Прошли один дом, другой. Внезапно, из проулка впереди мелькнула чья-то тень. Она будто пролетела через улицу, настолько быстро, что особо разглядеть не удалось. Только и можно было различить, что общий силуэт напоминал чем-то человеческий. Но звука шагов слышно не было, будто в пушистых тапочках была та тень.

Акио насторожился, стараясь понять почудилось ему это или нет. Свернули в ближайший поворот. Через пару перекрёстков до ушей донёсся какой-то скрипящий звук и его источник был совсем рядом.

– Сударь, у меня повреждение, – сообщил Фидэн, – гидравлические соединения в надколенной области левой ноги порваны. Очевидно это произошло при падении с лестницы.

– Идти можешь? – спросил Акио. – Ты вроде хромаешь.

– Наблюдается снижение работоспособности левой ноги. Имеется риск дальнейшего разрушения, но свою функцию нога выполняет, идти могу.

– Далеко ещё до футбольного поля?

– Вход на стадион будет через три перекрёстка, – ответил Фидэн.

И вновь вдалеке быстрым росчерком мелькнула тень. Похоже, что она двигалась туда же, куда и они.

– Фидэн, у тебя оружие есть? – опасливо спросил Акио.

– Что вы, сударь. Моя модель не предназначена для боевых действий. Оружия нет.

– Ну а если в квартиру проберутся грабители, ты что будешь просто стоять и наблюдать?

– Я вызову полицию.

– Проверь в сети можно ли обновить твою базу хотя бы простейшими приёмами рукопашного боя, – предложил Акио.

– Уже проверяю. Для моей модели имеется набор базовых приёмов ведения рукопашного боя: блоки, захваты, толчки, скручивания. Загружаю?

– Загружай. Может понадобится.

Глаза Фидэна замерцали – началось обновление базы данных.

Сверху пролетела стая ворон и, как ни странно, тоже в сторону стадиона. «Помнится, где-то слышал, что вороны это падальщики, и не летят ли они сейчас на футбольное поле предчувствуя, что там будет чем поживиться?», – тревожно подумалось. Он стал сомневаться, холодок ещё пуще задребезжал по телу. Но снова появилось то таинственное чувство в груди, оно зажгло, будто бы говоря ему, что не нужно оборачиваться назад, а стоит идти дальше. «Помню мама что-то говорила про похожее чувство, она называла его чутьём. Наверное, это оно. Мама говорила, что чутьё не обманывает, оно знает будущее и подсказывает наилучший путь», – подумал он и решил довериться этому чувству.

У Акио была привычка отвлекаться мыслями, его мышление будто раздваивалось: одно отслеживало внешний ход событий, другое прокручивало отвлечённые умозрительные сюжеты. Так и сейчас, несмотря на опасность, таящуюся в каждом кирпиче, он задумался о другом. Ему вспомнился день, примерно как сейчас – моросящий, когда они с мамой шли по улице и увидели много выползших на тротуар дождевых червей. Мама сказала ему тогда, что черви слепые и не видят мир вокруг себя, и не знают они, что выползли к смерти на ладонь, но, в случае с червями, смерть не спешит сжимать ладонь, она просто ждёт пока они задохнутся. Акио тогда проникся сочувствием к этим извивающимся в лужах тельцам и, наверное, впервые в жизни ощутил, что может спасти чью-то жизнь, будто он для них – существо из другого измерения, своего рода Бог, протягивающий руку из неведомой реальности и вытаскивающий их из безысходности. И он начал их спасать, осторожно брал их мягонькие тельца и переносил в траву. Одного за другим. Особо маленьких, кого пальцами не ухватишь и можно повредить, он сперва поддевал веточкой и после укладывал в свою ладонь, ту, что подарит жизнь, а не заберёт. Насчитал он их порядка сорока и когда на тротуаре больше не осталось ни одного червяка, они с мамой пошли дальше и возвышенное чувство «Я спас жизнь» приятно грело в груди.

– Подожди, Фидэн, похоже там вон червяк выполз на асфальт, – Акио отбежал в сторону к лужице, в которой в ночном свете поблёскивало извивающееся тело червяка, поднял его и перенёс в траву. Пошли дальше.

Зашуршали сухие листья на дороге, побеспокоенные поднявшимся ветерком. Деревья подыграли, начали покачиваться. Часть звёздного неба вновь стало заволакивать. Сырость на дороге ещё не успела разойтись, а по лужам опять покатилась рябь. К скрипу от ноги добавились скребущие звуки – Фидэн уже не мог её полноценно поднимать, только волочь. Прошли место, где когда-то стояли дома, но которые, судя по всему, позже снесли и ныне остался только истоптанный пустырь. Следом, судя по низкому заборчику, был сквер. Как раз из-за верхушек деревьев в этом сквере, просматривалась телевышка, очень похожая на ту, что из сна. Пошли туда и немного поблуждав, наткнулись на покосившиеся ворота, на которых держались большие буквы (с одной отпавшей): Д…НАМО.

Вдруг из кустов справа кто-то удивлённо произнёс: «Акио?!» и в том же миг будто оголённым проводом под напряжением воткнули под лопатки. Акио подпрыгнул на месте и плюхнувшись на бок, повернул побледневшее лицо в сторону тех кустов. Фидэн стоял невозмутимо, просто повернул голову. Кусты зашебуршали и оттуда вышли Наоко, Момое и робот-консьерж, такой же как Фидэн, только разукрашенный фломастерами.

– Наоко, Момое?! – удивился Акио. – Вы как здесь??? – и поднялся на ноги.

– Мы сон видели, – взволновано начала Наоко, – ночью мне позвонила Момое и мы поняли, что дерево зовёт нас прямо сейчас. Ну и вот… Ты тоже?

– Да… – суховатым голосом ответил Акио. – А почему в кустах сидите?

– На пути сюда несколько раз видели вдалеке какие-то тени летающие, ну а потом услышали шаги и что-то скребущее, – сказала Наоко и посмотрела на ногу Фидэна, поняв, что этот звук исходил от него, – в общем мы спрятались.

– Вы тоже их видели? Тени… – Акио на секунды задумался. – Ладно, пошли вместе.

Со стороны стадиона доносилось плотное карканье ворон, такое, что только его и слышно. Футбольное поле предстало в рытвинах и сорняках, трибуны местами провалены, одна мачта освещения с почти что выдранными корнями зависла над землёй, рядом горит один фонарь на столбе. Вышли на середину поля так, чтобы, как во сне, этот горящий столб оказался по правую руку и поняв, где вход в тоннель, быстро побежали к нему. На бегу Акио вспомнил про Фидэна, обернулся и через плечо крикнул: «Ты как?» (он порядочно отстал, левая нога безжизненно повисла). Фидэн махнул рукой в знак того, что дотянет и ждать его не нужно.

Добежали до бугра земли, поросшего короткой травой, торчащей к верху, будто волосики младенца, а посередине прогнившая, деревянная дверь. Всё как во сне. Было волнительно и страшновато открывать её, поэтому Наоко попросила своего робота-консьержа, Пеллепио, сделать это за них. Пеллепио послушно исполнил поручение и точно также, как он постоянно открывает входную дверь дома перед хозяевами, открыл и эту таинственную, и слегка поклонившись, отошёл в сторону. Будто густая, чёрная гуашь, за дверью недвижно повисла непроглядная темнота. Наоко, Момое и Акио подошли к ней вплотную и перед ними возникли три летающих огонька, по одному на каждого. Для Пеллепио огонька не досталось. Огоньки медленно скользнули внутрь, освещая тоннель мерцающим светом. Все последовали за ними. Фидэн плёлся позади.

Изрубленные стены тоннеля извилисто вели вглубь. Акио провёл пальцами по ним, посыпались куски холодной и сухой земли. Снаружи земля была красивее, это все подметили, изнутри она внушала только тревогу и усиливала страхи. Хотя, если бы они были кротами и жили под землёй, то здесь им было бы по-домашнему уютно, а там снаружи, наоборот, тревожно и страшно. Какое-то время шли в тишине, внимательно всматриваясь чуть дальше летящих огоньков. Как вдруг Пеллепио сообщил, что впереди развилка, тоннель расходится на два направления. И действительно, когда огоньки пролетели чуть дальше, то в глубине темноты проступили два отдельных пятна с перегородкой между ними. Акио предположил, что огоньки знают дорогу и свернут куда нужно, но приблизившись к ответвлению, огоньки замерли, будто ожидая решения от гостей.

– Что будем делать? – Момое вопросительно посмотрела на всех. – Пойдём наугад? Или… – она замялась, – я давно уже сомневаюсь, но ноги почему-то сами идут, или развернёмся? У меня уже и очки запотевают так быстро, что протирать нет смысла. Вижу плохо. Ну что скажете? Уходим?