Приём, устроенный по случаю шестисотлетия хозяина дома, был роскошен. Придворный уложенец явно хотел блеснуть перед гостями, многие из которых представляли «сливки» аристократии. Ви́на были восхитительны, музыканты тоже. Развлечения в гостиных отвечали самым притязательным вкусам. Одно обстоятельство портило имениннику всё удовольствие от праздника – Я!

Если бы он мог избавиться от присутствия главы Второго Дома и близкого друга Правителя в моём лице, он бы так и сделал. Но вот досада: несмотря на всю мою нелюбовь к масштабным светским сборищам, для столь выдающегося лэра я сделал исключение: явил свою персону, даже с подарком. Выставить меня нельзя, приходилось следить за каждым моим шагом. Бедняга. А это он ещё не дождался моих поздравлений!

Но не будем его сильно жалеть, сам виноват. Если бы он следовал законам, о которых знает так много, моё присутствие не стало бы испытанием для его нервов. Вместо этого, сей до оскомины радушный гад бессовестно, но очень грамотно, воровал деньги, выделяемые гильдией права на благотворительность, а именно: на защиту в судах тех, у кого не хватало средств на грамотного уложенца. И вот теперь хозяин дома следил за мной, как за хищником в засаде, ждал, когда я наброшусь. Гадал, чем грозит ему моё появление и не пора ли бежать куда подальше? Всё это так отвлекало его, слуг и доверенных лиц, что моему побратиму не составило большого труда попасть в дом незамеченным. И пока я тут вынужден расточать улыбки и время от времени принимать таинственный коварный вид, он обшаривал дом и кабинет хозяина в поисках доказательств его грязных делишек.

Срочный вестник застал меня за игрой в блант. Партия была скучной, разговоры при мне велись исключительно о всякой ерунде, отчаянно хотелось поменяться с побратимом местами, но увы. Я был незаменим в роли пугала. Можно было, конечно, просто вломиться в дом и перевернуть всё к бездне, но Правитель такие методы не одобрял, предпочитая действовать тоньше. Конечно, не ему же тут штаны просиживать. Хотя он сейчас, наверно, сидит в кабинете с советниками. Так что, ещё вопрос, кому из нас двоих больше хочется что-нибудь разнести.

В общем, вестнику 4 я обрадовался, как банке любимого сейширского мёда. А горящий ореол срочности вокруг пичуги добавил шороху среди гостей. Пусть теперь гадают, что за срочное сообщение получил ужасный я среди приёма.

Вестник прилетел из дома, чего я и сам не ожидал. В записке Камил сухо, в своей манере, сообщал, что на территорию особняка попала неизвестная девица. Контур не среагировал, больше никого не обнаружилось. Девушка ранена, ей занимается Гарн.

Любопытно, но не слишком. Раз защита промолчала, значит, девушку привёл кто-то из своих. Круг не так велик. Ставлю сто золотых на то, что это очередная протеже моей тётушки. Тётушка всё надеется, что какая-то из приглашённых в особняк девушек мне особенно приглянётся. Большинство я выставляю сразу. Некоторые, надо признать, задерживаются – всё же у тётушки есть вкус – но потом всё равно выставляю. Видимо, в этот раз она придумала более оригинальный сценарий знакомства. В любом случае с этим можно разобраться потом. Раз Камил её не прибил и не запер в своих подвалах, она не опасна для моего младшего брата. А ранена… Возможно, тётушка решила, что какая-нибудь растянутая лодыжка придаст образу юной девы дополнительной хрупкости и привлекательности. Ерунда, Гарн быстро всё поправит.

Стоило мне отослать вестника прочь, праздник перестал быть таким скучным. В гостиную, помахивая кипой бумаг и подбрасывая на руке огненный шар, вошёл мой побратим, лицо скрывала маска. Но я прямо чувствовал его широкую довольную улыбку. Его выход означал, что можно начать раздавать поздравления.

– Поздравляю с находкой! Можно было и побыстрее, я тут чуть со скуки не помер! – обратился я к побратиму, бросая на игральный стол несколько золотых и закатывая рукава рубашки.

Гости замерли, не понимая, что происходит. Я развернулся к хозяину торжества. Тот, бледнея на глазах, пятился к окну. Он что, сбежать собирался? Нельзя же быть таким наивным.

Я широко улыбнулся, выплетая ловчую сеть.

– Поздравляю с шестисотлетием, лэр! Надеюсь, вы насладились праздником и обществом. Следующую сотню лет вы проведёте не в таком комфорте, – настроение моё улучшилось, а вот гости как-то приуныли.

Хозяина заслонила личная охрана. Он что-то верещал про «не имеете права» и «нет доказательств».

– Это всё подделка! Это произвол! – пищал виновный.

Я сплёл ещё парочку сетей. И вот уже и охрана, и хозяин дома аккуратно запакованы на манер дымящихся мясных ломтей. Сеть жалила огнём – не слишком больно, но неприятно. Дорогая одежда порядочно чадила. Вид огненного заклинания добавил присутствующим нервозности.

Гости в панике устремились прочь из зала. Но мой побратим запаял двери заклинанием.

– Именем эльфийского престола, Вы арестованы. Все присутствующие призваны свидетелями и могут ознакомиться с доказательствами преступления. – широко улыбаясь, объявил я.

Среди гостей нашлись и те, кто узнал подчерк на бумагах хозяина дома. Даже нашёлся вампир, подтвердивший подлинность кровных подписей. Двор не сможет теперь отрицать вину бывшего Уложенца, а также сплетничать о том, что всё могло быть подстроено недоброжелателями.

Мои маги быстро отправили виновного к дознавателям вместе с доказательствами. Будем смотреть, кто ещё причастен, кто закрывал глаза на произвол, а там ниточки наверняка приведут к новым преступлениям.

Итого нам с побратимами светило надолго застрять во дворце. Допросы, улики, подлоги и обман. Новый Правитель взошёл на трон недавно, всего сто лет назад. Сначала мой друг решил никого не трогать, ничего не менять. За прошедшее столетье все, у кого были налажены тёмные делишки, успокоились и снова пригрелись на своих местечках. И вот теперь было решено растормошить этот улей, застать преступников врасплох. Ох и весело нам будет. Эта мысль меня немало обрадовала.

Приходила в себя медленно, исступлённо. Пару раз я слышала какие-то звуки, голоса, видела пятна. Теперь сознание не спешило вернуться во тьму. Сначала перед глазами сфокусировался голубой потолок с разводами. Разводы стали чётче и сложились в облака. Показалось, что я лежу на улице под открытым небом. Потом заметила блики. Выходит, от неба меня отделял стеклянный потолок. Реальность ещё немного прояснилась, почувствовала, что лежу на кровати. Точнее, на кушетке. Из меня торчали какие-то иглы с капсулами на конце. Над головой что-то пшикнуло. Я вдохнула распылённую водную взвесь. Брызги осели на языке чем-то приторно-сладким и одновременно горьким. Гадость!

Можно было сделать однозначный вывод: я неизвестно где, но точно на больничной койке. Палата уровнем не просто премиум, а настоящий люкс. Кроме моей, ещё три кушетки, но пустые. Прямо посередине помещения протекал ручей, который приятно журчал, а его берега были красиво выложены камнем.

Напротив меня возвышалась стена из стекла. Так что я видела очень красивый лес, залитый солнцем. Деревья и кустарники подставляли свои листья и иголки под золотистые лучи, переливались всеми оттенками прозрачных изумрудов и хризолитов. Прятали среди ветвей гроздья лиловых цветов. Красиво, очень. Саму палату тоже наполняли растения. Кусты в кадках с крупными розовыми и жёлтыми цветами. Нечто, похожее на пальмы, с широкими листьями. Под такими вполне можно спрятаться от дождя.

Вдоль ручья стояло несколько маленьких чаш. В чашах потрескивали язычки пламени. Из мебели нашлись резные тумбочки из золотистого дерева. Прямо над центром ручья возвышался огромный каменный стол овальной формы. Ещё рядом с моей кушеткой стоял простой, но очень надёжный на вид стул.