— Сначала нам нужно кое-что сделать, — сказал он. — Мы собираемся позавтракать в кафе. Потом нам нужно будет купить пару сэндвичей на обед. После этого мы поднимемся на гору. — Я открыла рот, чтобы возразить, но он заговорил прямо надо мной. — Никаких споров. У тебя есть время принять душ и переодеться. Обязательно надень что-нибудь теплое. Наверху, куда мы направляемся, будет холоднее, чем здесь, внизу.

— Прекрасно, — проворчала я.

Наполнив свою кружку кофе, я поднялась по лестнице. Как только я сошла с верхней ступеньки, звонкий смех Ника заполнил этаж подо мной. Мое сердце заколотилось, и я улыбнулась этому звуку. Должно быть, он увидел дно своей чашки.

Мне действительно нравилась эта кружка.



Мой будущий бывший муж был злом.

Ублюдок, вероятно, использовал эту туристическую уловку как способ затащить женщин в постель бесчисленное количество раз за эти годы. Потому что в этот самый момент я была так возбуждена, что не могла сделать ничего большего, кроме как ставить одну ногу перед другой.

Я тащилась за Ником по горной тропе больше часа. Каждый раз, когда я поднимала глаза, мой взгляд немедленно останавливался на его скульптурном заде.

В течение многих лет я думала, что ни у одного мужчины задница не может выглядеть так хорошо, как у Логана в его сшитых на заказ костюмах.

Что ж, я была совершенно неправа.

Задница Ника надрала задницу Логану.

Брюки Carhartt, которые он носил, не были обтягивающими, но их покрой подчеркивал все округлые и мускулистые контуры его задницы. Кто знал, что коричневые парусиновые брюки могут быть такими сексуальными?

От одного взгляда на его задницу все мое тело гудело. Все, что я хотела сделать, это протянуть руку и ухватиться за нее. Но что мне нужно было сделать, так это перестать думать о заднице Ника.

Я ненавидела то, что меня все еще безумно влекло к нему.

— У тебя там все в порядке? — крикнул Ник через плечо.

— Все отлично! — солгала я, глядя в его ухмыляющееся лицо. Он совершенно точно только что поймал меня за разглядыванием его задницы.

Дерьмо.

— Долго еще? — спросила я, стараясь не выглядеть виноватой.

— Мы почти на месте. Может быть, десять минут?

— Это твое любимое место?

— Да. Отсюда открывается великолепный вид на долину Джеймисон. И сам поход довольно легкий. Не хотел брать тебя на что-то слишком сложное в первый раз.

— Легкий. Верно, — я пыхтела и отдувалась в течение двадцати минут. Мои бедра горели, а икры были напряжены. Мое тело уже много лет не работало так усердно.

Мне повезло, что у меня была миниатюрная фигура и быстрый метаболизм, а это означало, что я не ходила в спортзал со времен колледжа. И даже тогда это было для того, чтобы поглазеть на футбольную команду вместе со Стеффи. Пока я не сходила с ума от нездоровой пищи, мне удавалось поддерживать свою фигуру без особых физических упражнений.

Верный своему слову, Ник вскоре свернул с тропы, и мы лавировали между деревьями к большому отверстию перед скалистым утесом.

Когда мои глаза увидели открывшееся передо мной зрелище, по моим конечностям пробежали мурашки.

Магия.

Долина Джеймисон располагалась на юго-западе Монтаны, и с этой позиции мы могли видеть бесконечность. Ник даже показал мне, где вдалеке начинался Йеллоустонский национальный парк.

Коричневые здания Прескотта казались отсюда крошечными. Вид с высоты птичьего полета позволил мне увидеть, как город заполнил пространство вдоль реки Джеймисон. В нескольких милях от нас была еще одна горная цепь цвета индиго, возвышающаяся над золотыми равнинами между нами. Вечнозеленые растения вокруг скалистого утеса были высокими. Их зеленый цвет создавал потрясающий контраст с безоблачным светло-голубым небом над головой.

— Красивый вид, — сказал Ник.

— Монтана не уродлива.

Посмеиваясь, он спросил:

— Хочешь кофе?

Я кивнула и последовала за ним к голому месту на земле, где мы оба сели лицом к захватывающему дух виду. Из своего рюкзака он достал большой термос и две чашки. С кофе в руке это только что стало моим любимым местом на земле.

Я достала свой телефон и сделала несколько фотографий. Они были хороши, но ни одна из них не могла передать пейзаж должным образом.

Сделав несколько глубоких вдохов, я подумала о словах, которыми можно было описать невероятный горный воздух. Чистый. Каменистый. Светлый. И никак иначе.

— Тебе холодно? Твой нос немного покраснел, — сказал Ник, протягивая палец, чтобы нежно коснуться моего лица.

— Нет, — сказала я, отстраняясь. — Я в порядке.

Дымящийся кофе творил чудеса, согревая мой нос и щеки, единственные замерзшие части моего тела. Воздух был холодным и свежим, но дополнительные слои одежды определенно согревали меня. Слишком согревали. Мои потные волосы прилипли к голове под флисовой шапочкой.

Мы сидели молча, наслаждаясь видом, пока Ник не начал задавать вопросы о моем прошлом.

— Ты сказала мне, что не можешь быть учителем. Что тебе нужно работать на своего отца. Что изменилось?

— После того, как я окончила Йель, я проработала на него почти семь лет, — сказала я.

— Что ты делала?

— Моя работа состояла в том, чтобы устанавливать связи с потенциальными инвесторами и убеждать их, что они должны пожертвовать деньги тому политическому кандидату, которого мы продвигали в то время.

— Хм. Как ты это делала? Устанавливала связи, — спросил он.

— Я тратила много времени, исследуя их и их семьи. По сути, я должна была вести себя как сталкер. Я заводила дружбу с их личными помощниками, чтобы иметь доступ к их личному расписанию. Потом я случайно сталкивалась с ними в ресторанах или на других благотворительных мероприятиях. Если у их детей были программы или концерты, я обязательно ходила на них, а потом лгала и говорила, что была там ради своих несуществующих племянниц.

— Это на тебя не похоже, Эмми.

— Эммелин. Это и была не я. Это был мой отец. Я была его марионеткой. Все, что ему было нужно, чтобы я сделала, я делала. Пока он не предал меня, и я не уволилась.

— Предал тебя? Как?

Только два человека знали эту историю. Я держала это в секрете ото всех, кроме моей матери и Логана. Мы со Стеффи никогда не говорили об «Остин Капитал», а другим моим друзьям нельзя было доверять, но я чувствовала, что рассказать об этом Нику безопасно. Он не стал бы сливать это в прессу ради быстрого заработка или сплетничать об этом за моей спиной.

— Важный инвестор позвонил моему отцу, чтобы подать жалобу на одну из моих сотрудниц, Тиффани. Он сказал моему отцу, что она обещала сексуальные услуги в обмен на значительное пожертвование. Когда я спросила ее об этом, она призналась, но сказала мне, что это было по личному указанию моего отца. Это он сказал ей сделать это.

— Он это сделал? — спросил Ник.

— Он клялся вдоль и поперек, что Тиффани лгала. По сей день я не могу поверить, что действительно думала, что он говорил мне правду. Но я действительно поверила ему и навела порядок. Тиффани согласилась на крупное выходное пособие в обмен на свое обещание никогда не подавать в суд и не клеветать на компанию.

— Вот почему ты уволилась? Ты выяснила, что он лгал?

— Нет, — сказала я. — Он лгал, но я уволилась не из-за этого. Месяц спустя я была на гала-концерте с Логаном. Инвестор, который пожаловался моему отцу, подошел и начал обвинять меня в том, что я, по сути, шлюха. Я помню, как молча стояла там, ошеломленная и понятия не имевшая, о чем он говорил. К счастью, Логан вмешался и узнал всю историю.

— Что за историю?

— Мой отец обвинил меня во всем инциденте с Тиффани. Он сказал, что это я поощряла ее к сексуальным домогательствам и что он ничего об этом не знал. Он даже намекнул, что я начала встречаться с Логаном, чтобы получить доступ к состоянию Кендрика. Именно поэтому я уволилась. Он увидел ситуацию, в которой его профессиональная репутация могла быть запятнана, и вместо того, чтобы признать свою ошибку, он ложно обвинил во всем свою дочь.