобы видеть, если кто-нибудь пойдет в нашу сторону. Я оседлала его, его член прижался к внутренней стороне моего бедра, обжигая кожу.
— При любых других обстоятельствах… — пробормотал он, фиалковые глаза горели ледяным огнем, который мог покорить и уничтожить все сердца.
— Заткнись и трахни меня, мальчик-пловец, — сказала я, запечатывая его ненужные слова своими губами.
Аксель и Зак сделали такое же заявление. Они считали, что должны были лучше позаботиться о том, чтобы заниматься со мной именно любовью, и заставить меня почувствовать себя любимой длительной прелюдией в первый раз, когда мы трахались. Но оба раза я слабела и нуждалась в быстром сексе.
Только с Гектором у меня было время и энергия не торопиться, но и мы не торопились, потому что наша страсть и потребность друг в друге разгорелись как сверхновая.
— Я бы насладился твоей прелестной киской, — Пакстон произнес свои слова, что заставило меня вспыхнуть от чертова жара, когда он произнес это таким образом.
Он глубоко поцеловал меня, приподнимая мою задницу и насаживая мое лоно на толстую, твердую головку своего большого члена.
Ему не нужно было меня готовить. Я была готова для него.
Всякий раз, когда кто-либо из моих Полубогов оказывался рядом, мое тело пронзало электричеством и острой потребностью в них. Оно было готово для них в любое время и в любом месте.
Он приподнялся, прижимая мои бедра к себе, и мы, наконец, восхитительно соединились после того, как так долго были врозь и отчужденны друг от друга.
Он зашипел от удовольствия, его ледяная магия ласкала меня, рассказывая, как сильно он хотел меня и как сильно дорожил мной.
Мои глаза затуманились.
Этот мужчина однажды пытался подчинить меня, даже сломать, чтобы сделать из меня идеальную женщину своей эпохи. Я не стала мириться с его дерьмом и преподала ему урок или два за его глупость.
И все же мои Полубоги не были неизменяемыми и неприспособленными.
Теперь вместо того, чтобы согнуть меня, он согнулся сам ради меня. Он позволил себя сломить, чтобы стать для меня таким мужчиной.
— Я люблю тебя каждой частичкой своего черного сердца, Лютик, — сказал он, вонзаясь в меня с необузданной силой и обещанием.
Я опустилась, оседлав его и врезавшись в его яйца.
Из его груди вырвался звериный рык.
Мы страстно двигались вместе. В этот момент были только он и я.
— Наконец-то я трахаю эту горячую, тугую киску, о которой мечтал каждое мгновение с того дня, как увидел тебя, — сказал он. — И это лучше, чем фантазия. — И он толкнулся.
Я схватила его за волосы и накрутила несколько прядей, когда его рот нашел мою подпрыгивающую грудь.
Мы трахались, выплескивая друг в друга свое горе, тоску, страсть, огонь и лед. Мы наслаждались телами друг друга, как изголодавшаяся пара.
Удовольствие разрывало меня на части, но этого было недостаточно. Я никогда не могла насытиться Полубогом Моря или кем-либо из моих суженых.
Внезапно мой Адский пес издал боевой клич. У меня волосы встали дыбом.
Комната содрогнулась от удара снаружи, и каменные стены начали приходить в беспорядок.
Какая-то сила отбросила диван, на котором мы с Пакстоном были заперты вместе, через всю комнату к стене. Книжная полка упала, компакт-диски, книги и маленькие декоративные статуэтки — все это упало на пол.
— Что за хрень? — Взревели Зак, Аксель и Гектор, надевая доспехи и призывая мечи.
Мы с Пакстоном застыли, его руки легли мне на спину, защищая.
Похоть все еще бурлила в моей крови.
— Ангел? — Я позвала, достигнув его разума.
— Люцифер, — Адский пес, взвыл от страха и ярости.
— Дьявол приближается, — сказала я, побледнев лицом.
Никакие обереги или двери не могли остановить его. Это было его царство, в большей степени, чем Локи или мое.
Комната задрожала, как при землетрясении.
— Заканчивайте ритуал, — крикнул нам Гектор. — Мы остановим этого ублюдка.
Пакстон дико толкнулся в меня, и я застонала, несмотря на то, что мир вокруг нас разваливался на части и надвигалась битва.
С потолка начали падать камни, едва не задевая нас, поскольку Пакстон прикрывал нас.
По комнате пронесся черный ветер, затем Локи и три его герцога появились рядом со мной и Пакстоном, в то время как мы все еще были соединены, а Пакстон все еще совершал толчки.
