Грир засмеялся.

— Не беспокойся. Никаких жалоб на меня не будет.

— Рад слышать.

Его речь прервала вошедшая девушка. Грир повернулся на звук её шагов. Она остановилась в дверях, представляя собой соблазнительную картину: высокая, стройная и белокожая. Блестящие светлые волосы собраны в замысловатую причёску.

— О, прошу прощения, — сказала она, — не знала, что ты занят.

— Входите, мисс Харди, — сказал Мэтти. — Я уже освободился. Чем я ещё могу тебе помочь?

Последний вопрос обращался к Гриру, и девушка взглянула на него быстрым цепким взглядом. По выражению её лица Грир понял, что заинтересовал её.

Грир расплылся в улыбке. И тут же слегка скривился: на грациозной шее с пульсирующей веной висел на цепочке стеклянный перстень.

— Благодарствую, — сказал Грир и взял папирус. Сунув его за голенище ботфорта, он вновь оглянулся на девушку. Богатый, в прошлом, опыт общения с женщинами подсказывал Гриру, что он ей понравился.

— Ты наш новый адепт? — спросила она с лёгким, скорее всего — северогерманским, акцентом.

— Да, похоже, только что им стал, — ответил он. — Мне ведь не придётся пожалеть об этом?

— Нет. Здесь дружелюбная компания. — Она выжидающе посмотрела на Мэтти.

— Мистер Грир — мисс Лира Харди, — неохотно представил их хинденманн друг другу.

— Рад, очень рад познакомиться, — сказал Грир, разглядывая перстень. — Вы тоже дружелюбны?

— Тот, кто дружит со всеми, не дружит ни с кем. А к чему ты спрашиваешь?

— Я надеялся, что ты сможешь познакомить меня со здешней обстановкой. Но, ты здесь, видимо, с кем-то?

Она рассмеялась.

— Я с удовольствием ознакомлю тебя со здешней обстановкой. Сейчас я жду своего безалаберного братца.

— Лира Харди, — перебил её Мэтти сердито. — Ты хотела меня зачем-то видеть?

— О, да, я хотела передать послание. Она открыла поясную сумочку и вручила Мэтти сложенный в трубочку и запечатанный сургучом пергамент.

— Я подожду тебя там — кивнул Грир в сторону холла и направился к двери. На выходе он оглянулся через плечо. Мэтти внимательно наблюдал за ним. Лира стояла к нему спиной.

Чуть позже она присоединилась к нему.

— Не хочешь выпить? — спросила она.

— Я хотел спросить тебя то же самое.

Он пропустил её вперёд на пути к уединённому кабинету. Удивительно лёгкой походкой Лира впорхнула в открытую им дверь.

Они присели за низкий столик с железным кувшином и закусками.

— У тебя лёгкая походка, — сказал Грир. Комплимент был оценён, Лира зарделась.

— Я занималась танцами при дворе Терсика, — пояснила она. — Но, к сожалению, пришлось бросить это занятие.

Грир кивнул. После войны с Чёрной Тенью многим пришлось сменить не только занятие, но и страну.

— Я почему-то так и думал, что ты жила в Византии, — отметил он. — Бежала от войны?

Лира ответила, что уехать пришлось из-за брата. Он оказался замешанным в политическом скандале и вовремя успел удрать из Атена. Там его ещё разыскивали. Теперь Бритуния стала их вторым домом.

Грир разлил по кубкам вино.

— Красивая женщина, как и хорошее вино — создают праздник. Ты счастлива здесь?

Да, она была довольна жизнью, а её брат тосковал по Атену на мрачном и туманном острове.

Отсалютовав Лире кубком, Грир сделал глоток. Белое вино было великолепным на вкус и, очевидно, дорогим и заморским, но угрызения совести были чужды Гриру.

Он чувствовал, что поймал удачу! Он и не рассчитывал, что всё пройдёт так гладко. Стоило ему проникнуть в это заведение, как он столкнулся с одним из членов секты. Возможно, это стало простым совпадением, но он решил быть настороже. Рори предупреждал его насчёт этих людей. Сектанты могли следить за квартирой Мед и видеть его с Руди Сеймуром. Они могли проследить за ним и до военного ведомства. В этом случае его здесь ждала западня.

— Поскольку у нас завязалась такая доверительная беседа, — сказала Лира, наблюдая за Гриром, — поведай и о своих занятиях.

— Я — наёмник в поисках удачи, приключений, удовольствий и добычи, — улыбнулся Грир.

Они пригубили ещё по глотку.

Грир наклонился вперёд и посмотрел на стеклянный перстень, висевший у неё на шее. — Любопытный амулет. Напоминает перстень восточных культов.

Его холодные серые глаза впились в лицо девушки, пытаясь уловить её смущение, но его не было.

— Ты очень осведомлён! Так и есть. Откуда ты знаешь?

— Через мои руки прошло немало всяких безделушек во время скитаний по Востоку, — пояснил он. Слабая реакция Лиры на вопрос о перстне обнаруживала, что он не имело для неё весомого значения. — Восток значительно расширил мои познания. Там много всяких украшений. Перстень подлинный? Мне будет позволено взглянуть на него поближе?

— Без сомнений. — Лира сняла цепочку с перстнем через голову. — Он достался мне в наследство.

Она протянула цепочку с перстнем, но рука, вырвавшаяся из-за плеча Грира, перехватила их. Он резко повернулся.

— О, Спиро, негодник! — хмуро воскликнула она. — Ты меня напугал. — Она повернулась к Гриру. — Это мой брат, Спиро, — продолжила она, положив свою руку на руку бесшумно возникшего мужчины. — Спиро, это Грир. Он сказал, что он наёмник, представляешь?

Спиро Харди был мужественной копией своей сестры. В отличие от неё, он был крепок на вид, но также белокож и имел такие же глаза цвета спелой вишни. Короткие волосы открывали его высокий и широкий лоб над умным и хищным лицом интригана и фанатика.

— Наёмник? — С любопытством переспросил Спиро. — Интересно. Можно, я присоединюсь к вашей ватаге? — Сказал он, пряча стеклянный перстень к себе в кошель.

— Почему бы и нет, — кивнул Грир. — Хотите вина? –

Харди кивнул.

— Что означает это: «Наёмник», — в твоём понимании? — спросил он, усаживаясь рядом с сестрой.

— Я берусь за любую хорошо оплачиваемую, работу. У меня определённая репутация в определённых кругах, которая помогает мне подыскивать определённую работу.

— Какая же это репутация, мистер Грир? — спросил с усмешкой Харди.

— Не слишком щепетильного человека, — с той же усмешкой отозвался Грир.

— Понимаю. Прошу прощения за излишнее любопытство. А можно поинтересоваться, как можно заслужить подобную репутацию?

— Спиро, не будь таким въедливым, — хмуро оборвала его Лира. Грир отметил про себя, что девушке неприятен интерес к нему брата. — Ты только узнал мистера Грира, а уже устраиваешь такие дотошные расспросы.

Грир рассмеялся.

— Не переживай. Я же не имею ничего против твоего нового знакомца. И мне платят за советы, не забывай. Я должен ориентироваться во всех планах бытия.

Харди сделал нетерпеливый жест, призывая Лиру не расстраивать беседу.

— Расскажи подробнее, мистер Грир.

— Большинство моих знакомых считает, что я имею склонность к риску и насилию, что меня не волнуют этические вопросы, что я готов на обман и преступление законов, если мне это будет удобным, — сказал он. — И, знаете — они правы. Просто боги могут так раскинуть кости, что люди оказываются под разными знамёнами. Но иногда приходит время, когда нужно забыть о приказах, и решать самому, кто твой смертельный враг… Поэтому я, действительно, мало чего стесняюсь в этом мире.

— А не будет ли бестактно с моей стороны спросить, почему ты так относишься к властям? — Харди улыбнулся.

— Нет, это не бестактный вопрос, но, возможно, Лире будет скучно это выслушивать.

— О поверь, она интересуется этим не меньше меня, — ответил Харди, прежде чем Лира успела раскрыть рот. — Продолжай, прошу тебя.

— Во время походов я был сорвиголовой, — начал Грир. — По долгу службы я разъезжал по всей Ойкумене. Я колесил и по Тартарии, разыскивая там изменников и еретиков и всех их убивал. Власти выбирали цель, а я охотился за ней и устранял.

— Вероятно, это было крайне опасной работой, — сказал Харди. — Вас ловили когда-нибудь?