— Еще всего пару дней.

Я не была уверена, стоит ли мне бояться понедельника или желать, чтобы он наступил побыстрее. До понедельника Коби был моим и только моим, но я бы жила в неизвестности. После понедельника я буду знать нашу судьбу, но Коби может потребоваться провести время с Элеонорой.

— Кстати, о том, что все кончено, я давно хотела спросить. — Мама посмотрела на меня. — Прекратились ли звонки от репортерши?

— Репортер? — спросили Хантер и Бо в унисон.

Я подняла голову с плеча Хантера, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Пару месяцев назад мне звонила какая-то репортерша, интересовалась подробностями об Эверетте. Это был не первый раз, когда звонил репортер, поэтому я просто игнорировала их. Но они наконец остановились. Я думаю, они нашли кого-то, кто действительно был достоин новостей.

— Подожди. — Сабрина подняла руку. — Это кажется странным. Твоя история умерла много лет назад. Почему сейчас это представляет интерес?

— Я не знаю. Есть какие-нибудь идеи? — Сабрина когда-то занималась журналистскими расследованиями в Сиэтле. Если бы кто-нибудь из нас знал, почему моя история все еще вызывает интерес у прессы, то это была бы она.

Прежде чем Сабрина успела ответить, Хантер спросил:

— Что он сказал?

— На самом деле это была она, и я разговаривала с ней всего дважды. В первый раз она спросила, не та ли я Мейзи Холт, которая убила Эверетта Карлсона. Во второй раз она спросила, готова ли я поговорить об этом.

— Откуда поступали звонки? Какая газета? — спросил Хантер.

Я покачала головой.

— Я не знаю. Я никогда не спрашивала. А что?

— Просто любопытно. — Его глаза опустились к тарелке, и вид у него стал отсутствующий. — У тебя есть ее номер телефона?

Я снова покачала головой.

— Нет, номер всегда отображался неизвестным.

Его лоб наморщился.

— Почему ты мне не сказала?

— Я не знаю. Наверное, я просто решила, что она в конечном счете отстанет.

— И теперь она это сделала, слава богу. — Мама встала и начала убирать еще тарелки. — Давайте просто надеяться, что это был последний репортер.

Сабрина все еще выглядела смущенной, как будто хотела продолжить обсуждение, но папа пришел мне на помощь и сменил тему.

— Давай поговорим о вечеринке до возвращения Коби. Все готово к четвергу?

Я кивнула.

— Да, мне осталось нужно купить несколько воздушных шариков. Джиджи готовит кексы. Мама всю остальную еду. С меня украшения.

Я отказалась допустить, чтобы это слушание об опеке повлияло на день рождения Коби в четверг, и что бы ни сказал судья, у него будет вечеринка. Как и на трех других вечеринках по случаю его дня рождения, мы устраивали барбекю у мамы с папой. Темой этого года была вода. Майкл установит горку, а мы раздадим всем детям водяные пистолеты, а потом скажем им, чтобы они сходили с ума. А завтра Бо, Майкл и Хантер собирались собрать мой подарок сыну.

Двухъярусную кровать.

— Что вы, ребята, подарите Коби в этом году? — спросил Бо маму, когда она вернулась с кухни.

— Мы купили ему те неоновые комплекты из рубашки и шорт, которые он так любит, и несколько кроссовок, которые светятся, когда он ходит.

Это был идеальный подарок. Коби был одержим неоновой одеждой, о чем хорошо знала его бабушка — в отличие от Элеоноры Карлсон. А почему? Потому что она никогда не прилагала к этому никаких усилий. Она просто подала иск об опекунстве, как последняя трусиха.

— Хантер, а что ты подаришь? — Вопрос Бо остановил мою внутреннюю тираду.

Хантер, который рассеянно смотрел в свою тарелку, вздрогнул от этого вопроса.

— Прости. Что ты сказал?

— Что ты подаришь Коби? — повторил Бо.

— Новую удочку для рыбалки.

Сабрина улыбнулась.

— Ему понравится.

Хантер улыбнулся в ответ.

— Ему также понравится новая рыбацкая лодка, которую я купил на прошлой неделе.

— Подожди. Что? — У меня отвисла челюсть. — Ты купил лодку? Когда? Как я могла не знать об этом?

В дополнение к тому, что я надрывалась в мотеле, я почти закончила отделку дома Хантера. Две ночи назад мы там ночевали. Как я могла пропустить покупку лодки?

Он усмехнулся.

— Тебе нужно проводить больше времени в гараже, Блондиночка. — Он встал со своего места и наклонился, чтобы поцеловать меня в лоб. — Мне нужно быстро позвонить. Скоро вернусь.

— Зачем мне заходить в гараж? — спросила я Сабрину. — Подожди, а гаражи нужно декорировать? Может, мне взять какие-нибудь из этих промышленных полок или что-нибудь в этом роде?

Бо и папа обменялись взглядами.

Я думаю, это означает, что гараж декорировать не нужно.

Обернувшись, я наблюдала, как Хантер направляется в гостиную. Его плечи были опущены, и, прижимая телефон к уху, он ущипнул себя за переносицу.

— У меня болит голова, — пробормотала Сабрина Бо.

Я обернулась и увидела, как он целует ее в висок.

— Мне жаль, Маленькая печенька.

— Отказ от кофеина. Жаль, что я не могу что-нибудь выпить.

— А как насчет тайленола? — спросила я.

Она кивнула.

— Я могу, но у меня его нет, и я еще не успела сходить в магазин.

— У меня есть тайленол, — сказала мама, возвращаясь к столу. — Одну секунду. — Она отправилась на поиски обезболивающих, безопасных для беременных.

— Скоро вернусь. — Я встала со своего места и направилась в гостиную, чтобы найти Хантера.

Позади меня мама сказала: — Нашла! — на кухне и встряхнула пузырек с таблетками.

Этот шум…

Холодок пробежал у меня по спине, и мои мысли перенеслись в другое место.

— Мейзи, любимая. — Эверетт направился ко мне по холодному полу. Пластиковое покрытие больничной койки подо мной сморщилось, когда я приподнялся на локтях. — Я хочу, чтобы ты поняла, что твои действия навлекли это на тебя. Тебе следовало прервать эту беременность. Я уже говорил тебе, что не заинтересован в том, чтобы стать отцом ребенка. Но это не имеет значения. Плод долго не протянет.

Что он говорил? Он собирался убить моего ребенка? Нашего ребенка?

Эверетт сунул руку в карман и вытащил янтарный пузырек с белой крышкой.

— Ты выпьешь это. — Таблетки звякнули, когда он встряхнул флакон. — Ты можешь пережить их. Плод — нет.

— Нет! — Я закричала, но крик оборвался, когда его рука взметнулась и ударила меня по щеке, заставив замолчать.

— Ты сделаешь это, — прорычал он. — Или я перережу Джиджи горло прямо у тебя на глазах.

Я покачала головой, отчаянно отползая назад на кровати. Я должна была уйти. Мне должна была бежать. Я должна была защитить своего ребенка.

Но, несмотря на панические вопросы, проносящиеся в моей голове, я все еще слышала этот дребезжащий звук поверх всех остальных. Бутылка звякнула, когда Эверетт навалился своим телом на мое, прижимая меня к кровати. Она дребезжала, когда он пытался открыть мне рот. Она дребезжала, когда я брыкалась, царапалась и извивалась, пытаясь освободиться.

Она дребезжала…

— Мейзи?

Губы Эверетта произнесли мое имя, но голос был Хантера.

Я моргнула один раз. Затем второй. Пуф, вспышка исчезла. Я вернулся в дом своих родителей, стояла в коридоре перед гостиной. Моя фотография в выпускном классе висела на стене рядом с фотографиями Майкла и Бо. Детская фотография Коби висела в рамке на другой стороне коридора. И Хантер стоял прямо передо мной, положив руки мне на плечи.

— Мейзи? Что случилось?

Я не ответила. Я все еще была слишком занята осмотром комнаты. Бежевые стены. Белая отделка. Коричневый ворсистый ковер.

— Мейзи?

— Хм? — Я моргнула, фокусируя взгляд на Хантере. — О, прости.

Он нахмурился и схватил меня за локоть, мягко увлекая в уединение гостиной. Когда мы оказались вне пределов слышимости остальных, он упер руки в бока.

— Что это было? Ты была бледна, как привидение, и смотрела на меня так… как будто боялась меня.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

Объяснение не обещало быть веселым.