Вечером того же дня Грир вывел из конюшни таверны своего коня и поехал в сторону западных окраин. Он фактически не правил конём, его мысли занимало другое.

Уйдя от Рори, Грир занимался делами Мед. Понятное дело, никакого завещания она не оставила, да и завещать ей особо было нечего — несколько бронзовых украшений и медных монет, найденных в её холщовом кошельке.

Грир обратил драгоценности в деньги и передал хозяйке дома, заботившейся о детях Мед. Там он пообещал оплачивать их проживание ежемесячно. Зная, что на несколько месяцев дети обеспечены, Грир вплотную мог заняться делом Рори.

Юзендманн сказал, что секта неограничена в деньгах, и Грир надеялся, что ему выпадет счастливый случай урвать немного деньжат у этих изуверов. Должно быть, они прячут деньги на оплату наёмников и взятки в месте, откуда их легко достать в любой момент. Грир посчитал необходимым разыскать эти закрома, и как следует пошарить там.

Дом Рыжей Риты находился в двух милях от центра. Он стоял особняком от дороги. Его скрывал деревянный частокол в два человеческих роста. Грир бывал здесь ранее в сопровождении одного своего приятеля, и помнил, какую суматоху произвело это его появление. Было очевидно — чужаков тут не любят, даже если они появляются в сопровождении постоянных посетителей.

Интересно, вспомнит ли его Дэд Мэтти. Возможно, вспомнит. Грир не виделся с ним года три. В последний раз они столкнулись грязной забегаловке в Сарыни. Мэтти был в изрядном подпитии и собачился со старым сукновалом, сидевшим с ним рядом за столом. Перепалка началась с тихого, возбуждённого шёпота, но потом Мэтти неожиданно ударил собутыльника по лицу, и тот вытащил увесистый молот. Если бы Грир не вмешался, Мэтти пришлось бы туго. Когда бывший хинденманн в холодном поту и дрожи покинул кабак, Грир угостил сукновала выпивкой.

Грир имел привычку собирать разную скверную информацию. Течение времени обращало его знания о людских слабостях и неосмотрительных поступках в ценный источник информации. Он не предполагал, когда придёт время для использования того или иного факта, но, тем не менее, жадно внимал всем россказням подряд.

Сукновал был готов болтать о Мэтти без умолку. Возможно, этому изрядно поспособствовала дармовая выпивка и неугасший пыл несостоявшейся драки, но, так или иначе, Грир услышал многое. Мужчина поведал, почему Мэтти изгнали из военного ведомства, и многое другое, что выставляло того в свете, неприглядном даже для Сарыни.

Конечно, тогда Грир не догадывался, как ему пригодится полученное знание, но сейчас, покачиваясь в седле по пути к дому Рыжей Риты, он увидел в нём возможность зацепить Мэтти за живое.

Впереди в вечернем сумраке ярко рдели огни фонарей на воротах дома Рыжей Риты, и он направил коня ко входу. Не вылезая из седла, он постучал в ворота. В открывшемся смотровом окошке показалось безусое лицо.

— Добрый вечер, — сказало оно Гриру.

— Добрый, — подтвердил Грир. — Мне бы переговорить с хинденманном Мэтти. Брови на лице поднялись.

— Прошу прощения, мистер, но хинденманн не принимает.

— Плохо дело — сказал Грир. — А есть здесь кто-нибудь, с кем можно было бы ещё переговорить?

— А в чем дело?

Грира заставил обернуться прозвучавший сзади холодный, как лёд, голос. Лысый мужчина в серой суконной мантии с алым подбоем, прихрамывая, приближался к Гриру. Он был высок и широкоплеч. Его жёлтые глаза холодно рассмотрели Грира с головы до ног.

— Ты-то кто? — поинтересовался Грир.

— Я — Брэд, управляющий особняком. В чем заключается твоё дело?

— Нет никакого дела. Мне нужно увидеть хинденманна Мэтти.

— Он твой знакомый?

Грир пожал своими широкими плечами.

— Хиндеманн, может, и не помнит меня, — ответил он. — С ним мы не видались года три, с последних походов. Меня зовут Грир. Передайте ему, будьте уж так добры, что мне, страсть, как хочется переговорить с ним об Эдуне.

Брэд вздрогнул и облизал узкие губы.

— О ком переговорить?

— Об Эдуне. Мэтти сразу всё поймет.

Брэд кивком головы приказал стражнику в окошке открыть ворота. Ожидая, пока ворота со скрипом отворятся, Брэд замер, не сводя жёлтых глаз с лица Грира.

— В чем же дело? — в резком тоне спросил он.

— Да ни в чем же! Я просто хочу увидеть старину Мэтти.

— Кто такой этот Эдун, о котором ты говоришь?

— Спроси Мэтти, дружище. Он сам тебе расскажет, если посчитает нужным. Некоторое время Брэд раздумывал, покачиваясь всем телом, потом резко повернулся и бросил Гриру через плечо.

— Следуй за мной.

Грир спешился, бросил поводья привратнику и последовал за Брэдом по тропинке. Они прошли мимо большого пруда, в прогретой воде которого плавало несколько мужчин.

Огни настенных факелов очерчивали контур дома Рыжей Риты Он представлял собой одноэтажное укреплённое каменное здание с донжоном и жилым домом с островерхой крышей, соединёнными куртиной с бойницами.

Брэд открыл дубовую дверь дома и вошёл в ярко освещённый холл. Через распахнутые двери гостиной виднелось застолье богато одетых мужчин и женщин. Едва Грир показался на пороге, они с любопытством внимательно осмотрели его. Брэд обвёл их предостерегающим взглядом и прошёл мимо дверей гостиной к кабинету.

— Жди, — сказал он Гриру, скрываясь за дверью в дальнем конце холла.

Грир прислонился бедром к каменной колонне и, прикрыв глаза, прислушался, пытаясь разобрать разговоры в гостиной, однако, ничего не услышал.

Вскоре дверь кабинета отворилась и Брэд появился снова.

— Можешь войти, — сказал он, кивнув в сторону распахнутой двери, а сам удалился к пирующим.

Грир оторвался от колонны и вошёл в кабинет. Комната была роскошно обставлена чудной мебелью, в большом камине языки пламени с треском пожирали большую кучу дров. Перед двойными островерхими окнами стоял Дэд Мэтти.

Он мало изменился с их последнего свидания. Разве что, стал, пожалуй, чуть суше и сбрил волосы. Грир знал, что возраст его перевалил за пятьдесят лет, но бывший военачальник выглядел подтянуто, а в глазах появилась необычная холодность.

— Ты хотел меня видеть? — задал он вопрос, не изменяя своего неподвижного положения. Его глаза с подозрением уставились на Грира.

— Так и есть, — беззаботно кивнул Грир, закрывая дверь и пересекая комнату. — Мне нужна работа. Я наслышан, что в этом доме можно получить всякие задания, за которые неплохо платят.

Мэтти медленно наклонил голову набок, ещё раз осмотрев посетителя.

— Вот как? А у тебя есть поручитель?

— Конечно! Ты — мой поручитель, — весело ответил Грир, — и, я питаю надежду, что Эдун может замолвить за меня словечко. Ты ведь помнишь Эдуна, хинденманн? Последний раз, когда я его видел живым, он пытался размозжить твою черепушку молотом.

Хинденманн выпрямился, его напряжённое лицо застыло.

— Вот оно что, — прошептал он. — Я слышал о тебе, конечно. У тебя репутация неразборчивого в средствах и опасного человека.

— Так и есть, — с лёгкостью подтвердил Грир.

— Почему ты хочешь работать на нас?

— Мой выбор очевиден. Связи здесь выработаны, как старый рудник, и это отражается на моём кошельке. А об этом доме ходят слухи, что здесь же полным-полно богачей, которым пригодятся мои способности. Что ж тут неясного? К тому же, Эдун был несдержан на язык. В то время он был рассержен на тебя и поведал мне много интересного. Тебе не нужны скандалы, хинденманн, а они, ой как возможны, если на свет выплывут твои делишки.

Мэтти перебирал в руках звенья золотой цепи.

— Шантаж. А если я найму тебя…

— …То я забуду об Эдуне. Итак, хинденманн, я вижу, что нашёл понимание. Не будем тратить время попусту. Теперь ты в безопасности, можешь быть уверен.

— Понимаю. — Мэтти невозмутимо взял пергамент и окунув перво в чернильницу, что-то торопливо написал на нём.

— Возьми, — сказал он, протягивая лист. — Но предупреждаю тебя, Грир, если ты начнёшь и здесь свои выкрутасы, я не сумею тебе помочь.