Его брови сошлись вместе. Неужели он не знал о взломах? Он быстро стряхнул с себя замешательство и наклонился для краткого объятия.

— Я надеюсь, мы сможем оставить это позади.

— Мы не очень хорошо знаем друг друга, Дрейвен, но ты должен знать, что я не умею держать обиду.

— Я ценю это.

Нику и его отцу предстоял долгий путь, чтобы залечить свои прошлые раны, но сегодня они сделали первый шаг. И хотя часть меня все еще злилась на Дрейвена за то, что он подверг мою жизнь опасности, я была готова простить его. Его извинения были искренними, и настоящими виновниками были Джинкс и Рэка.

С чувством прощения в сердце я встала рядом с Ником и помахала на прощание Дрейвену и Дэшу.

И четырем кофейным кружкам, которые я отправила вместе с ними.

Глава 24

— Это место настоящее? — прошептала я.

Мои глаза были прикованы к прекрасному пейзажу передо мной. Хрустальное озеро. Подходящее название, потому что вода была кристально чистой.

Ник только что повел меня по тропинке от нашего лагеря, чтобы я могла увидеть озеро до того, как стемнеет. Он стоял у меня за спиной, обхватив руками мою грудь, в то время как его подбородок покоился на моей голове.

— Кажется нереальным, что вода посреди леса может быть такой чистой, — сказала я.

У своих ног я могла видеть каждый камень под поверхностью воды. Дальше в озере среди зеленой, колышущейся травы плавали крошечные рыбки.

— Мне нравится здесь, наверху, — вздохнул Ник. Мы пробыли здесь всего десять минут, но я чувствовала то же самое. — Мне нечасто доводилось путешествовать, но из всех мест, где я побывал, это мое второе любимое.

— Какое первое?

Его руки обняли меня крепче.

— Часовня Кловер.

Чистое, золотое счастье наполнило мое сердце.

Ник в конце концов отпустил меня, зацепив своим мизинцем мой, чтобы оттащить меня от озера.

— Давай разобьем лагерь. Тогда завтра мы сможем спустить каноэ на воду.

— Еще секунду, — сказала я. Заходящее солнце было прекрасно, отражаясь от зеркальной воды. Я воспользовалась последним моментом, чтобы насладиться тускнеющим светом, прежде чем подняться по гравийной дорожке вслед за Ником.

Наш лагерь представлял собой открытый гравийный круг, окруженный высокими деревьями. В его центре было кольцо из камней, а сбоку — старый деревянный стол для пикника.

— Чем я могу помочь? — спросила я.

— Расставь эти стулья, — сказал он, указывая на складные походные стулья. — А потом посади свою задницу в одно из них.

— Ты понимаешь, что я могу помочь.

— Понимаю, Эмми. Сядь и расслабься. Если ты хочешь бокал вина, я поставлю бутылку в синий холодильник. Стаканчики и штопор в пластиковой ванночке.

— Хорошо. — Я пожала плечами.

Если он хотел таскать все эти вещи, пока я наслаждаюсь пейзажем, меня это устраивало. И под пейзажем я имела в виду его. Для меня не составляло труда любоваться его задом, обтянутым этими чертовыми коричневыми парусиновыми штанами. Особенно, если на этот раз мне придется сидеть и пить вино вместо того, чтобы подниматься в гору.

Ночной воздух быстро остыл, как только село солнце, и я закуталась в теплый свитер, пока Ник разводил костер. Затем он поразил меня, приготовив стейк, картофель и запеченную спаржу на открытом огне. Я никогда раньше не была в походе и предполагала, что мы будем есть закуски и холодные бутерброды.

— Итак, какие у нас планы на завтра? — спросила я после ужина.

Мой живот был полон, в руке у меня был бокал потрясающего мальбека, а Ник готовил мне смор²². Я любила ходить в походы.

— В нескольких милях вверх по горе находятся ледяные пещеры. Я подумал, что мы могли бы подняться туда утром и вернуться до обеда. Тогда мы могли бы покататься на каноэ по озеру, — сказал он.

— Превосходно.

— Вот, — сказал он, протягивая мне мой десерт.

Смор я пробовала только в модных нью-йоркских ресторанах. В течение года или около того он был в моде. Повара сами готовили крекеры «грэм» и подавали их с до смешного экстравагантным шоколадом. Затем вы бы поджарили зефир над пламенем свечи, прежде чем выложить бутерброд на свою тарелку. Они стоили целое состояние.

Смор, который приготовил для меня Ник, был с плиткой молочного шоколада за доллар, крекерами «грэм» в упаковке и настоящим костром, и не имел себе равных.

Остаток вечера мы просидели в темноте, бок о бок, уставившись на огонь. Время от времени мы разговаривали, но нам обоим было достаточно сидеть и наслаждаться мирной тишиной, пока потрескивал огонь, выбрасывая искры в черное ночное небо.

— Я никогда не привыкну к тому, сколько звезд здесь можно увидеть, — сказала я Нику, запрокинув голову к небу.

— Да, такое в городе не увидишь.

Я промычала в знак согласия и зевнула.

— Давай, Эмми. Пора спать. — Он отвел меня в нашу большую палатку и зажег газовый фонарь, чтобы я могла забраться на наш надувной матрас.

Я задремала, а Ник вышел на улицу, чтобы потушить костер и сделать все остальное, что вы делали ночью во время кемпинга. Когда он скользнул в кровать рядом со мной, я повернулась, чтобы он мог прижаться к моей спине.

— Ты не спишь? — он прошептал мне в волосы.

— Нет.

— Тогда повернись, — усмехнулся он.

— Нет.

— Пожалуйста?

Когда я перевернулась, он убрал волосы с моего лица.

— Я кое-что нашел на этой неделе. То, что давно надеялся найти.

Он провел рукой между нашими лицами. На кончике его указательного пальца красовались два кольца. Мой шестиугольник Гэтсби и его платиновое кольцо.

— Как ты их нашел? — ахнула я. Я специально спрятала их в коробку с нашей свадебной фотографией и лично перенесла ее к Нику. Затем я засунула коробку за стопку своей одежды в шкафу.

— Я был в шкафу, пытаясь придумать, как я мог бы сделать его больше.

Моим щекам стало жарко. Мне было стыдно, что он нашел то, что я всегда прятала подальше.

— Я скучал по этому кольцу десять лет, — сказал он. — Я ненавидел то, что у меня не было его, чтобы держать, когда я скучал по тебе. Я всегда чувствовал его на своем пальце, но когда смотрел вниз, его не было. И я ненавижу то, что думал, что никогда не получу его обратно.

Сколько раз у меня возникало искушение пожертвовать их на благотворительность? Я была так рада, что не сделала этого, что хранила их все это время и никогда не поддавалась желанию отдать их.

— Я собирался подождать до завтра, чтобы принести их, но не смог, — сказал он. — Прошло три дня с тех пор, как я нашел их, и я чувствую, что они прожигают дыру в моем кармане. Эммелин Остин, любовь всей моей жизни, не окажешь ли ты мне великую честь надеть мое кольцо на свой палец? И остаться моей женой?

Я отчаянно закивала.

— Да.

Широкая, белоснежная улыбка заполнила мое поле зрения. Золотисто-коричневые крапинки расползлись по шалфейно-зеленым радужкам Ника.

— Привет, жена, — сказал он, надевая мне кольцо на палец.

— Привет, муж, — сказала я, делая то же самое для него.

Когда я прижалась к его костяшкам пальцев, Ник наклонился вперед и запечатлел мягкий, сладкий поцелуй на моих губах. Затем он поднял мою руку и поцеловал мой безымянный палец.

Я выскользнула из его руки и запустила ее в его бороду, нежно поглаживая большим пальцем его нижнюю губу.

— Я люблю тебя, Ник.

— Я люблю тебя, Эмми. Всегда.

Слезы наполнили мои глаза. Самые счастливые слезы в моей жизни.

Я ненавидела то, что мы с Ником упустили так много времени вместе, но эта боль почти прошла. Не было никакой гарантии, что мы остались бы вместе, что у нас все получилось бы. Мы оба были так молоды, когда поженились. Я была наивна. Он учился устанавливать дистанцию между собой и своей семьей. Эти девять лет изменили нас и сделали теми людьми, которыми мы были сегодня.

Мы стали теми, кем нам суждено было стать, двумя людьми, которые будут держаться друг за друга до конца. Которые будут наслаждался каждым мгновением вместе. Ник полностью завладел моим сердцем, а я — его.